Реверс

Испытания рисунка прошли успешно. Мы, конечно, обезопасили Нартара, дополнительно надев на него защитные пластины, но ни стрелы, ни ножи, ни даже боевые зелья до него просто не долетали. Они словно натыкались на стену. Кстати, магический контур, нанесенный на одежду, показал чуть худшие результаты. Видимо, прямой контакт с кожей все-таки давал улучшение. Хотя и не такое большое, как я ожидала.

В общем-то, можно было спокойно остановиться на защищенной магическим контуром одежде. Я, правда, так и не научилась конструировать эффективные звездчатые многоугольники маленького (с перчатку) размера, но в пределах куртки (а тем более плаща) у меня получались довольно любопытные вещи. Реально способные защитить. Минус тут был только один — одежду можно было снять и она довольно легко портилась. Так что я продолжала свои эксперименты и исследования.

Помимо всего прочего я занялась делом, которое, на первый взгляд, вовсе не казалось важным. Я решила улучшить зелье, которое применялось при допросах, чтобы разговорить человека. Сывороткой правды его, пожалуй, нельзя было назвать. Тут действовала не столько магия, сколько химия. Она затуманивала разум, развязывала язык, но не гарантировала стопроцентного результата. Сильный, волевой человек мог сопротивляться этому эффекту. И, если уж не пускаться в откровенное вранье, то хотя бы не говорить всей правды.

Мой вариант зелья был немногим эффективнее оригинала. Да я к этому и не стремилась. Мне просто нужен был повод, чтобы добраться до тамплиера, содержавшегося в плену у Теней и задать ему несколько нужных вопросов. Разумеется, я не считала себя умнее профессиональных разведчиков. Я просто находилась в более выгодном положении, поскольку знала, какие именно вопросы нужно задать и на что обратить внимание. Если история сложилась так, что на троне Франции сидит никчемушный Людовик X, то надо выяснить, кто занимает папский престол.

В канонической истории Климент V, конечно, утверждал, что ничего не знал об операции Филиппа против тамплиеров. А иначе, дескать, благочестиво воспротивился бы. Однако я уверена, что если Климент V и был чем-то недоволен, так это тем, что не он это начал. Формально, спор между Римом и Францией шел о том, кто будет судить тамплиеров, а фактически — кто завладеет их богатствами.

Тени, конечно, расспросили пленного о первых лицах страны и их взаимоотношениях. Но им, наверняка, и в голову не пришло интересоваться особенностями религии. Хотя бы потому, что в данном мире с религиозностью вообще были проблемы. Максимум — заходили в храм перед дорогой или важным мероприятием. Никаких фанатиков, никаких гонений по религиозному признаку и абсолютно никакого централизованного управления храмами. Ну? И как Тени могут вообще заподозрить о существовании такого человека, как папа римский? И о степени его влияния на происходящее? А я, благодаря Лео Таксилю, имела кое-какое представление о самый ярких типажах, возглавлявших Ватикан.

Скромники напяливали на себя папскую тиару исключительно редко. И ненадолго. А в основном у власти оказывались стяжатели, которым всегда нужны деньги. Так что, если не получится с королем, можно будет действовать через папу. Богатства тамплиеров должны послужить достаточным стимулом для того, чтобы уничтожить орден.

Нужно сказать, что Имперский глава Теней отнесся к моему изобретению скептически. Зелье болтливости существовало несколько столетий, и серьезных изменений не претерпело. В разных странах существовали различные рецепты, но суть была одна — заставить человека разговориться, в надежде, что он выболтает что-нибудь нужное. Полагаю, не самая высокая эффективность зелья была связана не только с технологиями изготовления, но и с отсутствием школы психологического допроса. Умение давить на людей, добиваясь нужной реакции, еще не было поставлено на поток. На мою удачу, Имперский глава Теней все-таки решил испробовать, что у меня получится. Правда, для начала решил поэкспериментировать не на тамплиере, а на менее ценном узнике — торговце, которого обвиняли в убийстве жены. Ни тела, ни свидетелей преступления не было, а сам подсудимый все отрицал. Дескать, поссорились, и супруга отправилась к своей матери.

