Проклятый год

Все, не только Рут, часто озирались по сторонам.

Путь был усеян разорванными в клочья капотами, гнутыми бамперами, покрытыми паутиной трещин ветровыми стеклами. Под колесами «джипа» скрипели горки битого стекла, перемешанные с обломками костей. Машина проезжала по лужам антифриза и бензина, и Рут всякий раз инстинктивно втягивала носом воздух, но внутри защитного костюма ощущался лишь запах ее собственного пота.

Страшно подумать, что, забравшись так далеко, они могли погибнуть от случайной искры, способной превратить улицу в огненный лабиринт. Рут представила себе огонь, охватывающий все новые ряды машин, текущий по городским каньонам, как по жилам, и содрогнулась. Хорошо еще, что добротная конструкция большинства машин предотвращала вытекание бензина при опрокидывании или столкновении. Водитель бульдозера, подсовывая нож под днища автомобилей, тоже проявлял осторожность.

Рут начала замечать в окружающем ее хаосе некоторую систему. Трупы людей, бросивших машины и продолжавших свой путь пешком, скапливались, как наносы, у краев проезжей части по обе стороны улицы. Беженцы, пока могли двигаться, ползли к автостраде — все черепа и кости рук были развернуты на запад. Но почему так много погибших сбивались в большие группы?

Когда Рут догадалась о причине, ее чуть не стошнило. Гнилые останки со временем осели на землю, но в тот роковой момент человеческая плоть из мышц и костей представляла собой серьезную преграду, местами ее высота доходила до пояса. Вся эта масса была мокрой от всевозможных телесных жидкостей и еще шевелилась. Истекающие кровью, ослепшие люди на ощупь брели между машин, пока не натыкались на непреодолимые препятствия. Человеческие тела постепенно забили все пространство между бесконечными рядами автомобилей…

Как хорошо, что она в защитном костюме! Надев его в самолете, Рут сначала почувствовала себя как в тюрьме, голая кожа неприятно терлась о резину, но теперь костюм служил преградой между ней и внешним миром.

Рут в эту минуту с особой остротой ощущала, что ее упрямая сосредоточенность на работе оказалась единственно правильным решением. Нет, она не ошиблась, прилетев сюда. Теперь вопрос только в том, насколько хорошо и быстро удастся выполнить задачу.

Ее заставил обернуться высокий, приглушенный звук — чей-то животный визг. Кошка? Откуда ей здесь взяться. Впереди расстилалась разноцветная толчея машин, высились фасады офисных зданий. Что это было — вызванный шумом ветра обман слуха? Тут она заметила, как Кэм похлопывает по плечу Сойера, и догадалась, что кричал калека, а костюм приглушил звук.

Что происходит с чертовым ублюдком? Страшно смотреть на дело рук своих? Или просто достали костюм, собственная вонь и полная изоляция?

Эрнандес с морпехами четко отмечали вслух каждый ориентир, читая координаты по карте, как будто при таком черепашьем темпе можно было заблудиться. Пилоты остались на борту самолета и поддерживали связь с Колорадо на общей частоте и командном канале. «Наверное, чтобы облегчить задачу другому отряду, если у нас не получится», — подумала Рут.

Непрерывный треп и забота друг о друге помогали совладать с внутренней опустошенностью.

Однако излишняя болтливость таила в себе опасность другого рода. Сенатор Кендрикс вряд ли самолично прослушивал разговоры, а если прослушивал, то не ежечасно. Он слишком важная птица и постоянно занят, но будь Рут на его месте, она бы потребовала регулярно докладывать обстановку. Ее имя рано или поздно всплывет. Это лишь вопрос времени.

Кендрикс сразу почует неладное.

Проехав за сорок минут четыре квартала, отряд свернул с главной дороги на север, углубившись в лабиринт предместья, где улочки упирались в низкие многоквартирные комплексы и сдвоенные коттеджи. На этих узких улицах автостоянки вдоль обочин почти не оставляли пространства для проезда, хорошо еще, что большинство местных жителей успели выбраться из района на своих машинах, очистив дорогу. Бульдозер грохотал, быстро продвигаясь вперед. Отряд опять повернул на восток.

— Пятьдесят километров в час — максимум! — крикнул Эрнандес сидящему за рулем «джипа» Гилбрайду. Майор с развернутой картой примостился на прицепе рядом с Кэмом, Сойером, капралом морпехов Руггиеро, капралом Уоттсом и сержантом Лоури.

