Страница 55 из 63
Где-то на уровне подсознания понимаю - это нелюбовь, это потребность. Быть рядом, ощущать, прикасаться, чувствовать. Просто являться частью его жизни...
Стук в дверь разрывает тишину комнаты, нарушаемую лишь нашими стонами, да шуршанием одежды, которую мы торопливо пытаемся стянуть.
- Дима, ты тут?
Оля... пусть я встречалась с ней лишь однажды, но безошибочно узнала ее голос.
Дверная ручка поворачивается, заставляя меня в прямом смысле похолодеть от ужаса. Но, на счастье, мой любовникначальник оказался предусмотрителен и закрыл замок изнутри перед тем, как уединиться.
Ручку еще несколько раз торопливо дернули - Оля была явно недовольна отсутствием жениха на рабочем месте. Дима тем временем прижал палец к моим губам, призывая молчать, и бросил взволнованный взгляд на дверь.
И в этот момент мне до ужаса захотелось, чтобы дверь оказалась открытой, что бы Оля зашла и увидела, чем ее благоверный занимается на работе.
Видимо, весь вчерашний день Дима потратил на оправдания и заглаживание вины перед невестой, придумав какой-нибудь веский повод для своего отсутствия.
Я взглянула на мужчину, чьи руки все еще обнимали меня, прижимая к своему крепкому телу, и, переполняемая обидой и разочарованием, поняла одну простую истину...
«Он женится на ней. Не знаю из-за любви или чтобы досадить мне, но он, черт побери, женится на этой Оле. И в тот день я просто позволю растоптать свое сердце и, самое страшное, Дима с легкостью пойдет на это, поставив тем самым шах и мат в своей жестокой игре...»
Спрыгиваю со стола, выскальзывая из объятий, желание сказать что-нибудь, привлечь внимание, чтобы Оля поняла, что мы в кабинете и чем именно мы тут занимаемся, сжигает меня изнутри. Но шаги за дверью стихают, оставляя нас с Димой наедине, терзаемых каждый своими демонами.
- Иди сюда, - выдыхает, целуя в шею, вновь притягивая меня ближе.
Он в своем уме?!
Хочется выругаться, а лучше напиться, забыв последние дни как страшный сон.
- Дим, мне нужно идти.
- Нет, ненужно, мы еще не закончили.
- Ты всерьез думаешь, что сейчас самое подходящее время?! – пытаюсь вырваться, отстраниться, но мне не дают сделать даже этого, продолжая удерживать в кольце сильных рук.
- Ты знала о существовании моей невесты, когда поехала в отель, так с чего сейчас эта игра в оскорбленную невинность? – Дима больно сжимает мои предплечья, выжидающе глядя в глаза, будто мой ответ жизненно важен для него.
- Что-то изменилось? - Напряжение нарастает, я уже не знаю, что думать...
Он хочет услышать о моих чувствах? О том, что я умираю каждый раз, когда думаю о его невесте, как он прикасается к ней, целует ее...
Если бы я знала наверняка, что Дима не воспользуется моей любовью как оружием, против меня же... Если бы я была уверенна в его ответном чувстве, не боясь получить новую порцию боли в ответ, я бы призналась, я бы, черт побери, призналась ему во всем. Но между нами было так много «если», что, казалось, их уже невозможно преодолеть.
Поэтому я молчала, пока Дима не встряхнул меня и не процедил:
- Кто я для тебя: очередной мужик, которого ты пустила в свою койку?
- Дима! - произнесла предостерегающе, глядя на него снизу вверх.
- Что? Что Дима? Отвечай, что между нами?!
- Ты хочешь услышать о любви? Так вот это не любовь! Ты меня слышишь? Когда любят, не делают больно, а пытаются защитить! Так что между нами все, что угодно, но не это.
- Значит просто трах?
Я неопределённо пожала плечами, давая понять, что ответ на этот вопрос не слишком меня занимает.
- Ну, тогда иди, пошла отсюда! Давай, до следующего раза! Я сообщу тебе, если мне приспичит.
Руку обожгла резкая боль, ладонь горела, будто в огне, и лишь тогда я поняла, что залепила Диме пощечину.