Мне этот узник совести сразу не понравился. Взгляд у него был какой-то… шизофреничный. Я дала торговцу стакан с зельем и начала задавать осторожные вопросы. Типичная игра в хорошего и плохого полицейского. Дескать, я ни в чем и не подозреваю уважаемого человека. Но может, он сам подозревает? И какие у него были о ношения с женой?

Уже через несколько минут стало ясно, что передо мной сидит явный псих. Не знаю уж, как он торговал, но вел он себя явно неадекватно. Настроение менялось, речь становилась сбивчивой, и он перескакивал с одной темы на другую. Но сказанного было достаточно. Торговец считал, что его жена была с ним недостаточно почтительна. И да, он был просто вынужден ее наказать. Женщины — они вообще зло. Их всех наказывать нужно. Делал ли это торговец? Еще как делал! Очищал землю от отвратительных тварей. Можно сказать, выполнял работу Охотников.

Меня буквально трясло. Вот уж повезло, так повезло! Передо мной находился самый настоящий серийный маньяк! Видимо, поняв, что я напугана, мою игру подхватил Имперский глава Теней. Сделав вид, что он восхищен деятельностью торговца, блондин выудил у него и количество жертв, и место захоронения. К концу беседы меня откровенно тошнило.

— Ты специально решил проверить меня и мое зелье? — раздраженно поинтересовалась я у блондина, когда мы покинули камеру.

— Нет. Я действительно был уверен в том, что этот торговец не виновен.

— А он и не считает себя виновным. И женщин за людей не считает. Поэтому торговец и говорил так уверенно, что никого не убивал. По его понятиям, он действительно не убивал, а истреблял опасных тварей, — вздохнула я. — Спасибо, кстати, что помог под конец. Я бы не выдержала. Меня до сих пор тошнит, как только я вспомню его отвратительную физиономию.

— Допрос пленника из иного мира отложим на завтра? — с неохотой поинтересовался Имперский глава Теней.

— А тебе не терпится?

— Мне любопытно. Тени допрашивают совершенно по-другому. Сразу видно, что ты не профессионал. Но в твоих вопросах что-то есть. Какой-то свежий взгляд на вещи. Мне никогда бы в голову не пришло расспрашивать этого торговца про семью.

— Да я просто не знала о чем спрашивать, — пожала плечами я. — Для меня в данном случае важно было не добраться до истины, а проверить эффективность зелья.

— А почему именно на пленнике из иного мира?

— У меня появилась любопытная версия по поводу найденного на поле боя артефакта. И я хочу ее проверить. Может быть, мы узнаем что-нибудь интересное.

— Например?

— Мне кажется, что люди, которые на нас напали, принадлежат к одному клану, как Охотники. У них одинаковые знаки на одежде и одинаковые артефакты, — забросила удочку я. Имперский глава Теней согласно кивнул. — Я понимаю, что со мной никто не будет делиться сведениями о том, как вы планируете предотвратить покушение на короля. Но я не могу не беспокоиться.

— И тебе в голову пришла какая-нибудь идея?

— Я подумала… Как бы сделать так, чтобы эти воины не явились на зов королевы.

— Думаешь, наш пленник даст тебе оружие против себя самого?

— Посмотрим.

В общем-то, я уже определилась, с чего начать. Достала крест (который давно уже превратился в обычное украшение, окончательно «разрядившись») и попросила тамплиера рассказать все, что он знает об этом артефакте. Наверняка, Тени подобного вопроса не задавали по той простой причине, что в их мире система изготовления и применения артефактов была выстроена вполне определенным образом и с религией никак не связывалась. И если Охотник ничего не мог рассказать о способе изготовления большинства амулетов и артефактов, которыми пользовался, то откуда знать подобные вещи простому воину иного мира? Тем более, что магии в пленнике практически нет.

Как я и подозревала, разговор постепенно перешел с креста на религию вообще, а затем на фигуру папы римского. Оказалось, что священный престол занимает канонический Климент V. Я-то уже хотела пуститься в дальнейшие расспросы, но меня прервал слегка охреневший Имперский глава Теней. Ну, да. Это для меня единая религия, инквизиция и воинствующие фанатики — нормальное дело. А с непривычки все это безобразие наверняка воспринимается сюрреалистично.