Страница 18 из 34
А потом началась война. Театр эвакуировали в Ташкент – там же оказались Ахматова, Раневская… В Ташкенте чудом смогли восстановить «Ромео и Джульетту» и «Таню» – декорации потерялись где-то по дороге. И была премьера: театр поставил пьесу Александра Гладкова «Давным-давно» (или «Питомцы славы»; известный фильм по этой пьесе называется «Гусарская баллада»). Патриотическая пьеса о войне 1812 года имела оглушительный успех; особенно выделяли Бабанову – Шуру Азарову и Осипа Абдулова – Кутузова. Спектакль делали буквально «из ничего»: Александр Тышлер, художник театра, для платья Азаровой лично рисовал масляной краской розы на дешевой ткани; из той же ткани был сделан задник и половина других костюмов. Публика брала штурмом Дом офицеров, где играл Театр Революции, чтобы посмотреть на Бабанову – Шуру, на Бабанову – Таню, на ту жизнь, которая была «тогда»…
А личная жизнь разладилась. У Кнорре случился небольшой роман с актрисой Ниной Емельянцевой, она снималась в фильме Кошеверовой «Аринка». Ничего серьезного, но когда об этом узнала Бабанова, она молча, без каких-нибудь объяснений, прервала их семейную жизнь. Они все еще жили в одной квартире, даже когда вернулись в Москву, только не разговаривали. Через несколько лет он получил отдельное жилье и съехал – больше они никогда не встречались. Но он звонил ей каждый день, и они подолгу беседовали. Если почему-то звонок задерживался, она ходила нервная, злая… Бабанова так и не научилась ни прощать, ни забывать…
В начале октября 1944 года Театр Революции вернулся из эвакуации. Вскоре он был переименован в Московский театр драмы; через десять лет театру было присвоено имя В. В. Маяковского. Новым главным режиссером театра был назначен Николай Павлович Охлопков – бывший соратник Бабановой по студии Мейерхольда. Бабанова была одной из тех, кто настаивал на его кандидатуре. Он тоже помнил ее – ту, юную, легкую… И стал давать ей соответствующие роли: Офелию в «Гамлете», Любку Шевцову в «Молодой гвардии»… Специально для Бабановой – Любки была написана знаменитая песня «Одинокая бродит гармонь». Но на генеральной репетиции Фадеев заметил, что Бабанова гораздо старше Любки; ей тут же все это донесли. От волнения у нее пропал голос, а Охлопков решил, что Бабанова специально молчит, не желая играть; она действительно всеми силами противилась назначению на эту роль, понимая, что она ей не по возрасту… И Офелию не хотела играть – в пятьдесят пять. Умоляла, плакала… У нее воспалился тройничный нерв, она еле ходила – Охлопков снова считал это притворством; она считала, что он хочет уничтожить ее как актрису, обрекая на неудачи, а он говорил ей: «Ты только сделай мне эту роль, сделай». Но играла. А потом на спектакль пришел Вячеслав Молотов и заметил, что Офелия слишком стара. Бабанову тут же сняли с роли. Она написала заявление об уходе; Охлопков его не принял…
Бабанова – Таня, 1948 г.
После войны Охлопков возобновил для нее «Ромео и Джульетту», поставил новый вариант «Тани». У нее были и новые удачные роли: изысканная, надломленная Мари в пьесе Виктора Гусева «Сыновья трех рек» (последняя из ее великих ролей); Элизабет в «Круге» Сомерсета Моэма (Охлопков хотел, чтобы она сыграла леди Китти, но она категорически отказалась, будучи против перехода на возрастные роли); невероятная по силе, виртуозно сыгранная купчиха Софья Зыкова в «Зыковых» Горького – здесь Бабановой снова пригодились воспоминания детства… Но «Зыковых» играли редко, и спектакль быстро сошел со сцены. Бабановой было тяжело: она с трудом справлялась с возрастом, тяжело меняла амплуа. Самой природой, давшей ей вечно молодой голос, девичью фигуру, юную душу, она не была предназначена для возрастных ролей. После «Зыковых» она почувствовала в себе эту способность, но ни Охлопков, ни театр не поддержали ее. Она нашла выход, записываясь на радио. Сказки, прочитанные ее неземным голосом, можно услышать до сих пор…
Мария Бабанова в спектакле «Старомодная комедия», 1973 г.
