Страница 52 из 54
После рассказа Александра и майора о перенесенных ими страданиях, Суинтон сказал, что часа через три скот вернулся к каравану, и все были уверены, что они следуют за ним. Видя, что их нет, Суинтон решил отправиться немедленно искать их, даже не дожидаясь утра. Но скот был так утомлен, что его с трудом заставляли двигаться, и, пройдя около десяти верст, все быки, даже в упряжи, легли на землю. Тринадцать быков умерли, и других ждала та же участь, если бы благодетельный дождь не восстановил силы всех.
Суинтон говорил, что он уже начал терять всякую . надежду на спасение друзей и не видел никаких средств помощи, когда вспомнил о ракетах, как о последнем прибежище.
— Как бы то ни было, — прибавил Суинтон, — мы никогда не должны приходить в отчаяние, пока не испробуем все средства спасения. Вы верите, конечно, мои дорогие друзья, что я был несчастнейшим человеком, думая, что вернусь без вас на Кап. Но, конечно, я не оставил бы страну, пока не нашел бы вас живыми или не убедился бы в вашей смерти.
— Наше спасение нужно считать чудом, — сказал майор. — Когда мы лежали, зарыв головы в муравейник, я уж совершенно потерял надежду когда-нибудь встать на ноги.
— Также и я, — сказал Александр. — После Бога мы обязаны спасением маленькому Омра. Я все готов сделать для мальчика, если вы поручите его моим попечениям.
— Мы все позаботимся о том, чтобы ему было хорошо, — сказал Суинтон, — потому что все сознаем, как многим обязаны ему.
— Так и будет, — подтвердил майор. — А теперь скажите, далеко ли до реки Моддер?
— Около сорока верст, я думаю. И было бы лучше отправляться в путь как можно скорее. Хотя в реке и должна быть вода, но ручьи, которые будут попадаться нам по дороге, могут скоро высохнуть. Во всяком случае, у нас впереди еще целая ночь для отдыха. Идите скорее в ваши фургоны, а мы будем караулить караван от диких зверей. Мы стреляли целые ночи, пока вас не было, а вместо дров жгли для приготовления кушанья шесты с фургонов.
Жесткие матрацы фургонов показались нашим несчастным путешественникам самыми удобными мягкими постелями. Оба проспали до утра, как убитые, несмотря на то, что Бигум выражала свой восторг по поводу возвращения хозяина самыми необузданными прыжками и ласками.
На рассвете быки были впряжены, и караван продолжал путешествие. В дичи не было недостатка, так что путешественники стреляли ее, не останавливая каравана. К ночи было сделано двадцать пять верст, и во время остановки снова шел сильный дождь, так что все промокли и зябли всю ночь. Костров не зажигали, за недостатком топлива. Но все эти неприятности были ничтожны в сравнении с недостатком воды. На другой день были уже видны деревья на берегу реки Моддер. Готтентоты приветствовали их радостными криками, так как знали, что от этой реки недалеко уж и до границы колоний, следовательно, близок конец долгого и утомительного путешествия.
ГЛАВА XXVIII
Паника, произведенная львом. Опасное положение Омра и Толстого Адама. Встреча с бушменами. Скот украден. Попытка вернуть скот. Быки отравлены. Смерть готтентота. Прибытие в Капштадт.
После трудного и мучительного перехода необходимо было дать отдых скоту, и потому путешественники решили пробыть несколько дней на берегу реки Моддер. Пастбища здесь были великолепные, всякой дичи пропасть. Гну, прыгунчики и антилопы всевозможных видов стадами ходили по роскошным лугам. Путешественники тоже нуждались в хорошем отдыхе, хотя близость Капа и возбуждала в них желание скорейшего возвращения.
Как обыкновенно, караван остановился на возвышенности, на некотором расстоянии от реки, чтобы избежать столкновения с дикими зверями, которые скрывались днем и выходили ночью охотиться за животными, приходящими к воде. Так как лесу кругом было вдоволь, то костры пылали всю ночь, и путешественники могли спать.
