Страница 17 из 23
Федька испугался и тут же убрал мобильник за спину.
— Ничего я не отправляю! — выпалил он. — Я ничего не отправляю! Я сижу
просто! — Федька усиленно заболтал ногами.
— Не смей, — прищурившись, сказала Сашка.
В комнату заглянула Сашкина мама:
— Чем это вы заняты?
Сашка и Федька молчали, только по-идиотски широко улыбались. Я тоже несмело
улыбнулась за компанию.
— Ну, развлекайтесь, — озадаченно сказала Сашкина мама и ушла.
Когда я пришла домой, то коротко поздоровалась с мамой и папой и зашла в
свою комнату, не включая свет. Но было не темно — с улицы светили фонари. Я
сняла с полки кружку с вопросительным знаком. Кружку Игната. И вопросов было так
много… Почему он не стал приходить? Он не любит тех, кто опаздывает? Ему
некогда, он занят? Я что-то значу для него? Я представила себе Игната, и мне
стало тепло. Не может быть, чтобы мы не встретились! Я поняла, что очень хочу
увидеть его, больше всего на свете. Больше, чем завтрашний день рождения
Сашкиной бабушки. Если мы увидимся, мир снова закрутится в нужную сторону.
Наверное, если стать в чем-то похожей на него, наши дороги вновь
пересекутся, и я замечу его, и он не исчезнет.
Но я уже не пользуюсь мобильником — и что? Всего лишь, что Сашка не может
дозвониться до меня, если ей вдруг взбредет в голову позвонить ночью.
Свет с улицы был таким ярким, что я увидела на дне кружки пылинки. Я
почему-то раньше не решалась пить из нее. Но этот налет пыли испугал меня. Я
медленно поднесла чашку к уху — может быть, в ней слышно море?
Было тихо. Только лишь завелся где-то на улице двигатель машины. Я опустила
чашку и, не глядя, сунула ее в один из выдвижных ящиков.
Когда на следующий день мы уходили из школы, я заметила знакомую фигуру у
забора. Рамбаль стоял рядом со своим байком и смотрел на меня. Я оторвалась от
Сашки и пошла к нему.
Мы остановились друг напротив друга и какое-то время так стояли. Рамбаль
смотрел мне в глаза, но мне казалось, что он боковым зрением пытается разглядеть
меня. Я резко убрала челку со лба, взмахнула головой и, наверное, чуть грубо
спросила:
— Что тебе?
Рамбаль опомнился. Он достал из кармана мой мобильник и протянул его.
Мобильник был поцарапанный, но целый.
— Вот, нашел. Крепкий. Работает.
То, что он нашел мобильник, было понятно. Но мне было интересно, как он
нашел меня? Мне не пришлось ничего спрашивать, он сам объяснил:
— Я позвонил твоей маме узнать, где ты учишься. В твоем телефоне был номер.
Просил не говорить ничего, чтобы было сюрпризом…
Я забрала мобильник с раскрытой ладони и сухо сказала:
— Спасибо.
Рамбаль сунул руки в карманы и сказал:
— Если ты сейчас не занята, можно покататься или пройтись…
Я посмотрела на Сашку, которая изнывала от любопытства, и сказала:
— Нет, мне некогда. Извини. Счастливо.
— Счастливо, — тихо сказал мне вослед Рамбаль.
Я оглянулась и посмотрела на него. Он был очень холодно одет — наверное, его
водолазку и брюки ветер продувал насквозь. Рамбаль казался маленьким и
беззащитным. Меня внезапно обожгло чужой болью. Я заторопилась к Сашке.
— Кто это?! — нетерпеливо спросила Сашка. — Прикольный! Ты позвала его к
моей бабушке?
— Нет, — сказала я, еще раз помимо воли взглянула на Артема. — Не надо его
звать. Пойдем.
— Где-то я его видела, — озадаченно сказала Сашка. Я потащила ее за руку
прочь, а Сашка все оглядывалась.
Обувь складывали друг на дружку, уже в третий ряд. Люди все приходили и
приходили. Больше всего незнакомые мне — и откуда Сашка их только знает? Стоял
веселый гул. Юрка подключал ноут и растаскивал с мальчишками колонки по углам.
