Пятница, 13-е

Когда-то в лесном озере утонул мальчик. В летнем лагере, расположенном на берегу, произошло несколько загадочных убийств…

Спустя несколько лет ничего не подозревающие молодые люди пришли снова разбить лагерь на проклятом месте. Их легкомыслие наказывается самым страшным образом…

Саймон Хоук

Глава первая

Глава вторая

Глава третья

Глава четвертая

Глава пятая

Глава шестая

Глава седьмая

Глава восьмая

Глава девятая

Глава десятая

Эпилог

notes

1

2

3

4

5

6

7

8

9

10

11

12

13

Саймон Хоук

Пятница, 13-е

Посвящается Брайану Куперу

и Мечтательному Пирату, которые

проведут лето в Кэмп-Кристал-Лейке,

чтобы было чуточку интересней.

ПРОЛОГ

Ночь — лучшее время для истории.

Ночью мрачно и темно.

Все то, чего вы не можете увидеть ночью собственными глазами, вы можете вообразить себе. Звуки, на которые вы не обращали внимание при свете дня, ночью кажутся особенно отчетливыми, многозначительными и даже зловещими. Слабый хруст ветвей дерева, еле слышный скрип половиц за дверьми спальни… Может быть, это всего лишь ветер… Может быть, это просто понемногу оседает дом… Может быть…

Но ночные звуки могут быть беспокоящими, шумы в темноте могут заставить воображение заметить то, чего вы не сможете увидеть с открытыми глазами. Воображение питается по ночам. И ночью оноочень голодно.

Это все началось так, как нередко начинаются истории подобного рода: вокруг костра прохладной летней ночью. Время — 1958 год. Место действия — Кэмп-Кристал-Лейк[1].

Представьте себе деревянные коттеджи позади деревьев, кемпинговые столы, миниатюрный причальчик, немного вынесенный над водой озера, окруженного темным лесом, и еще несколько весельных лодок и каноэ. Точно таких же мест тысячи — летние базы отдыха, которыми, практически, никто специально не занимается, — просто небольшой бизнес одной семьи (в нашем случае это очень любящие детей люди по фамилии Кристи). Такие лагеря лениво стоят закрытыми большую часть года и приносят небольшой доход разве что только летом, да и то когда оплата равна именно такой сумме, чтобы умудриться извлечь хотя бы минимальную выгоду в этом предприятии.

Кэмп-Кристал-Лейк не относился к тем солидным, хорошо финансируемым заведениям с целым флотом весельных лодок, просторными конюшнями, полными лошадей самых ценных пород, и небольшим процентом выигрыша во всех лотереях. Это был маленький семейный бизнес, который мог одинаково как прогореть, так и принести прибыль. Несколько коттеджей, уютно устроившихся среди сосен на берегу озера, что неподалеку от крохотного городишки, в котором семьи, имеющие даже невысокий доход, могут позволить себе отправить детей на небольшой отдых. Свежий воздух и разнообразные игры на природе — для детей, и несколько недель мира и спокойствия — для их родителей. Не очень-то и плохой бизнес, если, конечно, вы не ищете повсюду только финансовой выгоды.

Вы нанимаете компанию ребят постарше, которые в качестве квартирьеров приедут в лагерь на неделю раньше, чтобы включить воду и произвести небольшую уборку. Ну а в награду за работу им предоставляется великолепная возможность побродить по лесу, немного расслабиться и, вообще, немножко повеселиться, — а, возможно, и завести мимолетный летний роман, — вот вам и не надо даже платить им. И, кроме того, это изгоняет из них чертей не хуже, чем жаркое «Макдональдс». Ребята-квартирьеры заботятся о ваших детях, когда те приезжают, и вам ничего делать не надо. Вам даже не надо находиться там. Быть может, ранней весной вы хотели нанять рабочего, чтобы перенести замерзшие и упавшие за зиму сосны. Возможно, раз в несколько лет вы покупаете новую гребную лодку, детскую кроватку или мебель в прихожую — так чем не случай заняться этими делами? Нет, правда, игра стоит свеч!