Каждый день они отправлялись на охоту и возвращались с добычей. Суинтон заметил здесь один из видов антилоп, образца которого еще не было в его коллекции. Увидев однажды утром в телескоп несколько таких антилоп на небольшом расстоянии от лагеря, путешественники тотчас же собрались на охоту. Партия готтентотов, среди которых были Омра и Толстый Адам, отправилась вперед, чтобы обойти животных и загнать — в круг. Охота была очень удачна, и Александр с первого же выстрела уложил одну из антилоп. Убитое животное взвалили на одну из лошадей и отправили с готтентотом в лагерь. Охотники хотели попытаться убить еще одну из убежавших антилоп и уж повернули в ту сторону лошадей, когда увидали на небольшом расстоянии от себя, на холме, трех громадных львов. Один отделился от товарищей и пошел по направлению к охотникам. Лошади с ужасом шарахнулись в сторону и поскакали галопом к лагерю. Среди готтентотов произошло страшное смятение. Всадники хотели остановить лошадей, но они сбросили их на землю и умчались. Между тем лев был уже шагах в пятидесяти от них. Еще через минуту, в два прыжка, он был уже среди них, прежде чем охотники пришли в себя и успели взяться за ружья. Никто не выстрелил, все разбежались по разным направлениям.
Но не всем удалось удачно отбежать в сторону. Толстый Адам попятился и наткнулся на Омра, бывшего позади него. Оба упали спинами на землю. Лев остановился на секунду и посмотрел на разбегающихся людей. Адам попробовал приподняться, но лев бросился на него и ударом лапы опрокинул его снова на землю. Затем он поставил ногу на его грудь и торжествующе оглядывался кругом. Омра сначала лежал неподвижно, наблюдая за врагом. Заметив, что тот смотрит в другую сторону, он незаметным образом откатился подальше, думая ускользнуть от него. Однако лев услыхал шорох и с рычаньем повернулся к мальчику. Омра снова замер на месте. Лев растянулся во всю длину тела несчастного Адама, не выпуская из виду Омра.
Можно представить себе беспокойство остальных охотников, наблюдавших эту сцену из лесу в некотором отдалении. Они считали уже и Адама, и Омра погибшими. Хотели стрелять, чтобы отвлечь внимание зверя от намеченных жертв. Но Суинтон остановил, говоря, что лев, по-видимому, не голоден и не обозлен еще.
— Очень может быть, — прибавил он, — что лев, позабавившись немного, уйдет, не причинив вреда несчастным пленникам. Если же его раздражить выстрелами, он уничтожит их наверное.
Суинтона поддержал Бремен, потому решили подождать еще некоторое время.
Но так как лев лежал всей тяжестью на Адаме и закрывал задом его лицо, несчастный чувствовал, что задыхается. Он пытался высвободить лицо и голову, но едва сделал он несколько движений, как лев укусил его за ногу. От боли Адам вздрогнул всем телом и сделал несколько еще более порывистых движений, чтобы освободиться.
Омра, заметив, что лев стал лизать кровь, текущую из раны Адама, думал, что может воспользоваться этим временем и снова попробовал откатиться дальше. Но лев опять поднял голову, услышав шорох, затем встал, подошел к Омра и, взяв его зубами за одежду, легко перенес к Адаму и положил рядом. После этого он занял прежнее положение. Омра лежал неподвижно.
Часть сидящих в засаде охотников отделилась и отправилась в противоположную сторону, чтобы окружить зверя. Александр и майор все время порывались сделать нападение, но Суинтон удерживал их. Лев, между тем, снова закрыл рот Адама лапой, так что тому пришлось освобождать голову, чтобы было возможно дышать. За эту попытку лев укусил его в плечо. Вкус крови, по-видимому, начал возбуждать аппетит зверя, и потому он продолжал кусать в разных местах руку Адама, слизывая текущую из ран кровь.
— Теперь нельзя больше ждать, сэр, — сказал Бремен Суинтону. — Лев возбудил аппетит кровью и непременно растерзает их.
— Я уже вижу, — сказал Суинтон. — Но все-таки надо попробовать не раздражать его сразу. Подойдем ближе и закричим.
Последовав совету Суинтона, все соединились и с громкими криками приблизились к льву. Лев оставил Адама и повернулся на крик. Охотники продолжали кричать, не двигаясь с места и не берясь за ружья. Прошло несколько минут. Лев то надвигался, то отступал; охотники, не меняя положения, продолжали кричать. Наконец, лев вдруг повернулся и легким галопом побежал в сторону. Охотники тотчас же бросились к Адаму и Омра, лежавшим на прежнем месте.