Мороз по коже

— Ты уникум, Валера. По твоему докладу можно фильм снять в десять серий, а ты скромничаешь. — Он глянул на Марецкого. — Вот учись, Степа, как надо копать. Взялся и все вопросы решил от "А" до "Я".

— К сожалению, в нашем случае все иначе. Ведь эти ребята охотились вдвоем за одной женщиной, причем русской и ни в чем не повинной. Где же их принципы?

— А если их ввели в заблуждение? — вмешался Сухоруков. — Судя по всему, ребята фанатики, одержимые. Ведь на наших мальчишек, вернувшихся из Чечни, всем плевать. Ни о какой реабилитации и речи не идет. Все они с искалеченными душами. Психика неустойчива, надломлена. Им сказали «фас», и они бросились на врага. К тому же вспомни: один в окно выбросился, другой машину на стену направил. Это нормально? А стрелять в опера на лестнице? Он тоже не чеченец.

— Вот что, Боря, поезжай-ка ты в больницу Может, этот паренек пришел в себя. Он же был жив, когда его на машины вытащили.

— Самое время. Теперь у меня есть к нему вопросы.

В кабинет постучали, и вошел майор, которого никто не знал.

— Извините за вторжение. Мне сказали, что майор Марецкий находится в этом кабинете.

— Совершенно верно. Марецкий — это я.

— Старший оперуполномоченный РУБОП майор Телегин. Извините, мне, может, подождать в коридоре?

— Выкладывайте, майор, что у вас случилось.

И он стал выкладывать в прямом смысле слова. Из сумки на стол перекочевал бежевый пиджак, а в руки Марецкого — водительское удостоверение на имя Журавлева Вадима Сергеевича.

— Как это понимать?

— Около тринадцати часов этот человек похитил ребенка из школы на глазах у учителей. Пиджак уронил во время бегства. Пять человек его опознали по фотографии на правах. Ребенка охраняли двое телохранителей. Одному Журавлев сломал челюсть, второй убит выстрелом в горло. Преступнику удалось скрыться вместе с ребенком в неизвестном направлении. По месту проживания Журавлева никого не нашли.

У Марецкого отвисла челюсть.

Выйдя из пельменной, они направились к машине. Вадим остановился посреди улицы и замер. Митрофан глянул на своего напарника и спросил:

— Ты что, Дик? Живот прихватило?

— Нет, смотри.

Прямо перед ними на тротуаре на подставке стоял предупреждающий знак, следом полосатая загородка, какие обычно ставят во время ремонта дорог, а за ней открытый люк колодца. Рабочих на месте не было, а оранжевые безрукавки дорожников висели на кольях переносного заборчика.

— И что? Какой-нибудь кабель протягивают.

— Это не важно. Будем менять план.

— Зачем? Мы все отлично придумали!

— Не совсем так. Я уверен, Настя будет постоянно находиться под прицелом.

На выстрел хватит секунды. От пули не увернешься, если не знаешь, откуда она летит.

— Я тебя не понимаю.

— Подгоняй машину, после объясню.

Митрофан дошел до «жигулей», сел за руль и подал назад. Журавлев в считанные секунды закинул на заднее сиденье все атрибуты ремонтников и не забыл закрыть люк, чтобы никто из прохожих не сломал себе ноги.

— Поехали.

«Копейка» тут же скрылась с места кражи.

— Никогда в жизни не видел, чтобы крали рабочую спецовку, — удивился Митрофан.

— Я тоже. Неожиданная идея, навязанная приключениями Насти. Она научилась хорошо ориентироваться в московской канализации. Почему бы и нам не попробовать.

— Слушай, Дик, ты, как я уже догадался, отличный стратег. Идеи из тебя так и прут. Жаль, что в нашем распоряжении нет вертолетов и танков. Ты бы один выиграл войну. Я мужик настырный, но туповатый. Так что прошу тебя разжевать свои сокровенные планы доступным языком, а еще лучше — чертить планы на бумаге.

Я готов выполнить любую задачу, но если она мне досконально ясна. В потемках я работать не умею.

— Понимаю. Трудность заключается в том, что я всегда из неприятностей выкручивался сам. Ты ошибаешься, я не стратег. Меня всегда спасал экспромт, чутье и немного удачи. Глобальных планов мне строить не приходилось. Появлялась идея, черновик, а дальше все решалось по обстоятельствам.

— Хорошо. В чем состоит конкретный черновик?

