Страсти драконьи

Ханрут грубо ткнул меня своей дубинкой в спину.

— Эх, да и я бы не отказался от человеческого мясца, — мечтательно пробасил он. — Давно уже не пробовал. Иди, мясо! Правильно вождь решил. Лучше человеков скармливать Огнедышу, чем славных орков! Пусть и провинившихся, но орков!

Орков? Каких таких орков? Я попытался остановиться и еще раз внимательно посмотреть на своего пленителя. Но пленитель такой возможности мне не предоставил: еще один жесткий тычок дубины в спину заставил меня отправиться в указанном направлении.

— Эй! Лучше отпустите меня! — торопливо заговорил я. — Что за глупости?

Никакого ответа, если не считать еще одного тычка.

Я затравленно озирался по сторонам. Казалось, что это какой-то дикий сон, который вот-вот прервется, и я сяду в кровати после ночного кошмара. Но сон не прерывался, и вскоре я оказался в каменном мешке. Внушительный валун, играющий роль двери, повернулся. Я оказался в полной темноте.

Да что же это такое? Я на ощупь опустился на каменный пол и попытался собраться с мыслями. И это творится в сердце Европы?! Откуда здесь взялось целое племя орков? Что за Огнедыш такой? Почему эта беда случилась именно со мной?

Конечно же ответов на эти и другие вопросы в моей измученной голове не нашлось.

ГЛАВА 2

Сколько времени я просидел в этой яме, точно сказать не берусь. Наручные часы были забыты мною дома, а внутренние часы в такой тьме не особо работают. Казалось, прошла целая вечность. В какой-то момент камень, заслонявший мне дорогу к свободе, заскрежетал и откатился в сторону.

— Эй, мясо! Вылазь! — раздался голос.

Щурясь от резкого после темноты света, я попытался рассмотреть говорящего. Быть может, до этого зрение сыграло со мной грубую шутку? Или я тогда был не в себе? И сейчас все разъяснится, и все весело будут смеяться над розыгрышем? Ну ничего себе розыгрыш! Я скажу инициатору пару ласковых.

Но морда Ханрута не изменилась. И это не казалось маскарадом.

— Пора на уступ, — сообщил он мне. — Гордись! Ты заменишь собой славного орка. Это честь!

— На какой уступ? — спросил я, неуверенно пробираясь к выходу.

— На уступ Жертвы, — охотно пояснил Ханрут. — Не в само же ущелье тебя вести. Этак Огнедыш сожрет не только тебя, но и тех, кто тебя приведет. Он не станет утруждать себя вопросом, кто жертва, а кто — нет.

— А может, вообще не давать ему еды? — с надеждой спросил я. — Пусть себе подохнет. Что за варварский обычай приносить человеческие жертвы какой-то дурной твари? Пусть даже и дышащей огнем.

— Э нет! — решительно завертел башкой Ханрут. — Тогда он выберется из ущелья и всех пожрет. Нет уж! Сидит он там, вот пусть и сидит! Опять же воспитательный момент. Все племена по очереди ему отдают своих провинившихся. Хочешь жить — не шали!

— А если провинившихся не будет, кого же тогда отдадут? — спросил я, пытаясь справиться с охватившей меня слабостью.

— Тогда только жребий, — вздохнул Ханрут. — Но сегодня великий день! Мы на целый оборот будем свободны от этого выбора. Не бойся, он тебя быстро сожрет. Долго мучиться не придется.

— Так, быть может, и сейчас решить дело жребием? — умоляюще заговорил я. — Чего это именно я должен быть жертвой? Тем более что я не провинился еще ничем.

— Это как, не провинился? — удивился Ханрут. — А на наши земли кто зашел? Мы тебя звали? Да еще ногу шарука за тебя надо будет шаману отдать. Думаешь, вождь будет на шарука охотиться? Нет, это мне придется его добывать!

Ханрут стянул мне запястья грубой веревкой.

— Иди за мной! И не дергайся! Раз вождь сказал: жертвой, то это уже никак не изменить.

— Но я не хочу! — Я тормозил ногами, пытаясь отвратить неминуемое.

— Иди! — рыкнул Ханрут, дергая веревку. — А то как дам сейчас по голове. Мне все равно: что вести, что тащить на плече.