Она отлучалась в Ленинград, два сезона играла там Мэгги в пьесе Джеймса Барри «То, что знает каждая женщина». В 60-е годы сыграла бывшую актрису Александру Ильину в новой пьесе Арбузова «Нас где-то ждут», несколько ранее Раневскую в «Вишневом саде» Чехова и Кей в японской пьесе Каору Моримото «Украденная жизнь» – весь возрастной диапазон за одну пьесу. В другое время этот спектакль стал бы событием; но тогда театр все дальше и дальше уходил в сторону, противоположную тонкому, лиричному бабановскому искусству. С годами Бабанова все реже выходила на сцену, все меньше появлялась на людях. Время щадило ее, но и оно не могло пройти мимо. Она неудачно попробовала себя в преподавании, в режиссуре… Когда вместо умершего Охлопкова в театр пришел Андрей Александрович Гончаров, все осталось по-прежнему – маленькие роли, напрасные поиски подходящей пьесы, ожидание… Она сыграла Москалеву в «Дядюшкином сне» по Достоевскому, сыграла невероятно, необыкновенно… Но спектакль шел редко, она много болела, и от роли пришлось отказаться. Практически из Театра Маяковского она ушла.
Но это был не конец. Последней ее удачей была роль Жены в пьесе Эдварда Олби «Все кончено». Спектакль ставился во МХАТе – специально для Бабановой; ее партнерами были Ангелина Степанова и Марк Прудкин. Последнее сотворенное ими чудо театра, которое, к счастью, сохранилось, – спектакль был записан для телевидения, его можно увидеть. Все остальное пропало, исчезло без следа и хранится только в памяти людей, а людская память, к сожалению, не вечна…
Мария Ивановна Бабанова умерла в 1983 году. После ее смерти Фаина Георгиевна Раневская написала на листке бумаге: «Скончалась Бабанова – величайшая актриса нашего времени. Все время с тоской думаю о ней…»
Фаина Раневская
СИЛЬНАЯ ЖЕНЩИНА С ХРУПКИМ СЕРДЦЕМ
Десять лет назад редакционный совет английской энциклопедии «Who is Who» назвал Фаину Георгиевну Раневскую в числе десяти самых выдающихся актрис XX века. Между тем у нее почти не было ни одной главной роли в кино, которое ее прославило, а в театре она играла гораздо меньше, чем ей хотелось бы. Когда Раневская была моложе, режиссеры звали ее сниматься на роли без слов – и даже вообще без роли, – надеясь, что она придумает себе роль, которая украсит их фильм. А потом перестали звать даже на эпизоды, понимая, что ее игра затмит всех остальных. Она говорила: «У меня хватило ума глупо прожить жизнь…»
Настоящая фамилия Фаины Георгиевны – Фельдман. Она родилась в Таганроге 27 (по старому стилю 15) августа 1896 года. Она всю жизнь гордилась тем, что в этом же городе родился Антон Чехов и провел последние дни император Александр I. Отца Фаины звали Гирши Хаймович Фельдман (все будущие попытки актрисы произвести приличное для недолюбливающей евреев власти отчество привели к разночтениям: она то Григорьевна, то Георгиевна; впрочем, самой Раневской больше нравился второй вариант). Он был очень богатым человеком: владел фабрикой сухих красок, недвижимостью – домами, складами, даже пароходом «Святой Николай» – тем самым, на котором в 1902 году Лев Толстой возвращался из Крыма. Он был старостой синагоги, основал приют для пожилых евреев. Человек очень строгий, принципиальный и немного суховатый – маленькая Фая его боялась. Зато очень любила мать, Милку Рафаиловну (в девичестве Валову) – женщину страстную, нервную, немного экзальтированную, обожающую искусство. На памяти Фаины она плакала – точнее, рыдала – только два раза в жизни: когда не стало Льва Толстого и когда умер Антон Чехов. Актерский темперамент Фаина, несомненно, унаследовала от матери. С раннего детства ей нравилось изображать людей – дворника, прохожих, нищих на улицах…