Страница 22 из 23
Федя вспыхнул:
– Мне обязательно о каждом шаге отчитываться?
– Пока ты живешь в моем доме – да.
Подросток молчал, задыхаясь от злости. Олег добродушно улыбнулся:
– Иди уже на свою дискотеку. Девушка-то хоть красивая?
Федя удивленно посмотрел на отчима. Злость мгновенно прошла.
– Красивая, – юноша невольно улыбнулся, выбежал из номера и через полминуты был уже внизу.
Федя вернулся домой в третьем часу ночи. Уставший, счастливый, он долго еще не мог уснуть, вспоминая трепетные медленные танцы с красивой мулаткой и жаркие поцелуи на прощание.
С утра Федя еле встал к завтраку. Олег рассказал Наташе о вчерашнем, и оба с утра улыбались, глядя на подростка. Следующие несколько дней они его почти не видели: все дни напролет он проводил с Лейлой. Наташа с Олегом были только рады. Появилась, наконец, возможность побыть наедине, что в последнее время так редко удавалось.
Для Феди же этот яркий, незабываемый роман стал сказкой, чудесным образом воплотившейся в жизнь. Еще ни с одной девушкой ему не было так просто и хорошо. Легкие, красивые отношения, теплые и трепетные, совсем не походили на сумасшедшее чувство к Рашевской, которое сжигало и испепеляло все внутри, порой переплавляясь в мучительную боль: ведь Федя не имел даже малейшей надежды на взаимность.
Мулатка влюбилась в Литвинова по уши. Скоро она уедет домой, в Лос-Анджелес… Девушка с безграничной грустью думала о том, что, возможно, никогда больше не увидит этого парня из России с красивыми светлыми кудрями. Федя тоже с сожалением думал о расставании. После отъезда Лейлы они пробудут в Турции еще пять дней. Без нее это будет совсем не то. Безграничное счастье заканчивалось. Влюбленные все дольше задерживались вместе по вечерам, уже не ходили на дискотеку, находили укромное местечко под пальмами и целовались или сидели обнявшись и смотрели на звезды.
Вставать с утра становилось все тяжелее. Бессонные ночи давали о себе знать, но Федя и не думал высыпаться. Нельзя же пропускать самые счастливые моменты…
В четверг, после завтрака, Федя столкнулся с Лейлой в ресторане. Радостно улыбнувшись друг другу, влюбленные взялись за руки и через ресепшн побежали к выходу из отеля. По дороге остановились, жарко поцеловались. Феде вдруг стало не по себе. Он ясно почувствовал чей-то пристальный взгляд. Литвинов оглянулся и… замер в полной растерянности. То, что он ощутил в эту минуту, можно было бы назвать шоком. В мягком кресле сидела Рашевская и удивленно смотрела на него и на мулатку. У дверей стояли чемоданы, родители Ирины заполняли на ресепшн анкеты на заселение. Лейла, проследив за взглядом юноши, вмиг помрачнела. Быстро взяв себя в руки, Федя подумал, что хотя бы ради приличия нужно подойти и поздороваться. Заплетающимся языком он сказал Лейле, что это его одноклассница, и они вместе направились к Рашевской.
– Привет, – едва смог выдавить из себя Федя.
– Привет, – Ирина, почему-то не в духе, с усилием изобразила на лице натянутую улыбку. – Вот сюрприз так сюрприз.
– Точно. Как долетели? – Федя вдруг понял, что Лейла чувствует, какой холодной и влажной стала его ладонь.
– Нормально, – Рашевская разговаривала очень сухо.
Тут на помощь пришла мама Ирины:
– Ириш, иди-ка сюда, анкету заполни.
Рашевская встала:
– Извини. Думаю, еще увидимся.
– Да, конечно, – Федя несказанно обрадовался счастливому избавлению от беседы. – Хорошо вам заселиться.
– Спасибо, – Ирина, не оглядываясь, пошла к стойке.
Федя с Лейлой молча вышли на улицу, повернули на дорожку к пляжу. И тут девушка не выдержала. Она выдернула свою ладонь из Фединой и ударила его по щеке изо всех сил. На глазах мулатки выступили слезы. Юноша растерялся, не зная, как на это реагировать. Лейла развернулась, быстро пошла в другую сторону. Литвинов побежал за ней, ощущая себя полным идиотом.
– Лейла! Лейла, постой! Что случилось?!
