Дочь фортуны (ЛП)

- Садитесь, пожалуйста, сеньора. Чем могу служить?

Мисс Роза присела на краешек стула, который ей предложили, и не могла вымолвить ни слова. Все, что себе ни напланировала, моментально куда-то делось, а точнее заменилось порывом неподдельного сострадания к этой женщине, к Элизе и к себе самой, и, испытывая подобные чувства, вдобавок ощущала поток слез, омывающий ее лицо, а, главное, душу. Мать Хоакина Андьета, смутившись окончательно, взяла руку посетительницы в свои.

- Что с вами сеньора? Я могу вам помочь?

И тогда мисс Роза, будучи англичанкой, сумбурно рассказала женщине о том, что ее единственная дочь исчезла уже более недели назад, что она влюблена в Хоакина. Упомянула и как эти двое познакомились несколько месяцев назад, и с тех самых пор девушка была уже сама не своя, бродила повсюду, пылая от любви, что мог заметить буквально любой, за исключением разве что молодой особы, ставшей эгоистичной, рассеянной и совершенно потерявшей счет времени. Теперь же было поздно, что-либо предпринимать, ведь они оба уже сбежали. Таким образом, Элиза погубила свою жизнь, как когда-то и она поступила со своей. Женщина не в силах удержаться продолжала выбалтывать одно за другим и так вплоть до упоминания кое-чего странного, о чем еще не рассказывала никогда и никому. Говорила о Карле Брецнере и своей безответной любви, а также о двадцати минувших с тех пор годах, воспоминание о которых все еще хранит уснувшее сердце и опустевший живот. Всю свою жизнь проливала потоки слез по поводу известных ей одной потерь, прятала за должным воспитанием приступы гнева. Немало тайн лежало на спине гостьи, точно сдавленное железо, которое лишь давало должный внешний вид и скрывало пылкую молодость, дурно потраченную лишь ввиду невезения родиться в этом мире именно женщиной. И когда, наконец, уже выплакала все слезы, то осталась сидеть там же, не понимая ни что с ней произошло, ни откуда спустилось это невесомое облегчение, начавшее охватывать ее саму.

- Выпейте немного чаю, - сказала мать Хоакина Андьета после, казалось, нескончаемого молчания, поднося к ее руке чашку с отбитым краем.

- Пожалуйста, я вас умоляю, скажите мне, Элиза и ваш сын – возлюбленные? Ведь правда, что я еще не сошла с ума? – прошептала мисс Роза.

- Может быть, сеньора. Хоакин ведь тоже все ходил и ходил, будто земля уплывала из-под ног, но так мне и не сказал имя девушки.

- Помогите мне, я должна найти Элизу…

- Я вас уверяю, она не с Хоакином.

- Как вы можете это знать?

- Не вы ли говорили, что девушка исчезла лишь неделю назад? Мой сын куда-то уехал еще в декабре.

- Уехал, вы говорите? И куда же?

- Этого я не знаю.

- Я вас понимаю, сеньора. Окажись я на вашем месте, тоже бы всячески пыталась его защитить. Прекрасно знаю, что у вашего сына есть некоторые проблемы с законом. И даю вам честное слово, что помогу ему, ведь мой брат руководит «Британской компанией по импорту и экспорту» и сделает то, что я попрошу. Никому не говорите, где находится ваш сын, а я лишь хочу поговорить с Элизой.

- Ваша дочь и Хоакин сейчас в разных местах, поверьте мне.

- Я знаю, что Элиза шла за ним по пятам.

- Она не могла следовать за моим сыном, сеньора. Ведь мой сын уехал в Калифорнию.

В тот день, когда капитан Джон Соммерс возвратился в Вальпараисо на груженном голубоватым льдом судне «Фортуна», повстречал своих брата и сестру, уже ждавших его на пристани, как, впрочем, и всегда. Однако же вполне было достаточным взглянуть на лица и осознать, что случилось нечто крайне серьезное. Роза выглядела очень изможденной и, едва обняв брата, безудержно заплакала.

- Элиза исчезла, - сообщила она Джереми с таким гневом, что еле-еле произнесла эти слова.