— Идет по улице человек, он знает, что находится на мушке. Какой выход?

Идеальный выход провалиться сквозь землю. Исчезнуть в долю секунды.

— Уже понятней. Напрашивается второй вопрос — эта идея принадлежит тебе, как Настя сможет понять твой замысел?

— Ты должен привлечь ее внимание, как, пока не знаю. И еще — нам нужен матрац и что-то еще мягкое. Сейчас едем в «Детский мир», а потом на улицу Горького, ныне Тверскую, там оживленное движение круглые сутки, широкие тротуары и полно машин.

— Хорошо, у меня по ходу дела появилась еще одна идейка. Через полчаса мы можем им звонить.

— Заждались, поди. Митрофан махнул рукой.

— Для нас время ничего не значит. После предупреждающего звонка Пигмей за десять минут мог поднять целую армию в ружье. Вот и пусть сидят потеют в бронежилетах. Томить их ожиданием — тоже психологический ход. Нового они ничего не придумают, злоба затихнет, станут более податливыми. Пластилиновыми.

Машина затормозила у «Детского мира».

— Что мы будем покупать? — спросил Митрофан.

— Детские матрасы, а главное, нам надо найти плюшевого кота в красных сапогах. Такого, как я подарил ей на день рождения, мы уже не найдем, но похожего можно подобрать.

— Ничего не понимаю! — пожал плечами Митрофан.

Команда Сократа находилась в полной боевой готовности. Шел четвертый час ожидания, но похитители так и не звонили. Настю привели в порядок, припудрили и одели. Она сидела в кресле в углу кабинета Сократа, и на нее никто не обращал внимания. Пигмей не отрывал взгляда от трубки мобильного телефона, изредка вытирая мокрым платком пот с лица. Хозяин кабинета принимал доклады своей разведслужбы.

— Неразбериха получается, Юрий Федорович, — докладывал высокий мужчина в очках, похожий на преуспевающего дельца. — Машина ее приятеля взорвалась. Никто другой в нее сесть не мог. До сводкам происшествий значится гибель водителя.

Сама по себе машина не могла сдетонировать и взлететь на воздух. Тут все сходится. Теперь вернемся к похищению в лицее. Парень, утащивший ребенка, уронил по дороге пиджак. В нем обнаружены водительские права на имя Журавлева В. С. Внешность похитителя соответствует фотографии на водительском удостоверении. На девяносто процентов ребенка выкрал Журавлев, но взорвавшаяся «четверка» тоже принадлежит Журавлеву.

— Идиот! Ты идиот, Дрозд! Парень взорвался, а потом побежал красть сына Пигмея.

— Он был не один. Там работает целая команда. Верзилу убили пулей от карабина СКС либо из «Калашникова». У Журавлева в руках ничего не было.

Стреляли от ворот.

— Понятно, что он не один работал. Мальчишка сказал по телефону, будто видел человек десять. Не с той стороны копаете. Важно другое: в Москве существует банда отморозков, которая о нас знает если не все, то очень много.

Им понадобилось меньше часа, чтобы четко отреагировать на похищение этой бабы.

Если они знают, где учится сын Пигмея, то им также известно, кто я и кто ты.

Мгновенная реакция и четкость исполнения без подготовки. Мы имеем дело не со шпаной, а с профессионалами. А вам потребовалось двое суток дежурить под окнами, чтобы взять девчонку. Мало того, вы уже однажды умудрились ее упустить.

За что я вам деньги плачу, уроды?! Чему вас там учили в высших школах? Плевать в потолок или бить по мишеням? Что вы знаете об этом Журавлеве?

— Бывший следователь, потом вор, аферист. С этой курицей, — он кивнул на Настю, — работали в детективном бюро, которое год назад МВД прикрыло. Он ушел в бизнес, она создала новое агентство. Ничего особенного он собой не представляет. Великовозрастный шалопай. Квартира, где Журавлев жил с девчонкой, принадлежит репортеру Метелкину. Он в отпуске, куда-то уехал и дома не появлялся. Наверняка в Москве его нет. Мне очень трудно себе представить, что эти оболтусы имеют связь с какой-то группировкой, у которой есть на нас полное досье и ко всему прочему готовой не задумываясь идти с нами на конфликт такого масштаба. Это равноценно тому, чтобы войти в клетку к спящему тигру, отрубить ему хвост и выйти, забыв закрыть за собой решетку. Мне не понятно, на что они рассчитывают.