Дела домашние

— Ты знаешь Дако, что официально на службе у Финора подобных специалистов нет. — Графиня сделала старому магу пальчиком «но-но». — И как и тебе сейчас я об этом сообщила графу де Фарго.

— Но. — Подтолкнул к дальнейшему диалогу ее старый маг.

— Но, не официально, я дала ему адрес одной любопытной особы, кстати, не безызвестной тебе старый пройдоха. — Хмыкнула она. — Мне назвать ее?

— Мила? — Голос его дрогнул.

— Она родимая, что старый не думал на излете лет вновь о ней услышать? — Или я ничего не понимаю в жизни или она откровенно потешается над моим старым грозным учителем?

— Ладно, то дела не касается. — Он хлопнул по столу ладонью. — Что удалось узнать про склеп, в конце концов?

Старушка долго молчала, собираясь с мыслями, либо же просто погрузившись в воспоминания, прежде чем заговорила, поведав нам о делах давно минувших дней. Было это так давно, что уже и не вспомнить тех времен. Так уж случилось, что, как и все в этой жизни, кажущееся простым на поверку выходит сложнее, чем совершить полет на Луну.

Ну, сами судите, молодой мужчина одна штука, плюс молодая женщина одна штука, в сумме получаем счастливую семейную пару. Нет? М-да уж, математика тут бессильна. В те далекие времена де Фарго были еще не графством, а одним из маленьких баронств, уже гораздо позже путем войн и интриг, занявших свой титул. Главой рода только-только заступил молодой барон Арчибальд фон Фарго, юноша перспективный не лишенный амбиций и не обделенный в какой-то мере интеллектом. Дела вел вполне успешно, что-то даже по сохранившимся сведеньям в те времена прикупал, что-то продавал, раз или два размахивал мечом сидя в доспехах на коне, причем так удачно, что по хроникам выходило, попал кому-то из врагов своей железякой по голове, от чего прослыл неимоверно крутым воителем и вообще мужчиной хоть куда.

Как и положе старым добрым опусам старины, пришло время молодому барону жениться. Есть такая старая добрая традиция среди баронов, после того как помахал саблей-бляблей над головой обязательно кого-нибудь поймать и женится на нем. Так уж нам баронам предки завещали. Ну и наш Арчибальд не будь дурак, вы не поверите, поймал в своем лесу, самую настоящую эльфийку, удумав на ней женится! Тут надо дать небольшое отступление, уточнив что вроде бы в те далекие времена подобные мезальянсы были в порядке вещей, причем документально были зафиксированы даже случаи продолжения потомства среди таких пар. Ну и считалось это вроде как престижно, иметь в своем роду хотя бы унцию крови этой первой цивилизации мира. Хотя за эльфов я говорить не берусь, так как их отношение к подобным проявлениям братской любви, было насколько можно судить по архивам, сохранившимся до наших дней, очень не благоприятным. Что иногда приводило к тому, что первоначальные хозяева мира иногда гневались, нет-нет, да и выводя из своих запретных городов стройные ряды своих воителей, дабы так сказать засвидетельствовать свое почтение, знатным мордобоем в местном колхозе.

За прошествием тучи лет, не сохранилось информации, о том под каким именно предлогом, барон оформил этот брак, удалось лишь узнать, что наша пани эльфийка, мягко говоря, не совсем была положительно расположена к своему венценосному мужу. Из хроник доблестный муж постепенно превратился из славного воителя и мудрого правителя в рогатое животное, от ветвистости и высоты чьего головного убора могли помереть от зависти местные олени и лоси. Мужинек не находил себе места, а так же места своей жене, каждый раз отлавливая гулящую жену в очередном из притонов. Он ловил ее и ее кавалеров, бил ее и ее мужиков, запирал за семью замками и десятью дверями, но увы свет красоты этой эльфийки уж слишком ярко манил мотыльков мужчин летящих к ней в объятья не взирая на опасность, препятствия, преодолевая на своем пути все заслоны и каменные стены.

Вот тут то и начинается история. Арчибальд фон Фарго, замуровал в семейном склепе свою жену, соорудив нечто вроде колодца, по которому спускал к ней по веревке еду, пообещав ей, что если она не прекратит, то навсегда останется в этом каменном мешке с мертвецами. А если еще хоть один мужчина притронется к ней, то заложит камнем, все выходы и входы обрекая ее тем самым на погибель.