– Что случилось?! – девушка резко повернулась, посмотрела в черные блестящие глаза, вмиг ставшие чужими. – И ты еще смеешь спрашивать?! Ты же любишь ее! Надо быть идиоткой, чтобы этого не видеть!
– Лейла… подожди! – Федя схватил ее за руку. – С чего ты взяла?.. Я ведь просто… подошел поздороваться…
– У тебя же на лице все написано! – мулатка зарыдала и села на скамейку.
Федя, не зная, что делать, просто сел рядом, обнял ее за плечи.
Потихоньку Лейла успокоилась. Она приняла ситуацию и решила не портить себе последние два дня счастья. Дальше – будь, что будет, но на эти два дня пусть все останется по-прежнему. Девушка подняла на Федю заплаканные глаза:
– Извини. Ты стал мне очень дорог, и сейчас… Просто мне тяжело.
– Ты тоже стала мне дорога, – произнесенная фраза почему-то вдруг показалась Литвинову крайне глупой.
– Два дня осталось.
– Мы же не простимся навсегда. Есть Интернет, телефон…
– При чем здесь Интернет… – Лейла безнадежно улыбнулась.
Помолчали. Федя обнял девушку, нежно поцеловал. И в какое-то мгновение ему показалось, что он целует Рашевскую…
Лейла с Федей сидели на матрасе обнявшись и слушали размеренный плеск волн. Уже наступила глубокая ночь, но влюбленные забыли о времени. Лейла уедет завтра утром, и больше они не увидятся.
Порывы теплого ветра с моря создавали вокруг террасы фантасмагорический, призрачный ночной танец полупрозрачных тканей балдахина.
– Ты будешь вспоминать обо мне? – голос Лейлы был надломленный и тихий.
– Я никогда тебя не забуду, – Федя говорил на самом деле искренне, но в этот момент прекрасно понимал: будь сейчас на ее месте Рашевская, он бы, наверное, пошел и утопился, если бы им вот так же предстояло проститься.
Они долго целовались. Лейла нежно гладила непослушные кудри, и слезы наворачивались на глаза при одной мысли о расставании. Федя ощутил, как тонкие пальцы ласкают сзади его шею, мягкие губы коснулись так страстно где-то под ухом… Будто ток прошел по позвоночнику. В организме происходили еще неизведанные, но очень мощные процессы. Сам испугавшись своих ощущений, Федя задыхаясь мягко отстранил девушку. Лейла как-то странно и долго на него посмотрела, взяла его за руку, положила голову ему на плечо. Федя судорожно вдохнул воздух, пытаясь немного остыть и прийти в норму. И снова вспомнил Рашевскую. Если бы это она была здесь, рядом…
– Лейла…
– Что?
– Может, все-таки оставишь телефон?.. И электронку…
– Нет. Я ведь уже говорила об этом.
– Тогда возьми мой, – Федя достал из кармана заранее подготовленную бумажку, протянул девушке.
Лейла грустно улыбнулась, порвала бумажку на мелкие клочки и пустила их по ветру.
– Но почему?! Я не понимаю… – Феде стало горько и обидно.
– Ты вернешься в Россию, и все изменится. Пусть это навсегда останется лучшим воспоминанием. Самой красивой сказкой. Не будем ее портить.
Федя промолчал. Понятно, что их встреча с Рашевской сыграла здесь решающую роль. И наверное, Лейла действительно права. Юноша нутром это почувствовал и больше возражать не стал.
Лейла уезжала рано утром. Автобус отходил от отеля в 6:45. Чтобы не проспать, Федя установил в телефоне кучу будильников, с интервалом через каждые пять минут, и поставил на звонок самую жуткую мелодию, при первых звуках которой у него автоматически начинался нервный тик. Сработало безотказно.
Пока родители Лейлы сдавали ключи и оплачивали счета, девушка села рядом с Литвиновым, взяла его руку:
– Ну, вот и все. Давай прощаться.
У обоих в глазах застыли слезы. Наступил «конец фильма». И завтра будет новый день, завтра будет другая жизнь, а эта волшебная история останется лишь ярким и светлым воспоминанием. Останется теплом в душе и грустью, что сказка закончилась, как заканчивается все в этой жизни…
– Лейла, идем! Автобус уже пришел!
Родители девушки вышли к автобусу, носильщик уже складывал чемоданы в багажное отделение.