- Ни черта ты не вырос, как был мальчишкой, так и остался! Маленький, обиженный мальчик! – я выкрикивала каждое слово, вкладывая в них всю накопившуюся боль и обиду.
- Хочешь втоптать меня в грязь? Вначале сам от нее отмойся!
Повернув ключ в замке, я поспешно вышла из кабинета, боясь, что не выдержу и расплачусь, и тут же дверь задрожала, когда Дима со всей силы ударил по ней с той стороны.
Практически бегу по коридорам студии, желая побыстрее остаться одной. Проходя мимо ресепшена, в прямом смысле налетаю на Олю.
Нет, ну сегодня явно не мой день!
Она стоит в миленьком сером платье с кружевным воротником, ну точь-в-точь школьница, и во все глаза смотрит на меня.
Только дурак не поймет, что у меня что-то случилось, а я, как бы мне не хотелось, вовсе не считаю, Олю настолько глупой.
Киваю и, стараясь не смотреть в ее сторону, поспешно иду к комнате отдыха персонала.
Не хочу сказать, что я испытываю чувство вины, но находиться с Диминой невестой в одном помещении, а уж тем более разговаривать с ней, я не имею ни малейшего желания.
Но, видимо, сегодня действительно был не мой день...
- Юль, подожди, кое-что изменилось в твоем расписании, - в этот момент я ненавижу Маринку, а также ее обязанности секретаря. - Заодно расскажу про новогодний корпоратив, начальство, наконец, определилось с рестораном!
Сжав зубы, подхожу к стойке ресепшена, наблюдая, как Марина, просматривая записи, отмечает, какие из моих съемок на последние два дня были перенесены клиентами.
- А мне тут Ольга рассказывала, какое она свадебное платье выбрала, – восторженно щебечет Маринка, чем вызывает очередной приступ ненависти к себе.
- Прекрасно.
- Ну, сразу видно - Юле это не интересно, замужние все такие. Я вот, жуть как хочу стать невестой, поэтому все, что связанно со свадьбой, меня, прям, манит, – не унимается наш болтливый секретарь.
- Юля, а какое у вас было свадебное платье? – негромко спрашивает Оля, которая до этого не проронила ни слова.
Вот только обсуждение свадьбы ее или моей, неважно, мне не хватало для полного счастья!
- Красивое, на мой вкус, хотя, сейчас уже совсем другая мода...
Бормочу, стараясь не смотреть в ее сторону, отчего-то чувствуя себя виноватой перед этой юной девушкой, которая, по сути, является моей соперницей и должна вызывать во мне лишь ненависть.
Я думала, что более неловкой ситуации и придумать невозможно, но, когда увидела приближающегося к нам Диму, поняла - ошибалась.
Он был спокоен, абсолютно спокоен, когда подошел и у меня на глазах обнял Олю, поцеловав ее в щеку.
Дима не разжал рук, продолжая прижимать к себе невесту, которая буквально расцвела в его объятиях.
Паршиво, как же мне было паршиво в тот момент.
Хотя нет, паршиво - слишком мягко сказано, не думаю, что на свете существует достаточно емкое слово, чтобы описать мои чувства.
Интересно, маленький эгоист заигрался в Бога или Оля действительно дорога ему настолько, что он оберегает ее, не желая ранить?
В отличие от меня...
О, да, мне Дима причиняет боль с особым наслаждением, упиваясь каждым мгновением!
И мне действительно было больно...
Как бы я ни хотела этого отрицать, каждый его удар достигал цели, потому что он был моим слабым местом - мужчиной, любовь к которому я не смогла вытравить из сердца, как ни пыталась, и теперь добровольно превратила свою жизнь в ад.
И наверно, именно поэтому, несмотря на любовь, в тот момент я ненавидела Диму и его жестокую игру с моим сердцем.
Я не знала, что такое возможно, всегда думала, что о таком поют лишь в песнях да пишут в книгах, но... В тот момент я действительно ненавидела его, глядя, как он улыбается другой женщине, как он касается губами ее волос... Мне было плевать, даже если это фарс и показуха, я ненавидела его.
И как бы глупо это ни звучало, моя ненависть рождалась из любви, восставала, как чертов феникс, сжигая меня изнутри.
Меня раздирало от противоречивых эмоций, от душевной боли.