Страница 8 из 9
Готовили полет Гагарина сутки напролет
8 апреля 2011 года
Рассказ ветерана Байконура Павела Харитонова прислал в «КП» Юрий Марков
В монтажный корпус, где я нес дежурство, вошла группа военных. Среди молодых лиц я почему-то выделил одно – старшего лейтенанта. Он сразу привлек мое внимание. Может быть, потому что скрупулезно все вокруг рассматривал. А следует заметить, что в корпус тогда доставили много разной техники и ею были забиты почти все проходы.
Так вот, этот старлей подходит ко мне и спрашивает, почему мы не примем меры и не уберем стремянки из проходов. Он хоть являлся старше меня по званию, но первой моей реакцией было ответить так, чтобы больше с подобными вопросами не обращался. Но что-то удержало меня от колкости. Я подумал, а ведь на самом деле можно было навести порядок. И дал дежурной смене команду сдвинуть стремянки.
Так я познакомился с Юрием Алексеевичем Гагариным.
В период подготовки корабля «Восток» к полету мы работали сутками. Усталость была колоссальной, напряжение – соответствующее. Спать домой не ходили, ложились на резиновый коврик между дизелями и моментально отключались. Даже шум двигателей не мешал.
Гагарин жил на «двойке» (номер площадки, а по-гражданскому – района на космодроме), в гостинице, на первом этаже, я – на четвертом.
Потом он переехал в небольшой домик, который мы сейчас называем «домик Гагарина». Мы часто встречались в столовой, биллиардной. Он был прост в общении и доступен товарищам.
Волнение перед первым полетом человека в космос… Всю ночь глаз никто не сомкнул. Когда сообщили, что объект отделился от ракеты и летит в безвоздушном пространстве, мы все плакали от радости. И верили, что свершилось, и не верили. Выскочили из бункера наверх, на нулевую площадку, откуда стартовал корабль, и кричали «ура!».
«Поехали!» Полет
«Родина слышит, Родина знает, как в облаках ее сын пролетает»
Леонид Репин, 9 апреля 2011 года
Как «Комсомолка» брала след Гагарина
Десятого апреля домой мне звонит МихВас (Михаил Хвастунов), завотделом науки «Комсомолки», и просит завтра с утра обязательно быть в редакции.
В десять утра в отделе науки собралось несколько человек. У всех на лицах – недоуменное ожидание.
– Привет, классики! – появился МихВас, – вы будете участвовать в великом событии!
Учитель предупреждает, что сообщит необычайно важную тайну. Я и предположить не могу, чего следует ожидать.
– Завтра утром у нас будет запущен первый человек в космос, – начинает МихВас.
– Не может быть!
– … Пока это государственная тайна, – продолжает он, – но мы немедленно, прямо сейчас должны готовить материалы в газету. Вне этих стен, – он выразительно окинул взглядом комнату отдела науки, – никто не должен услышать от вас ни слова.
Как же ждали мы этого дня. Он вызревал, близился, но так внезапно вдруг подступил… Неужели это завтра случится…
Каждый из нас должен был подготовить отклик двух, а лучше трех академиков или членов-корреспондентов Академии наук СССР. По телефону, конечно. И ни в коем случае не раскрывая близость события.
Я начал с академика-химика Тананаева – крупного ученого, но закрытого наглухо, поскольку работал он исключительно по секретной программе. Мы с ним однажды встречались. Но сейчас начинать приходилось издали: «А вот как бы вы, Иван Владимирович, отреагировали на такое событие, как полет человека в космос? Что бы вы могли сказать по этому поводу?»
Хитрец-академик, не вдаваясь в подробности, начал наговаривать текст прямо по телефону. Оставалось только придать ему литературную форму и добавить эмоции.
Потом я взялся за академика Петра Александровича Ребиндера, которого тоже видел единожды, но этот человек сказал, что все напишет, и попросил позвонить через тридцать минут.
Неизвестный космонавт еще сидел на земле, а мы про него уже слагали поэмы в прозе …
Фамилию назначенного героя МихВас не сообщил, хотя и знал: был свой человек, внедренный в отряд космонавтов не то медсестрой, не то уборщицей, но нам о фамилии первого космонавта МихВас в тот час продолжал умалчивать.
