Страница 7 из 29
ему совсем наскучила?!
Вопрос этот был задан с явной издевкой и неприкрытым наглым желанием ее уязвить, да к тому же, это заставило обратить на себя внимание собравшихся у салуна людей, и гул голосов, царящий в толпе моментально стих, внимая тому, что на это ответит Скарлетт.
— Мистер Ричардсон, если мой супруг не посчитал нужным поставить Вас в известность где он находится, то Вам об этом и знать не обязательно! — Резко отчеканила она и постаралась как можно любезней улыбнуться этому бестактному типу, хоть душу ее распирала злоба и дай она себе волю, то так и вцепилась бы в наглую физиономию этого холеного офицера. Она отвернулась и поспешно вошла в салун, но как только за ней закрылась дверь, с улицы долетел громкий взрыв хохота и это заставило ее щеки запылать огнем оскорбленного самолюбия. Ричардсон наверняка опозорил ее перед всеми собравшимися, отпустив какую-нибудь непристойную шутку по поводу отсутствия Ретта, — подумала она, и вспомнила, что в карете остался Порк, который оказался свидетелем ее позора.
Она прошла вглубь салуна и велела приказчику, стоящему за стойкой, немедленно позвать салунщика, которого тут же и отчитала по всем правилам, сетуя на то, что он вынудил ее сюда приехать. Бедный арендатор, на ее гневные выкрики, попытался, было, объяснить, что как раз в день означенной выплаты он отсутствовал в городе и вернулся не далее как вчера, на что Скарлетт никак не отреагировала и велела ему впредь решать вопросы с оплатой своевременно.
Когда она вышла из салуна, ни Ричардсона, ни Фридмана уже не было, да и толпа людей заметно поредела, и она, стараясь не выказать своего плохого настроения окружающим, спокойно подошла к карете. Порк сидел насупившись, с опущенной головой, и когда она уселась на сидение, даже не поднял на нее глаз. Такое поведение старого слуги вызвало у Скарлетт прилив нового раздражения. — Черт возьми, Порк ведет себя так, словно я в чем-то виновата! Она укоризненно взглянула на старика и собралась, было, его упрекнуть, но он словно почуяв этот упрек заранее, тяжело вздохнул и еще ниже опустил свою седую голову. Скарлетт, глядя на его сгорбившуюся спину, так ничего и не сказала, думая о том, что Порк, став невольным свидетелем прилюдного оскорбления своей хозяйки, ужасно расстроился. И не важно, какая причина побудила его к этому, обида за нее, Скарлетт, или стыд за разладившиеся семейные отношения своих хозяев на которые намекнул этот отвратительный тип и о которых сам Порк уже давно догадывался.
Они так и доехали до рынка, не произнеся ни единого слова, и это возникшее молчание и непредвиденная жалость к переживаниям старого, преданного слуги, окончательно испортили настроение Скарлетт. А на рынке она встретила миссис Боннел и миссис Уайтинг, которые попались ей навстречу в мясных рядах и тут же начали о чем-то шушукаться. Поравнявшись с дамами, Скарлетт, как всегда, поздоровалась с ними без особого расположения, однако они посмотрели на нее так, словно хотели заглянуть в самые недра ее души и непременно определить, какая каша там варится. Этот пристальный взгляд обеих женщин заставил Скарлетт неприятно съежиться и оглянуться им вслед, а оглянувшись, услышать обрывки фразы, не предназначенной для ее ушей.
— Ну, да, как в воду канул… — произнесла в это время миссис Бонелл, а миссис Уайтинг пожала плечами.
Ну конечно же, они обсуждали отсутствие Ретта! Господи, ну какое им всем до нее дело?! А впрочем, плевать она на них хотела, пусть себе судачат, если это доставляет им такое удовольствие! Она не позволит себе обращать внимание на досужие сплетни этих старых мегер, а тем более расстраиваться по этому поводу! Скарлетт выпрямила плечи и бодро зашагала вперед, стараясь догнать Порка, который шел впереди, однако, настроение ее совсем не улучшилось.
ГЛАВА 4
Как-то утром Скарлетт собиралась съездить в магазин, чтобы привести в порядок бухгалтерию. Она сидела у себя в спальне перед трюмо и укладывала последнюю прядь волос, щеки ее были слегка подрумянены, губы подкрашены. На ней было надето платье цвета оливок с белым кружевным воротничком, которое очень ей шло. Скарлетт посмотрела на себя в зеркало и с удовлетворением отметила, что выглядит превосходно. На нее смотрела зеленоглазая женщина с прекрасным цветом лица, все еще очень красивая. Она улыбнулась своему отражению в зеркале, словно любимой подруге и послала воздушный поцелуй.