За ними в пикапе следовала группа спецназа, за исключением штаб-сержанта Дэнсфилда, который управлял бульдозером. Рут опасалась, что, отделившись от остальных, спецназовцы непроизвольно вызовут у майора подозрения. Чем они там заняты? Отключив рацию, обсуждают план действий? А если майор увидит, что у них выключена гарнитура?

Рут бросился в глаза всего один явный промах. Выходя из самолета, большинство солдат захватили с собой только пистолеты. В безлюдном городе лишнее оружие — обуза. А два спецназовца взяли автоматические винтовки. Эрнандес не мог не заметить…

Рут поерзала, поправляя руку в гипсе, плотно притиснутую к груди, и сжала ее в кулак. Не до конца зажившее место перелома отозвалось болью, от которой прояснилось в голове. Стоп! Надо успокоиться.

Нет, Эрнандес не мог узнать. Если бы Лидвилл послал предупреждение, в зависимости от серьезности угрозы, майор сразу бы вызвал Рут и ее коллег на откровенный разговор или попытался взять спецназовцев под арест. Он не мятежник, ему нет смысла скрывать свои намерения. Но если выжидать слишком долго, из центра успеют предупредить… А если придется возвращаться, обнаружив, что лабораторию Сойера обчистили до них?..

Стоп! Хватит уже! Рут, негодуя, еще раз сжала кулак, причиняя себе боль.

Конвой быстро проехал девятнадцать кварталов до 55-й улицы, где они снова попали в тиски пораженного столбняком потока машин. Отряд взял южнее и миновал очередной квартал, но дальше дорога стала и вовсе непроходимой. Согласно замыслу, бульдозер свернул на подъездную дорожку у дома и пробил ход в двухметровом заборе. Потом еще в одном. Группа продвинулась на два земельных участка в сторону 54-й улицы. Один из них оказался райским двориком — плющ, кирпичная кладка, шезлонги. Второй устилал ковер из засохшей до консистенции кукурузных хлопьев травы. Бульдозер поднял за собой тучу пыли. Тодд тут же принялся лихорадочно смахивать ее с костюма и разглаживать складки на рукавах.

— Идем с опережением на восемь минут, — объявил Эрнандес. — Неплохо, господа!

В эту точку намечалось выйти через три четверти часа. Рут показалось, что прошел целый месяц.

— Как дела с запасом воздуха? — спросил Тодд.

— Еще надолго хватит, — успокоил его майор.

— Что там мой датчик показывает? — судя по жесту Тодда, его слова предназначались Рут или сидящему прямо за его спиной Ди-Джею. Эрнандес опередил их с ответом:

— Поверьте, я не стал бы подвергать вас ненужному риску. Потерпите до лаборатории.

Рут наклонилась вперед и положила руку в перчатке на плечо Тодда. Двадцать с лишним минут на борту, десять — на разгрузку, еще час — пока доехали сюда… К ее удивлению, индикатор даже не касался красной части шкалы.

— Осталось еще на двенадцать минут, — сообщила она.

Продвинувшись дальше на юг по 54-й улице, отряд вновь свернул на восток. Перед ними открылся широкий бульвар Фолсом. На протяжении нескольких кварталов машины почти не попадались. На перекрестке с 64-й улицей у «джипа» лопнуло колесо. Они и так бы остановились, ожидая, когда бульдозер расчистит очередной затор.

— Проверяемся, — несколько раз скороговоркой повторил Эрнандес. — Сначала меняем баллоны тем, у кого воздуха меньше.

Два бойца спецназа осторожно, чтобы не порвать костюмы, с помощью домкрата принялись устанавливать запаску. Капитан Янг и еще двое начали менять баллоны — первым делом Сойеру, за ним — сержанту Лоури, потом Тодду. В одиночку с такой задачей никто бы не справился. Сперва необходимо было перекрыть шланг, оставив для дыхания лишь наполнявший костюм воздух. Баллоны удерживали вместе обычные скобы на винтах. Комплекты легко снимались и надевались, но задачу усложняла угроза заражения. К насосу компрессора крепился прикрывающий шланг и вентили полужесткий пластмассовый колпак, плотно заклеенный изолентой. Участок низкого давления внутри колпака уничтожал проникшие под него частицы «аркоса», позволяя капитану сначала открыть подачу воздуха в костюм и только потом из баллона в шланг.