Сашкина бабушка была нарядная и несколько озадаченная. Она коротко улыбалась
всем приходящим.
— Детский праздник! — кричала ей Сашка прямо в ухо. — Как ты и хотела, ба!
Все несли цветы, и на кухне получилась настоящая оранжерея.
— Красиво, — качала головой бабушка, принося очередной букет. — Как на
похоронах.
— Ты что, ба! — возмущалась Сашка. — На похоронах венки! А это просто
букеты!
— Все равно красиво, — настаивала бабушка.
На кухонном столе одиноко стоял испеченный бабушкой торт. Забравшись с
ногами на табуретку, его нюхал Федька.
А в большую комнату вынесли стол, и складывали туда еду, которую все
приносили с собой. Получался настоящий пир — чипсы, газировка, какие-то
случайные салаты, фрукты. Освободившиеся рюкзаки и сумки все уносили в коридор,
и в рюкзаках у мальчишек что-то подозрительно позвякивало. И это несмотря на то,
что Сашка ясно сказала — никакого спиртного!
— С днем рождения! — слышалось в коридоре. — С днем рождения!
В свою спальню бабушка уносила подарки и складывала их на диван. В общей
суете я зашла посмотреть, что подарили. Сейчас на диване лежали: три постера с
доктором Хаусом (а вдобавок к этому футболка с портретом Сашкиной бабушки и с
надписью «Все лгут. Я не лгу»), вязальные спицы («Это должен быть подарок для
бабушки!», — вспомнилась мне Сашкина фраза), десять открыток с надписью «Любимой
бабушке» и еще столько-то с разным содержанием (включая картинки с котятами и
божьими коровками).
На одной открытке было написано: «50 лет! С юбилеем!». Наверное, Сашкиной
бабушке эта открытка особенно пришлась по душе в ее семидесятилетие. Подарили
набор для боди-арта. Актуально. Статуэтка в виде голого парня (сзади она была
ничего так), набор столовых приборов, набор для ванн (ну хоть что-то),
фотография с изображением президента и премьера (кто догадался это подарить?!),
игрушечные овечки с игрушечным забором (средство от бессонницы), набор «Для
начинающего сушиста», чтобы делать суши, семена для огорода, эмалированное
ведро…
На балконе кто-то курил, я погрозила им пальцем.
Громыхнула музыка. Теперь можно погрузиться в праздник целиком, и вынырнуть
из него только тогда, когда все начнут расходиться…
— Я на день рождения к Сашкиной бабушке, — честно сказала я дома, уходя
сюда. — Может, там и останусь переночевать. Я позвоню.
— Но… — забеспокоился папа. — Сразу после домашнего ареста?
— Так он закончился или нет? — грозно спросила я. — Или мне теперь сидеть
дома до скончания лет?
Я собралась воевать до последней капли крови, но папа только отмахнулся:
— Иди.
Сначала мы поздравляли бабушку, чокаясь бокалами с газировкой. Потом Юрка
начал дискотеку. Где-то к семи раздался звонок в дверь, и на порог заявились
Федькины люди. Их было человек десять. Все, как и полагается, с цветами и
подарками. Сашка вышла в коридор, Федька пошел следом.
— Вы-то зачем пришли? — возмущалась Сашка.
Третьеклашки молча смотрели на нее, и кто-то, самый смелый, сказал:
— На день рождения.
— Вы с ума сошли, что ли? — грозно вопрошала Сашка. — Вас же еще потом домой
разводить!
— Не, — сказал один мальчишка. — За нами родители придут.
— Этого еще не хватало! Вы что, не знаете, взрослым сюда сегодня нельзя?
— Знаем, — сказал самый смелый мальчик. — Поэтому родители нас будут ждать у
подъезда.
Сашка была такая разъяренная и нарядная, что вместе это здорово смотрелось.
Она повернулась ко мне:
— Тин! Ты-то чего молчишь? Скажи им!
Я придала себе грозного вида и рыкнула:
— Эй, вы! — все третьеклашки испуганно повернулись ко мне, а я сказала: –
Ай-яй-яй.
Спасла положение Сашкина бабушка. Она увела всех третьеклашек, решительно
заявив Сашке:
— Это мои гости.
Третьеклашки радостно загалдели. И тут же, вслед за ними, пришел еще один