Шли долго. Дорогу преграждали появившиеся по пути каменные выступы, которые приходилось обходить. Вокруг возвышались какие-то скалы самого негостеприимного вида. Я с изумлением озирался по сторонам. Ну не может такого быть! Или я уже не в родном мире, где все знакомо и безопасно? Скорее всего именно так и обстоит дело. Но тогда я подвергаюсь смертельной опасности. Меня хотят отдать на съедение. Но я не хочу! Я же еще так молод.

Голова трещала от попыток найти путь спасения. Варианты появлялись один за другим и один за другим отбрасывались ввиду нереальности осуществления.

Ханрут вывел меня на площадку, круто обрывавшуюся одним краем вниз.

— Ну вот, — со вздохом облегчения сказал он. — Пришли. Сейчас я тебя привяжу. Ты не бойся! Долго ждать не нужно будет. У Огнедыша знаешь какой нюх? Он тебя быстро учует.

И вот картина Репина маслом. Я, как классическая жертва, привязанный к каменному выступу, торчу на площадке в ожидании какого-то Огнедыша. Надежд — нет. Возможности спастись — тоже. Этот чертов Ханрут привязал меня на славу.

Из пропасти под ногами раздалось неприятное хрипение и шипение. Я зажмурился, не желая видеть свой смертный час.

— А это что такое? — раздался внятный мужской голос. — Никак эти безмозглые орки мне человека подсунули?

Я осторожно приоткрыл один глаз и сразу же снова зажмурился.

— Не жмурься! — повелительно произнес голос. — Лучше скажи: откуда ты здесь появился?

Я нерешительно снова открыл глаза. Над выступом передо мной маячила огромная голова дракона. Да-да! Именно дракона. Глаза — огромные блюдца желтого цвета — бесцеремонно рассматривали меня.

— Да вот… — пробормотал я. — Как-то так получилось. Они меня поймали.

— Значит, они снова за старое принялись? — неодобрительно проревел дракон. — Снова людей отлавливают? Ну я когда-нибудь до них доберусь!

— Быть может, прямо сейчас? — предложил я.

— Сейчас не могу, — с сожалением выдохнул дракон.

Меня обдало горячим ветром. В воздухе появился стойкий запах какого-то горючего материала.

— Что, все-таки будешь меня есть? — безнадежно спросил я.

— Еще чего не хватало! У меня от человеческого мяса изжога, — отозвался дракон. — Вот только куда тебя девать? Ума не приложу. Если просто здесь оставить, то эти тебя снова поймают.

— Может, все-таки как-то до других людей подбросите? — несмело предложил я.

Резон в предложении был. Вон он какой здоровый! Да я по сравнению с ним просто муравей. И я достаточно легкий!

— Я же сказал, что не могу! — раздраженно бросил мне дракон.

— Но почему? Я вон вижу, у вас даже крылья есть.

— Много ты видишь.

Над уступом появилась огромная лапа и аккуратно, когтем, срезала веревку, которая меня удерживала на месте.

— Крылья-то есть. — Меня снова обдало горячим ветром от вздоха. — Да только проблема тоже есть.

— Какая? — спросил я, разминая кисти рук.

— Тебе-то что за дело? — буркнул дракон. — Все равно помочь не сможешь.

— Если не смогу, то хоть сочувствие выражу, — сказал я. — Все легче будет.

— Легче — не будет! — отрезал дракон. — Крыло одно у меня не действует. Повредил при посадке. Вот и оказался заперт в этом ущелье. Если бы не тропа орков, то, наверное, и с голоду уже умер бы.

— А что же им мешает ходить другой тропой? — с удивлением спросил я. — После того как вы появились.

— Вы? — Дракон повертел головой, оглядываясь по сторонам. — Я — один. О каких «вы» ты толкуешь?

— Ну это форма вежливости, — пояснил я.

— Я — один, — повторил дракон. — Не путай меня! Я уж было подумал, что ты видел здесь еще кого-нибудь из наших.

— Не видел! — заверил я. — Но я так и не понял, что мешало оркам поменять тропу?

— Да потому, что другой тропы не существует, — ворчливо пояснил дракон. — К тому же я выловил их какого-то великого вождя. Вот и взял с него клятву, что они будут меня кормить.

— А что им мешало пообещать и потом не выполнить? — поинтересовался я.

— Есть клятвы, которые невозможно нарушить, — самодовольно сообщил мне дракон. — Просто надо знать их. Я — знаю. С тех пор раз в шесть дней тут торчит какой-нибудь орк.