В скором времени, оставшись наедине, Роза рассказала Джону все то, что удалось выяснить у матери Хоакина Андьета. В эти, казалось, вечные дни то и делала, что ждала своего любимого брата и пыталась как-то увязать непредвиденные обстоятельства. А еще убеждала себя в том, что девушка последовала за своим любовником прямо в Калифорнию, потому что и сама, разумеется, поступила бы подобным образом. Завтрашний день Джон Соммерс провел в поисках по всему порту и там же узнал следующее. Оказывается, что Элиза не приобретала билет на какое-либо судно, равно как и не значилась в списках путешественников, даже напротив, получилось так, что власти отметили некоего Хоакина Андьета, севшего на судно в декабре месяце. Полагал, что девушка вполне могла, впрочем, вынужденно, сменить имя, чтобы сбить всех со следа, и снова проделать известный путь, руководствуясь детальным описанием, и, конечно же, более ту никто уже не видел. Молоденькая девушка, почти что девочка, путешествуя в одиночку либо в сопровождении лишь индианки, должно быть, немедленно привлекла бы внимание, - так его заверяли знающие люди. Вдобавок, - продолжали они, - лишь немногие женщины ехали в Сан-Франциско, и, скорее всего, те, кто вел легкомысленную жизнь, и уж никак не супруга капитана либо торговца.

- Должно быть, она не могла сесть на судно, не оставив никакого следа, Роза, - пришел к выводу капитан после скрупулезной проверки собственных расследований.

- А Андьета?

- Его мать тебе не солгала. Имя этого человека замечено в списке.

- Ведь он присвоил кое-что, принадлежащее «Британской компании». Я уверена, он сделал подобное лишь потому, что не мог оплатить путешествие как-то иначе. Джереми даже не подозревает, что вор, которого он разыскивает, не кто иной, как возлюбленный Элизы, и надеюсь, что никогда не узнает об этом.

- А ты не устала от стольких тайн, Роза?

- И что же ты хочешь, чтобы я делала? Моя жизнь – сплошная видимость и никак не правда. Джереми, у меня такое ощущение, будто на душе камень, впрочем, ты сам это слишком хорошо знаешь, как и я. И что же нам предпринять в отношении девушки?

- Она завтра уезжает в Калифорнию, пароход уже нагружен и почти готов к отправлению. Если там женщин, как говорится, днем с огнем не сыскать, найти ее будет несложно.

- Но этого не достаточно, Джон!

- А разве тебе в голову приходит что-то лучшее?

Этим вечером за ужином мисс Роза опять настаивала на необходимости мобилизовать все имеющиеся в распоряжении средства, с помощью которых и найти девушку. Джереми, мысленно продолжающий отмечать для себя неистовую деятельность своей сестры, не пытался давать советы либо выставлять напоказ какие-то чувства. Внутри еще оставалась лишь досада на то, что сам невольно стал частью общественного скандала; мужчина искренне полагал, что Элиза не заслуживает такой степени душевных переживаний за ее персону.

- Эта атмосфера общей истерии крайне неприятна. Считаю, что рано или поздно все успокоятся. Зачем вообще ее ищут? Пусть даже и найдут, больше в этот дом человек не зайдет, - объявил он.

- Неужели Элиза для тебя пустое место, - выбранила его мисс Роза.

- Суть-то не в этом. Девушка совершила непреложную ошибку и должна в полной мере ощутить на себе ее последствия.

- Так же, как и я заплатила за свои почти двадцать лет назад, ты это хочешь сказать?

На столовую опустилась ледяная тишина. Ведь о прошлом никогда и никто не разговаривал так открыто, и сам Джереми даже не знал, был ли Джон в курсе всего того, что произошло между его сестрой и венским тенором, потому что сам лично тщательно следил, чтобы подобные сведения до него не дошли.

- Какие последствия, Роза? Ты была совершенно потеряна и жила в богадельне. Тебе абсолютно не в чем меня упрекать.

- Почему тогда был со мной таким благородным, а оставаться таким же в отношении Элизы уже не можешь?

- Но ведь ты же моя сестра и защищать тебя – мой долг.

- Элиза мне как дочь, Джереми!

- Однако ж реально ею не является. По отношению к этой девушке у нас с тобой нет никаких обязательств: как ни крути, человек не принадлежит к нашей семье.

- Разумеется, принадлежит! – крикнула мисс Роза.

- Хватит! – прервал капитан, ударяя кулаком по столу, отчего аж заплясали тарелки и рюмки.