Она не прекратила, что там да как случилось, уже никто не скажет, но факт остается фактом, по словам одного из свидетелей той истории, вышло, что в один из солнечных дней перепуганные каменщики из под палки, замуровывали последний вход, наблюдая как по лицу фон Фарго бегут дорожки слез, а из тьмы колодца доносится смех женщины. Она смеялась над ним, пообещав ему, что даже смерть и эти камни не смогут остановить ее. Так ли это, мы уже никогда не узнаем, но с тех пор, поколение за поколением той семьи безрезультатно пытались, чуть ли не три столетия кряду заделывать стену в колодец, которую возвел их покойный предок, но она раз за разом расходилась в кладке, открывая неизменно проход внутрь, толи отпуская красавицу наружу, толи зазывая очередного гостя к себе в объятья.

— Вот такое вот начало у этой истории мальчики. — Спицы бывшей королевы продолжали монотонно отбивать дробь, кидая петлю за петлей на творимое таинство создания самого настоящего бабушкиного шарфика, либо же носка или шапочки, что иной раз можно принять за одно и то же. — Именно это мне и поведал, один специалист, которого все же сумел нанять граф. И что самое смешное, тому специалисту даже не понадобилось прибегать к своему искусству, достаточно было просто посидеть пару часов за хрониками в библиотечном архиве.

— Но специалист все же взялся за дело? — Сэр Дако явно нервничал.

— Нет. — Она покачала головой. — Специалист как ты хорошо наверно знаешь, все же женщина, а подобные истории в наших душах всегда находят благородную пищу для себя.

— Но как-то удалось же, молодому Раху законопатить ту дырку! — Высказался Гарич. — Не мог же простой ремесленник переплюнуть столько мастеров, часть из которых, бьюсь об заклад, на голову превосходили его!

— Согласен. — Кивнул Энтеми. — Ту барышню, не могли столетиями остановить, а тут какой-то мальчишка пришел и прикрыл ей дверку. Что-то здесь не сходится, как бы и в самом деле не обошлось без чьей-то помощи.

— Вообще, и сама эльфийка не очень вписывается в образ Белой Смерти, как-то не подпадает она под образ мстительницы. — Графиня отложила в сторону свой труд, поднявшись, разлив нам в опустевшие кружки заботливо чай. — Все это время эта история была одной из местных легенд. Ладельерра, как звали ее, стала своего рода, защитницей местных девчат, к ней туда бегали постоянно, словно к мощам святого, прося то помощи, то защиты, или совета. Многие верили, что она даже помогает. Думаю согласиться с капитаном, что-то случилось страшное, кто-то перешел границу дальше, чем это позволено живущим в этом мире, и не удивлюсь, что столь мощный призрак это дело чьих-то рук, а не просто ожившая и раздосадованная женщина.

— Некромант? — Произнес я то, что они упорно обходили стороной.

— Похоже. — Сер Дако вновь принялся нервно стучать пальцами по столу. — Не думаю, что нужно искать возвышенные мотивы, все наверно как всегда до одури просто, как удар топором. Рах нанял кого-то, а уж этот кто-то, то ли по причине неуплаты, либо же из других каких-то побуждений своей души, решил, что ему не нужны свидетели его труда. Возможно, Рах сболтнул лишнего, что не говори, но подобные люди стараются оставаться в тени, по причине своей специфики.

— Если вы решили влезть в эту историю. — Графиня уселась в кресло, аккуратно придерживая кружку чая. — То считаю, просто необходимостью привлечение к этому вопросу, схожего по аналогии специалиста ко всей этой ситуации.

— Да. — Дако опустил голову. — Я поговорю с небезызвестной знакомой и попрошу у нее помощи.

— Ну а нам как быть? — Гарич любил четкость во всем.

— Как уже говорил, основную массу предлагаю разместить на работах в корпусе легионеров. — Я потер усталые глаза. — Самого Фаву с сыном, предлагаю все же разместить здесь в Лисьем. Парень, на мой взгляд, не жилец, но и зимой в телеге или палатке он не протянет долго. Еще раз потерять то чего, по моему мнению, он и не находил, для отца будет во сто крат тяжелее.