Что здесь может быть неверным?

Лагерь только что открылся, но этот сезон не будет продолжительным. Ребята-квартирьеры целый день подметали, чистили, даже немного плотничали, сооружая мишень для стрельбы из лука, пополняли запасы продуктов. Большая часть работы была уже закончена. Они провели здесь уже около недели, и все шло как обычно. Начали появляться и первые результаты их труда.

Когда вечером они уселись вокруг костра, напевая «Michael, Row Your Boat Ashore»[2], Бэрри не мог оторвать взгляда от игравшей на гитаре Клодетт. Двое из их компании пели совсем другую песню, один вообще не помнил ни единого слова, но глаза у всех одинаково горели от удовольствия.

В последний раз пропев «Аллилуйя», Клодетт безмолвно передала гитару другой девушке и встретилась взглядами с Бэрри. Парень встал и протянул ей руку. Она с улыбкой приняла его предложение, и они оставили своих друзей в тот момент, когда те затянули «Hang Down Your Head, Tom Dooley»[3]. Некоторое время, пока они пробирались в темноте, направляясь в сторону сарайчика, до них доносились звуки гитары и пения. И сверчки в ночи, как всегда, тоже пели свою никому непонятную песню.

Клодетт, отклонившись на руки Бэрри, игриво замялась в дверях сарая.

— Кто-нибудь может увидеть, — заметила она.

— Да нет же, — Бэрри нетерпеливо потянул ее за руку в темноту сарайчика. Затем он прикрыл дверь и включил свет. Когда он повернулся к Клодетт лицом, она бросилась к нему в объятия. Их губы встретились в долгом поцелуе.

— А что Мэрианн целуется точно так же, как и я? — застенчиво спросила Клодетт, когда они вышли на воздух.

— Откуда мне знать? — слишком быстро воскликнул Бэрри.

—Тебе-то?!

— Ладно, хватит об этом.

Он снова взял ее за руку и повел за собой по ступенькам лестницы, ведущей на чердак. Там Клодетт подняла старое, протертое до дыр одеяло и неуверенно посмотрела на своего любовника.

— Ты говорил, мы какие-то особенные, — произнесла она, пробегая глазами надписи на стенах, которые почти всегда являются начальным этапом ухаживания — своеобразное молчаливое соглашение, продолжающее пристальные взгляды и нескончаемые поцелуи.

— Я подразумевал все без исключения, — ответил Бэрри и для подтверждения своих слов поцеловал ее. Быть может, он сказал правду. Наверное, физиологическая потребность двух людей почувствовать друг друга была только началом. Но иногда она была уже и окончанием. Короткое удовольствие и необходимость друг в друге закончилась и остается только одно — собственный эгоизм. Хотя бывает, это чувство служит и своего рода катализатором для чего-то более глубокого, уз настоящей близости, но это, увы, приходит ко всем только со временем. И, конечно, ни Клодетт, ни Бэрри не знали этого — ведь не так уж и много времени прошло.

Когда они, обнявшись, устроились на уложенном на полу одеяле, внизу медленно приоткрылась дверь. Мягкие шаги все-таки произвели еле слышный шум, приближаясь к ступеням лестницы, но музыка страсти заглушала эту походку, украдкой поднимавшуюся на чердак.

Слабый скрип, который так ненавидели шаги…

Но нет, ребятки не заметили.

— М-м-м, — простонала Клодетт, противясь руке Бэрри, возившейся с «молнией» на ее шортах.

— Нет, — прошептала она, пытаясь поймать его руку, но совсем не стараясь сделать это по-настоящему.

— Ну, давай же, — жалобно произнес он. Его губы тихонько прикоснулись к ее уху. — Мужчины ведь сделаны не из камня.

Она хихикнула.

— Пожалуйста? — сделав вид, что покорилась его «настойчивым» просьбам, вздохнула она. Клодетт освободила его руку, но вдруг ее глаза расширились — она заметила призрачную фигуру, стоявшую в темноте около входа на чердак.