Страница 62 из 213
Она засмеялась, увидев, как исказилось лицо ее противника.
— Замолчи! — скрипнул зубами Брехт, отстраняясь. Облик светловолосой шаманки опять возник перед мысленным взором. Нет, только не она! Она — жена другого. — Все равно! Никаких детей! Это такой геморрой…
«С каких это пор ты стал таким циником?» — захихикала женщина.
— С тех самых, как на моей шее оказались эти два недоразумения! Из-за них вся моя жизнь пошла наперекосяк! Ни минуты покоя, достали! — Он еле сдержался, чтобы не завыть.
«Да они просто оба влюблены в тебя!»
— Чего? — Брехт выпрямился на вытянутых руках, сверху вниз рассматривая довольное лицо женщины. — Ну Сорка понятное дело, она девчонка. Но Льор?
«Мальчик тоже любит тебя, — богиня улыбалась, как нализавшаяся валерьянки кошка, — просто он стесняется своего чувства, уверенный, что оно постыдно и недостойно мужчины. Особенно после того, что ему пришлось пережить… Как богиня любви, я не могу его осуждать, а как божество плодородия — да, но лишь потому, что такой союз бесплоден…»
Воспоминание о подопечных отрезвило Брехта. Он поднялся, быстро приводя себя в порядок, и попятился от бесстыдно раскинувшейся на земле женщины, пока она опять во что-нибудь не превратилась.
Под ногой что-то хрустнуло. Вздрогнув от резкого звука, молодой орк опустил глаза и заметил, что раздавил ногой чей-то череп. Скелет существа, которое можно было назвать огромной ящерицей, валялся рядом.
— Что это?
«Домашнее животное. — Богиня медленно приняла вертикальное положение, одновременно возвращая себе один из своих обликов. — Большую их часть истребили победители. Немногие уцелевшие вскоре умерли от голода».
Брехт присел на корточки и осторожно коснулся рукой россыпи треснувших костей. Под его ладонью осколки вдруг зашевелились и быстро собрались в единое целое. Более того — кости начали обрастать плотью, и, когда тело покрыла темно-зеленая с бронзовым отливом чешуя, ящерица открыла маленькие умные глазки, поднялась на лапы и, виляя всем телом, бросилась прочь, с быстротой молнии исчезнув среди развалин.
«По-прежнему не хочешь быть богом? — Орогоро стояла рядом. — Ты только что совершил невозможное! Тебе под силу изменить прошлое…»
— В прошлом есть только одно, что я хотел бы изменить, — Брехт поднялся на ноги. — Но сомневаюсь, что мы с тобой говорим об одном и том же.
Поправив перевязь с талгатом, он направился прочь.
«Уже уходишь?»
— Да, — не оборачиваясь, бросил он. — Ты кое в чем права. Это — прошлое. А я живу в настоящем…
«Погоди!»
Брехт с неохотой обернулся. Божество стояло на том самом месте, обеими ручищами держась за огромный живот.
«Я не могу тебя остановить. Но ты вернул мне силу. И… может быть, ты захочешь узнать, что и остальные тоже ждут».
— Чего?
«Достойных! Не так-то приятно быть богами тех, кто не сумел защитить свою свободу. У рабов нет других богов, кроме хозяев. Но если нас позовут, мы откликнемся на призыв».
— Намек понял, — кивнул Брехт. — Остальные сидят и ждут. А почему не стал… не стала ждать ты? В одном месте зачесалось? Или я так уж понравился?
«Ты можешь мне не верить, — божество смущенно захихикало, — но любая жизнь — человека, орка, эльфа, зверя или страны — начинается именно с желания и последовавшего за ним акта творения. Так ты все еще не хочешь быть богом?»
— Ну уж нет, — Брехт попятился, в красках представив эти самые «акты творения», которые в таком случае из приятного развлечения превратятся в нудную обязанность и даже провинность, которую придется отрабатывать ежедневно. — Тут и без меня вас как грязи!
Орогоро испустило утробный вздох, но Брехта пронять было трудно. Махнув на прощание рукой, он зашагал вдаль по улице, с любопытством глядя по сторонам. Мелькнула шальная мысль, что неплохо бы среди этих зданий отыскать храм какого-нибудь менее навязчивого божества и попытаться его «позвать». Не то чтобы он принял все это всерьез, но… Чем гоблин не шутит?
