Невеста по ошибке

— Я хочу знать все, — сказал Клэй. — Как ты добралась сюда? Удобно ли тебе было на судне?

— Все было ужасно, — сказала Бьянка, опустив ресницы. — После того как отец получил твое письмо, я была в отчаянии. Я поняла, что произошла ужасная ошибка, и решила немедленно отправиться сюда.

Она улыбнулась Клэю. Когда отец показал ей письмо, она от души посмеялась над шуткой, которую судьба сыграла с бедной глупой Николь, но два дня спустя пришло другое письмо. Ее дальние родственники жили в Америке, неподалеку от плантации Клэя, и поздравляли Бьянку с тем, что ей удалось «заарканить» такого богатого жениха. Судя по всему, они были уверены, что ей известно о богатстве Клэя, и просили у нее взаймы денег, как только она выйдет за него замуж. Просьбу родственников Бьянка тут же забыла, но, узнав о богатстве Клэя, возмутилась. Почему этот глупец сразу не сказал ей, что богат? Ее гнев немедленно перебросился с Клэя на Николь. Значит, эта маленькая мерзавка каким-то образом узнала о богатстве Клэя и поспешила поехать к нему вместо нее. Бьянка тут же сказала отцу, что намерена отправиться в Америку. Мистер Мейлсон лишь рассмеялся и заявил, что как только она получит деньги, может сразу же отправляться. Ему это было абсолютно безразлично.

Бьянка повернулась к Николь, продолжавшей стоять в дверях. Улыбнувшись, как любезная хозяйка, она сказала:

— Не хочешь ли присоединиться к нам? Приходила твоя кузина и спрашивала о тебе. — Она поведала мне какую-то невероятную историю о том, что ты намерена вместе с ней открыть швейную мастерскую. Я сказала ей, что ты работала у меня и что денег у тебя нет. А она стала рассказывать что-то совсем уж фантастическое, что ты якобы продала изумруды и работала по ночам. Все это показалось мне совершенно нелепым. Чтобы убедиться, я сама обыскала твою комнату. — Глаза ее засверкали. — Проезд в Америку стоит дорого, не так ли? Впрочем, откуда тебе это знать? Мой билет сюда стоил примерно столько же, сколько стоило бы долевое участие в швейной мастерской.

Николь не опустила голову. Бьянка не должна видеть, какую боль причинила ей своими словами. Она лишь потерла кончики пальцев, вспоминая, как они болели от уколов иголки, когда она шила при слабом свете свечи.

— Как я рад тебя видеть! — произнес Клэй. — То, что ты снова здесь, со мной, равносильно осуществившейся мечте.

— Снова здесь? — переспросила Бьянка, и обе женщины посмотрели на него. Клэй как-то странно глядел на Бьянку.

— Я хотел сказать, что представлял себе тебя здесь так часто, что мне кажется, будто ты просто вернулась. — Он положил на тарелку сваренного в сахарном сиропе ямса. — Ты, должно быть, проголодалась?

— Ничуть! — быстро ответила Бьянка, не отводя от пищи жадного взгляда. — Уверена, что не смогла бы съесть ни крошки. Возможно, я вообще откажусь есть! — Сделав это заявление, она рассмеялась с довольным видом. — Знаешь, где меня поместили на этом ужасном фрегате? На нижней палубе! Вместе с членами экипажа и скотом! Можешь себе представить? Иллюминатор протекал, крыша протекала, я много дней провела в полутьме.

Клэй поморщился.

— Именно поэтому для тебя была заказана каюта на борту почтово-пассажирского судна.

Бьянка повернулась и взглянула через стол на Николь:

— Конечно, мне не пришлось плыть в таких роскошных условиях, как тебе. И кормили тебя, наверное, гораздо лучше, чем меня.

Николь едва удержалась от замечания по поводу того, что каким бы ни было качество пищи, ее количество, судя по всему, было более чем достаточным.

— В таком случае то, что готовит Мэгги, поможет тебе забыть об этом. — Клэй снова придвинул к ней блюдо.

— Разве что совсем немножко, — согласилась Бьянка.

Николь заметила, что Бьянка отведала понемногу каждого из двадцати с чем-то блюд, поданных на стол. Сторонний наблюдатель сказал бы, что она весьма умеренна в еде. За долгие годы Бьянка научилась таким образом скрывать свое обжорство.

— Откуда у тебя такое платье? — спросила Бьянка, поливая медом сдобную лепешку.

