Страница 38 из 103
– И я тоже.
После мелких утренних хозяйских дел молодые люди сели на мягкий диван немного отдохнуть. Они держались за руки и нежно смотрели друг другу в глаза.
– Мы будем выходить из нашей норки и никому не рассказывать, как там здорово!
– Спасибо, любимый. И вот еще что: не говори, пожалуйста, Марине и Андрею ничего ни о себе, ни о нас, ни о наших планах. Она работает в Главном управлении внутренних дел, в ОВИРе, а он – в Госбезопасности. Марина в своем отделе занимается визами и регистрацией. Они при желании могут проверить и твой паспорт. Они могут проследить всю твою жизнь не только от девятнадцатого века, но и от самого Адама. При всем при том паспорт для тебя делали совершенно иные люди, которые очень даже не дружат с этими заведениями, хотя и работают под их прикрытием. Вот такая детективная история.
– Я все понял.
– Надеюсь.
– Но они хорошие люди?
– Они очень хорошие люди. Только подневольные. И запомни: то, что говорит Андрей, не означает, что это можешь говорить и ты. Он может так говорить не потому, что так думает, а потому, что так ему разрешено. Всего сразу не объяснишь.
– Это может быть такое задание? Его тоже могут проверять?
– Ты все верно говоришь. И тем не менее оба они очень славные и честные. Я их люблю. К тому же они умные и порядочные люди. Последнее время я стала сама язвить на политические темы, но это остается только между нами. Думаю, теперь мне тоже следует следить за своими словами.
– Если человек захочет, он сам придумает то, чего в действительности не было. От фантазии и наветов не убережешься. Мне кажется, что люди сами создают себе такую надуманную ситуацию, с которой уже не могут справиться.
– Надеюсь, ты имел в виду третьих лиц?
– Конечно же, не тебя или себя. Я весь как на ладони.
– Я тебе верю.
– Между прочим, Марина сказала мне, чтобы я оставил тебя в покое.
– Опоздала, – весело заметила Лиза. – Не бери в голову, как-нибудь я тебе все объясню. Марина очень правильная девушка, а меня она считает порочной. Ей не нравятся мои друзья, моя работа, мой образ жизни. Но я – ее лучшая подруга. С самого раннего детства. Ты – единственный из моих друзей, кого она считает порядочным человеком. Понимаешь? Она считает тебя человеком своего круга, своего уровня.
– Другого мира.
– Да, а это уже многое значит. Я думаю, она не за меня, а за тебя беспокоится.
Михаил пропустил это мимо ушей.
– Помнишь, в первый день нашей встречи все, что ты хотела, все исполнялось. Материализация мыслей. Таким же образом происходит и предсказание будущего, и путешествие во времени. Мне иногда кажется, что и Леонардо да Винчи, и Нострадамус, и многие другие гении совершали такое же путешествие, как и я. Одно отличие – я не гений.
– Не знаю, не знаю.
– Смеешься? А я серьезно. Меня волнует другое. Сколько бы они ни находились в будущем, всегда возвращались в свое время. Я боюсь, что в какой-то момент своего огромного счастья с тобой в этом времени я вновь возвращусь в свое время. Еще несколько дней назад я мечтал об этом, а сегодня я ненавижу свои мысли. Я не хочу возвращаться в свой век.
– Не стоит загадывать. Сколько нам отведено на любовь, столько и проживем. Запомни одно: я без тебя жить не буду.
– Если тебя не будет, то и мне незачем жить.
– Мы будем жить долго и счастливо. Не может быть такой несправедливости, как разлука навсегда.
– Знаешь, что я придумал: мы пойдем в церковь и сами себя обвенчаем. Это событие является важным только для нас. Поймут ли нас остальные? Не знаю, да это и неважно. Для них чужое венчание – всего лишь повод для праздника, канонизированный обряд. И мы его соблюдем 29 июня, а для нас он состоится сегодня. Мы это сделаем в Спасо-Преображенском соборе. Ты согласна?
– Согласна.
– Тогда надень свадебное платье. И я тоже переоденусь.
– Ты сумасшедший. Но я ничего не могу с собой поделать. Мне это нравится.
