Живые тени ваянг

Как бы подтверждая, что здесь дозволено разговаривать всем желающим, послышался голос еще одной незнакомки. Она произнесла бархатным голоском, с придыханием:

- Я – Саранью, Богиня Облаков и Ночи...Пока спит мой муж, Бог Солнца Сурья, решила убежать... Хочу посмотреть на земной мир... Верны ли люди друг другу, как боги?

На этот вопрос ответил резкий мужской голос:

- А если ты сама покинула мужа, то какую верность хочешь найти среди людей?

По западному склону горы покатились камни, будто кто-то неосторожно наступил на них.

- Буди! Там действительно кто-то есть! – Катя крепко сжала его руку, и он почувствовал, что ей на самом деле страшно.

И тут вступил в разговор еще один человек:

- Духовно ответственный выбор как духовно мотивированный поступок, и является основой личностной зрелости человека. Кто-то может со мной поспорить?

- Папка! Ты как всегда, не вовремя! У меня здесь только начали появляться дУхи, а ты все испортил!

- Катя? Ты где?

- Я – в центре земли, на вершине мировой горы, которая соединяет подземный и небесный миры... А ты тут с «мотивированными поступками»... Ты следишь за мной?

- Да нет же, Катя! Я говорю это вовсе не тебе. Я читаю сейчас лекцию... уже – заканчиваю.

- Какая лекция? У нас здесь начинает брезжить рассвет, значит, в Питере – глубокая ночь. Да и вообще... у тебя же каникулы!

- Ты что-то путаешь... Я только что пообедал, и потому в хорошем расположении духа... А каникулы были неделю назад... Или вчера? Теперь и я запутался... А может быть, я сплю? Ладно, Катюха, я тебе не мешаю, продолжай заниматься своими делами и не обращай на меня внимания...

- Пап, подожди, раз уж я тебя услышала, скажи мне, что там с нашей родословной? Есть ли еще новости?

- О! Больше, чем я думал. У Ваяна действительно родился сын Альберт, у Альберта – Александр, у Александра – Олег, отец Павла... И знаешь, где я отследил Олега? Не поверишь! На бракосочетании дочери императора Павла Первого Анны Павловны Романовой и будущего короля Нидерландов Вильгельма Второго Оранского[234]! Олегу было тогда двадцать два года...

- Так вот почему он назвал своего сына Павлом!

- Катюха, там такой интересный момент был... Эх, не буду рассказывать, обещал себе... Короче, я решил роман об этом написать!

- Папка! Как роман? А защита?

- Одно другому не мешает... А если короче, то я всю родословную высветил... Это же совсем немного, Катя... У Павла родился сын Петр, в честь Петра Первого, у Петра – Алексей, а у Алексея...кто?

- Не знаю...

- Твой дед, Дмитрий Алексеевич! Ну, а потом, получается, и я ...

- Здорово, пап! А вывод?

- Сказал бы: прост, как перст, опять придерешься... Разве плохо знать свою родословную? Вот я ее теперь знаю! А ты... Так ты, получается, и есть хозяйка этого свастичного креста, ведь он передается по женской линии, а больше женщин у нас и нет...

- Вот это да! Не думала, что получу такое сокровище! А Буди, пап? Почему он тоже Блэнк?

- А над этим я ломал голову гораздо больше, пока не вспомнил опять же про перст. Катюха, я сделал открытие: если амулет сохранился, значит, остался жив и его хозяин – Сухарто. Ты поняла? Если бы его убили, мы бы не увидели этого креста. Так что его род продолжился...

- А фамилия?

- Опять – перст! Полуживого, солдаты выбросили его уже на побережье Явы. Сухарто посчастливилось: возвращались домой колдуны и знахари – дукуны племени минангкабау[235]... Они его и выходили – мертвого поставят на ноги, а тут... Катюша, рассказ об этом – это еще один роман с захватывающим сюжетом...

- И ты его тоже собрался написать?

- Посмотрим... Короче, Сухарто был в бессознательном состоянии и постоянно бредил: «Сухарто... Катарина... Блэнк...» Имя Катарина колдуны посчитали женским, а так как у самих минангкабау нет ни фамилии, ни отчества, приняли фамилию Блэнк за второе имя. Так и стали его называть: Сухарто Блэнк. В этом матриархальном обществе совсем другие порядки... Але, але, Катя.... Ты меня слышишь? Что-то появились в трубке какие-то щелчки и звуки колокольчиков... Забыл сказать: звонил нотариус от Полины Брошкиной по поводу какой-то питерской квартиры...

- Что за чушь? Не знаю я никакой Полины Брошкиной.... Ладно, приеду – разберусь. А ты что, по телефону разговариваешь?

- Да. А ты?

- Подумай, какой телефон? Я – выше облаков!

Связь оборвалась. А музыка продолжала звучать. Правда, уже не так громко, как раньше, чтобы не перебивать голоса людей. После разговора с отцом страх улетучился, и на смену ему пришло ощущение легкости. Будто кто-то выкачал все тревоги и сомнения.

- Буди, и что теперь мы должны сделать? – Катя повернулась к нему лицом, и оно показалось ему таким прекрасным на фоне бледнеющего неба и слабых оранжевых разводов, – вот и рассвет начинается.

- Мы должны почувствовать себя Альбертом и Катариной и только так называть друг друга, пока... нас слышат боги... И еще... В каждой печальной истории есть виновный... Значит, кто-то кого-то должен простить...

Катя кивнула, соглашаясь с необычной для нее ролью, и громко прокричала над бездной, в которой плавали розовые облака:

- Альберт! Я прощаю тебя за все твои проступки!

Из-за груды камней послышался глухой голос:

- Ты – Катарина Блэнк?

- Да, я – Катарина Блэнк, честно ответила Катя, ничуть не смутившись присутствия еще одного живого существа.

- Подтверди, что ты любишь Альберта и будешь ему верной женой и в горе, и в радости!

- Клянусь, что я люблю Альберта и буду ему верной женой...

- А что скажет Альберт? – голос незнакомца раздавался уже с другой стороны.