Николь почувствовала, что краснеет. Она не забыла, как Клэй обвинил ее в том, что она присвоила ткани, предназначенные для Бьянки.

— Нам нужно кое о чем поговорить, — сказал Клэй.

Его слова избавили Николь от необходимости отвечать на вопрос Бьянки.

В этот момент в комнату вбежала Мэгги.

— Я слышала, на шлюпе к нам прибыли гости. Это ваша подруга, миссис Армстронг?

— Миссис Армстронг? — переспросила Бьянка и посмотрела на Николь. — Она тебя так называет?

— Да, — спокойно ответила Николь.

— Что происходит? — спросила Бьянка.

— Мэгги, оставь нас, пожалуйста, — сказал Клэй.

Мэгги было очень любопытно посмотреть на женщину, которую Роджер ругал на чем свет стоит в течение последнего часа. Чтобы успокоить его, потребовалось четыре большие кружки пива.

— Я всего лишь хотела узнать, пора ли подавать десерт. У нас ватрушка с миндалем, персиковый и яблочный торты и драчена.

— Не сейчас, Мэгги. Нам нужно обсудить кое-что поважнее еды.

— Клэй, — тихо сказала Бьянка, — я так давно не пробовала свежей пищи. Может быть, можно попробовать хотя бы персиковый торт?

— Ну конечно, — сразу же согласился Клэй. — Неси все! — Он снова повернулся к Бьянке: — Прости меня. Я привык отдавать распоряжения.

Больше всего на свете Николь хотелось сейчас убежать подальше от этого человека, которого она любила и который неожиданно превратился в абсолютного незнакомца. Она быстро поднялась.

— Я, пожалуй, не хочу десерта. С вашего позволения, отправлюсь домой.

Клэй тоже поднялся с места.

— Николь, прошу тебя. Я не хотел… — Он посмотрел вниз, потому что Бьянка накрыла рукой его руку. Она впервые добровольно прикоснулась к нему.

Николь едва не стало дурно, когда она увидела, как посмотрел на Бьянку Клэй. Она торопливо покинула комнату и выбежала из дома.

— Клэй, — сказала Бьянка, убрав руку с его руки, как только Николь вышла из комнаты, однако успела заметить, какую силу над ним имеет ее прикосновение. Насколько она помнила, его вид всегда возмущал ее. И сейчас ворот его рубахи был распахнут, и он даже не удосужился надеть хотя бы жилет. Она терпеть не могла прикасаться к нему. Даже находиться рядом с ним ей было неприятно. Но она готова со многим смириться, только бы стать владелицей плантации. Всю дорогу от причала она смотрела на строения по обе ее стороны, и этот отвратительный тип, который привез ее на шлюпе, сказал, что все это принадлежит Клэю. Столовая богато меблирована. Даже обои расписаны на заказ. Мебель, судя по всему, дорогая, хотя ее не очень много. Чтобы завладеть всем этим, Бьянка уже готова прикасаться к нему. Но как только они поженятся, она скажет Клэю, чтобы он держался от нее подальше.

Мэгги принесла огромный поднос с горячими пирожками и охлажденной ватрушкой.

— Куда ушла миссис Армстронг? — спросила Мэгги.

— Вернулась на мельницу, — ответил Клэй.

Мэгги с подозрением взглянула на него и вышла.

Бьянка подняла взгляд от тарелки, наполненной сладостями. Она решила, что может себя побаловать, поскольку за ужином ела совсем мало.

— Я хотела бы получить объяснения. Значит, теперь меня можно выбросить, как ненужную вещь, я правильно тебя поняла? А вся моя любовь к тебе, все страдания, через которые мне пришлось пройти, чтобы приехать сюда, ничего не значат? Клэйтон, если бы только ты приказал похитителям предупредить меня, что они от тебя, я бы с радостью поехала с ними. Ты же знаешь, что я не могла жить вдали от тебя. — Она осторожно промокнула губы салфеткой, и на глаза ей навернулись слезы. Они были искренними. При мысли о том, что она может потерять богатого Клэя, ей хотелось рвать и метать. Пропади она пропадом, эта Николь!

— Прошу тебя, не говори так. Здесь твой дом. Здесь всегда был твой дом.

Его слова звучали странно, но она не стала к ним придираться.

— Как только вернется в Америку этот свидетель бракосочетания, ты расторгнешь брак? Ведь ты не откажешься от меня после того, как я останусь здесь?