И вновь тем же привычным путем, каким они ходили последние дни на улицу Короленко, Михаил и Лиза отправились на Преображенскую площадь. Они шли и никого не боялись, никого не стеснялись. Только на этот раз молодые люди вышли не из тихого дворика, а из парадной, прямо на набережную Невы. Ореол счастья сиял над ними ослепительным солнцем. Если раньше на них никто не обращал внимания, то сегодня все оборачивались, провожали их восхищенными взглядами и поздравляли. Лиза сначала была чуть-чуть смущена и чувствовала себя немного неловко, она была насторожена, как бутон чайной розы, уже прорвавший «рубашку», но еще не открывший ни одного лепестка. И чудо свершилось: бутон лопнул, открыв любопытным взорам всю свою необыкновенную, сказочную красоту. Она вся засияла и стала свободной. Лиза была прекрасна. Это действительно было событием и праздником в их жизни. За несколько домов до площади она сказала.
– Ты знаешь, у нас не только не принято было венчаться в церкви, но даже в официальных словарях, когда давали толкование слова «собор», писали так: «например, собор Парижской богоматери». Это выглядело так смешно, словно в нашей стране нет не только секса, но и ни одного собора.
– Не может быть.
– Посмотри Советский энциклопедический словарь за 1980 год, сам увидишь.
– Ну как же так, ведь это не только культовое сооружение, это же еще и культура, история России.
– У нас его рассматривают прежде всего как культовое сооружение.
– Так-то оно так, но у него есть и другие достоинства. Во-первых, это архитектурно-исторический памятник, созданный по проекту архитектора Василия Стасова в память о победе в русско-турецкой войне 1828–1829 годов.
– Ну это-то у нас знают все культурные люди.
– Хорошо. Во-вторых, это единственный собор, который удостоен звания «всей гвардии», и в-третьих, он выполнял еще и гуманитарно-социальную миссию. Созданное при нем приходское благотворительное общество предоставляло работу, бесплатную столовую, больницу, детский приют, школу для солдатских детей, бесплатные квартиры.
– Этого я не знала.
За разговорами они подошли к самому собору. Повернутые вниз стволы трофейных турецких пушек блестели на солнце. Это ли не символ мира, это ли не отрицание насилия?
Миновав ограду, они вошли в собор. Зрелище небывалой красоты открылось их взорам, преломленный солнечный свет тысячью маленьких лучей освещал лики святых. Один из таких лучиков указал им дорогу. Лиза и Михаил подошли к иконе Николая-угодника и стали шепотом задавать друг другу вопросы.
– Готова ли ты взять меня в мужья и жить со мной в мире и согласии, в горе и в радостях, в болезнях и здравии, пока смерть не разлучит нас?
– Да. Готов ли ты взять меня в жены и жить со мной в мире и согласии, в горе и в радостях, в болезнях и здравии, пока смерть не разлучит нас?
– Да.
Она протянула ему правую руку. Михаил взял ее своей правой рукой, поднес к губам и поцеловал. Все это время за ними наблюдал служитель храма. Он подошел к ним и ненавязчиво поинтересовался:
– Вам помощь нужна?
– Благословите нас, батюшка, – неожиданно для Михаила произнесла Лиза.
– Вам что-то мешает?
– Да, – сказала Лиза.
– Вы любите друг друга?
– Да, – хором ответили они.
– Благословляю вас, дети мои, будьте счастливы.
Молодые люди вышли из собора. Такого чистого голубого неба и ослепительно яркого солнца Михаил не видел с прошлого века.
Они одновременно остановились, одновременно повернулись друг к другу и одновременно произнесли:
– Я счастлива.
– Я счастлив.
Они поцеловались и с веселым смехом перебежали Преображенскую площадь. И тут словно кто-то окликнул их. Михаил и Лиза одновременно обернулись и увидели над собором ореол. Это длилось всего одно мгновение, и ореол исчез.
– Ты видел? – словно завороженная, спросила Лиза.
– Я видел. Мне кажется, наш поступок одобрен. Я люблю тебя.
– И я тебя люблю.
Из докладной записки.