Неподалеку что-то зашуршало. Из-под развалин выскочила та самая темно-зеленая с бронзовым отливом ящерица и метнулась наперерез Брехту. Тот, в это время смотревший в другую сторону, не успел среагировать, шарахнулся в сторону и зацепился ногой за ногу.
Издалека долетел предупредительный вскрик оставленного им божества. Молодой орк уже открыл рот, чтобы что-то крикнуть в ответ, но хвост ящерицы хлестнул по ногам, и Брехт потерял равновесие, больно приложившись затылком о камни…
— Брехт!..
— Брехт!.. Брехт, очнись!
Молодой орк с усилием поднял голову. Затылок болел, как после удара тупым тяжелым предметом, и мир слегка вращался перед глазами. Какие-то стены… Как он тут оказался?
— Брехт, ты как?
Голос шел сверху. Дождавшись, пока мир перестанет вращаться, Брехт осмотрелся — и удивленно присвистнул. Он лежал на небольшом каменном уступе на склоне прорытого рекой каньона — того самого, в который накануне спускался за водой. Судя по всему, он банально сверзился во сне, и лишь счастливый случай в виде солидных размеров булыжника остановил его падение и не позволил переломать кости.
Над головой, на обрыве, маячил бледный от испуга Льор. Заметив, что орк пришел в себя и озирается, юноша просиял:
— Ты в порядке?
— Частично. — Приподнявшись на локте, Брехт ощупал шишку на затылке. — Приснится же такая фигня…
— Погоди, я сброшу веревку! Ты сам-то подняться сможешь?
— Ага. — Брехт пошевелил руками и ногами. Кости, кажется, целы, а пара-тройка ушибов не стоит внимания.
Сверху упал конец веревки:
— Давай, лезь!
Подергав ее для верности — с Льора станется просто стоять на краю и держать конец в руках! — Брехт стал карабкаться наверх, ушибы тут же заныли, но не настолько, чтобы помешать. Да, надо отметить, упал он очень удачно. И как так получилось, что он не проснулся раньше?
Выбравшись на поверхность, орк заметил, что Льор в кои-то веки поступил разумно — не сам держал веревку, а привязал ее к седлу, наброшенному на чалого жеребца. И сейчас просто стоял рядом с конем, придерживая его за уздечку. Чалый одарил своего выбравшегося из каньона хозяина сумрачным взглядом. Зато юный эльф бросился приветствовать Брехта с таким энтузиазмом, что тот невольно вспомнил сон и слова Орогоро: «Мальчик тоже любит тебя. Только стесняется своего чувства…»
— Брехт, милый Брехт!
— Стоп! Стоять! — Орк еле успел остановить эльфа на расстоянии вытянутых рук. — Я же тебе еще весной сказал — не приставать! А ты что?
— А я просто испугался, — захлопал ресницами Льор. — Просыпаюсь, а тебя нет…
— Мне приснился кошмар, — объяснил Брехт, озираясь по сторонам. На первый взгляд местность не изменилась, но он чувствовал, что что-то не так. Кажется, вон те холмы раньше были чуть ниже… — И давай поскорее отсюда уедем.
— Уедем, но сначала поедим! — Льор метнулся к сложенным вещам. — Смотри, я подбил ее камнем! Теперь у нас на завтрак будет мясо!
Улыбаясь от уха до уха, юноша приподнял за хвост… ту самую темно-зеленую ящерицу из сна.
— Я проснулся оттого, что она шарила в наших вещах, — объяснил он. — Ну я и… Брехт, а что ты так на меня смотришь?
Орк осторожно, как внезапно ослепший, ощупывая все вокруг Рукой, присел на землю.
— Мне это не приснилось, — тихо сказал он.
Глава 7
ЧЕРНЫЕ ОРКИ
Оазис они увидели неожиданно. Усталые кони брели, опустив головы и еле переставляя ноги. Жара была невыносимой. Солнце высушило траву, в раскаленном мареве дрожал воздух. Попрятались птицы, и лишь вездесущие мухи кружились над головой и садились на плечи и лица. Щадя коней, путешественники уже некоторое время шли пешком, причем Брехт старался идти так, чтобы Льор оказался в его тени. Юноша очень плохо переносил жару, и орк то и дело оборачивался, чтобы посмотреть, как себя чувствует юный эльф.
Перевалило за полдень, когда впереди показались холмы. Собственно, это были даже не холмы — просто несколько не то скальных выступов, не то курганов, которые располагались неправильным кругом. Кони тем не менее приободрились и прибавили шагу.