В тот день я лег спать с ощущением прямой причастности к грандиозному событию, о котором во всей стране знают немногие. Конечно, я понимал: на самом деле не сто человек и даже не тысяча бдят в эту ночь, ожидая на Востоке восход светила, но хотелось думать именно так – что только немногие посвящены в великую тайну.
Мы слушали радио, уже собравшись в отделе науки. Слушали голос Юрия Левитана – и сердце от восторга замирало в груди …
А забытые герои на самом деле не забываются. Вопрос времени – и найдется, выявится человек, который отдернет занавес, и на сцене, в свете земных юпитеров появится тот, которому мы должны выразить всю нашу благодарность. Пусть и запоздалую.
Таким человеком была Тамара Кутузова, корреспондент отдела писем «Комсомольской правды» в 1960-61 годах. Окончив журфак МГУ, она пришла в «Комсомолку» и… в преддверии великого события уволилась из любимой газеты – иначе бы ее не взяли на скромную и, главное, незаметную должность в Центр подготовки космонавтов.
Она, и только она, вывела журналистов «Комсомолки» на след Гагарина. И в тот день и час 12 апреля 1961 года, когда впервые по радио прозвучало имя Гагарина, корреспонденты нашей газеты Василий Песков и Павел Барашев уже стучались в квартиру, где жил первый космонавт планеты.
Адреса Тамара и сама не знала. Песков с Барашевым через Мосгорсправку – это я хорошо помню – звонили из отдела науки «КП» и как-то выходили на след космонавта. Знали, что он – Юрий Алексеевич Гагарин, и год рождения тоже. Но это было все.
Песков потом нам рассказывал: «Приехали. В комнате полно народу. Валя, жена, сидит растерянная и заплаканная. Среди взрослых ходит маленькая его дочь Леночка …»
«Комсомолка» опередила всех! И снимки, которые в ту минуту делали журналисты «Комсомолки», были обескураживающе великолепны! Помните: сидит Валя Гагарина и, не вполне понимая, что произошло, – счастье или что-то другое, на него только похожее, – сидит, приложив ладонь к щеке, думая лишь о нем одном … Наверное, не было ни единой в мире крупной газеты, которая бы не перепечатала потом этот снимок …
Сделав свое незаметное поначалу дело, Тамара Кутузова вернулась в газету, напечатала блестящий материал о Гагарине, где не просто по-новому и по-своему – а новаторски, с потрясающими бытовыми деталями – рассказала, как Гагарин шел к своему звездному дню.
За публикацию эту в ЦК КПСС главному редактору «Комсомолки» Юрию Воронову как следует «врезали», великолепнейший материал заклеймили «желтой прессой» – потому что не так, как надо, не теми дозволенными словами написала свой очерк Тамара и роль партии совершенно, ни единым намеком не отразила …
Когда она вернулась из подполья в Звездном городке, должность в газете ей предложили самую скромную – ту, с которой она уходила. И Тамара, несправедливо обиженная, ушла из газеты. С этой обидой она оставалась до конца своей жизни.
Но мы-то помним ее! И знаем, как много сделала она для газеты.
Юрий Гагарин: «Я представлял, что нерядовое дело, но чтобы такое… Это немыслимо!»
Легендарный журналист "КП" Василий Михайлович ПЕСКОВ вспоминает о том, как первым взял интервью у первого космонавта – специальный «космический» корреспондент «КП» Александр МИЛКУС беседует с легендарным журналистом «Комсомолки» Василием Михайловичем ПЕСКОВЫМ, который первым взял интервью у Юрия Гагарина.
Александр:
– Мало кто знает или помнит, что первым космическим журналистом «Комсомольской правды» был Василий Михайлович Песков. Его сейчас ассоциируют больше с «Окном в природу», которое выходит у нас в «толстушке». Люди старшего поколения – с передачей «В мире животных», которую он много лет вел по Центральному телевидению. А вот то, что Василий Михайлович у нас много писал о космосе, мало кому известно сейчас. У меня репринт «Комсомольской правды» за 13 апреля 1961 года. Тут есть репортаж из дома первого космонавта: «Дорога к звездам». И подписан он Апенченко и Песковым. Василий Михайлович, сколько вам лет было, когда вы писали этот материал?