В дверь постучала Ренда.
— Миссис Скарлетт, к Вам гость, — сообщила она.
— Кто?
— Какой-то Тонни Фонтейн.
— Господи, Тонни! Скажи, что я сейчас спущусь.
Она взяла с подзеркальника флакончик духов, слегка подушила виски и поспешила вниз.
В гостиной ее поджидал Тонни Фонтейн. Скарлетт не видела его с того момента когда он прискакал в дом к тетушке Питтипет ночью на взмыленном коне и принес с собой весть о непредвиденной расправе с бывшим управляющим их имения, Джоном Уилкерсоном.
Тонни возмужал, раздался в плечах, отрастил пышные усы и бакенбарды. Его было совсем не узнать. Но истинно фонтейновская удаль, напористость и бесшабашность, граничащая с неудержимостью, ничуть не исчезли из его озорных глаз.
Это открытие приятно удивило Скарлетт и она поняла, что безумно рада встрече с Тонни.
— Боже мой! Тонни! — воскликнула она, протягивая ему руки.
— Я не верю своим глазам, откуда Вы взялись?
— Здравствуйте, Скарлетт, Вы как всегда чертовски обворожительны!
Тонни окинул ее взглядом с головы до ног и прищелкнул языком.
— Ваш роскошный дом вполне соответствует такой прекрасной хозяйке. Вы с ним как одно лицо, Скарлетт, красивы, ярки и модны. Указав Ваш адрес, мисс Петтипет сказала мне, что дом Скарлетт самый большой в Атланте и его будет не трудно отыскать, но о том, что это еще и самый красивый дом в городе, она умолчала.
— Как, Вы уже побывали у тетушки Питтипет, а я ничего не знала.
— Ах, Скарлетт, Скарлетт, мы не виделись целую вечность, откуда же мне было знать, что Вы теперь миссис Батлер и имеете лучший дом в Атланте. С поезда я сразу же подался к старине Френку в дом к мисс Гамильтон, ведь кроме Вас у меня в городе нет близких друзей, а уж она мне все и рассказала.
Вообще-то я еду домой повидаться с родными, а поезд в Джонсборо отправляется только через три часа, вот я и решил заглянуть к Вам по старой дружбе.
— Я очень рада видеть Вас, Тонни, но как же Вы осмелились вот так открыто появиться здесь?
— Во- первых, я приехал под чужим именем, а во вторых, времена сейчас спокойные и с куклускланом покончено. Конечно, янки могут вздернуть меня за старые грехи, но уж я постараюсь не попадаться им на крючок. — И Тони, по старой своей привычке, залихватски щелкнул пальцами, озорно улыбнувшись, словно эта опасность только забавляла его.
— Ах, Тонни, Вы неисправимы! — засмеялась Скарлетт, вспоминая, что любая драка в графстве почти никогда не обходилась без братьев Фонтейн, ввиду их природной ярости и неуемного темперамента.
— Так Вы только что с поезда?! — Скарлетт засуетилась.
— Раздевайтесь, Тонни, примите ванную, а я распоряжусь насчет обеда, ведь у нас еще уйма времени.
Уже через полчаса они сидели за столом, и пили шампанское за встречу.
— Ах, Тонни, мне не терпится узнать о вашей жизни в Техасе, расскажите
скорей как у Вас все сложилось после той сумасшедшей ночи. Ведь я до сих пор вспоминаю, как Вы появились у нас на пороге, совершенно измученный и голодный и до смерти меня напугали своим видом.
— Налейте-ка мне еще рюмочку бренди, Скарлетт, и я поведаю Вам
свою историю.
Скарлетт пригубила немного шампанского, а Тонни, опрокинув изрядную порцию коньяка, начал свой расказ.
— До границы Техаса я тогда добрался благополучно, никто меня не догнал, и как только перешел ее, тут же завалился спать под большим тенистым деревом, привязав к нему свою измученную лошадь. Проспав часов десять кряду, проснулся только утром следующего дня, когда солнце уже поднялось высоко. Но, видит бог, я так устал, что мог бы проспать и еще невесть сколько, если б меня не разбудили голоса людей. Когда я открыл глаза, увидел, что около меня стоят три здоровенных парня и миловидная, молодая женщина.