Первая весна

— …Таким образом, вы можете принести большую пользу, — говорил Степан Владимирович. — Новые сорта картофеля, выведенные нашими селекционерами, нужно быстро размножать.

Он взглянул на часы и положил клубень на стол.

— Сейчас мы сделаем перерыв на десять минут, а потом продолжим беседу.

Поднялся обычный шум, как это бывает в классе после звонка.

Ваня с Зиной остались сидеть на месте и с любопытством наблюдали за городскими юннатами. Здесь всё им было ново и интересно. Хотелось поговорить, расспросить ребят о многом, но они чувствовали себя гостями и стеснялись.

Степана Владимировича окружили тесным кольцом. Ваня видел, как он наклонился к белокурому мальчику и что-то сказал, показав в их сторону. Ваня оглянулся. Сзади никого не было. Когда он повернул голову назад, мальчик уже приближался.

— Ты из колхоза? — спросил он Ваню в упор.

— Да.

— Это хорошо! Как тебя зовут?

— Иван Рябинин, — ответил Ваня.

— Давай знакомиться. Меня зовут Серёжа Потёмкин.

Ваня крепко пожал протянутую руку. Серёжа ему понравился. Держался он просто, дружелюбно, и было в нём что-то такое, что сразу располагало к себе. Серёжа, не замечая Зины, пододвинул стул и сел.

— А как название вашего колхоза?

— „Дружный труд“.

— Хорошее название! Видишь ли, какая штука… Я давно знаю Степана Владимировича. Они с отцом вместе работают в ВИРе. Кружок у нас в школе неплохой, но все эти занятия какие-то учебные, любительские, — сказал он, презрительно вытянув нижнюю губу. — А нам хочется настоящего дела! Не для себя, а для государства. Вот Степан Владимирович и посоветовал нам… Понимаешь, Ваня, какая штука… Мы решили установить связь с каким-нибудь колхозом. Хотели написать письмо. А куда и кому, неизвестно. „На деревню дедушке“?.. А вы тут как раз и приехали. У вас река есть?

— Озеро есть.

— А рыба водится?

— Много рыбы.

— Это хорошо! Я люблю рыбу ловить. Раньше я разбрасывался. Хватался то за одно, то за другое… У меня, понимаешь, увлекающаяся натура. А теперь пора остепениться. Ботаника, мичуринское дело — это моя страсть! — сказал он и засмеялся.

Смеялся он открыто, от души, и Ваня невольно тоже засмеялся.

— Знаешь, какая штука? Здесь мы не успеем договориться, а пойдем лучше ко мне. Ты где живёшь?

— На Васильевском острове у дяди.

— Вот и хорошо! А я на Петроградской, около стадиона имени Ленина. Знаешь? Только через мост перейти. Решили? Через час беседа кончится и двинемся ко мне. Я и Светлану позову, — сказал он и громко крикнул: — Светлана! Света-а!

Подошла высокая девочка в форменном платье и чёрном переднике.

— Что ты кричишь, Серёжа?

— Вот смотри! Мы думали да гадали, а колхоз к нам сам приехал! Знакомься. Ваня Рябинин и… как вас?

— Зина Нестерова.

— Вот кстати! — сразу оживилась девочка и, поздоровавшись, подсела к Зине. — Повезло нам, Серёжа. Ребята! А председатель у вас в колхозе хороший?

— Председатель — мой отец, — ответила Зина.

— Ну-у! Всё в порядке, значит, — обрадовался Серёжа и хлопнул Ваню по плечу. — У вас в колхозе землянику разводят?

— В лесу много.

— Да не в лесу, а культурную! У нас, понимаешь, масса! Столько усов распустила, что не знаем, куда девать. Сорта хорошие: „мысовка“, „комсомолка“, „пионерка“…

— Подожди, Серёжа, не увлекайся, — остановила его Светлана. — Начнём с главного, а дальше будет видно. Начнём с ветвистой пшеницы.

— Ну, вот ещё выдумала… Пшеница у них есть.

Они начали спорить. Ваня еще не совсем уяснил, зачем им понадобился колхоз. Речь Серёжи была путаной, но Ваня начал смутно догадываться, что городские мичуринцы задумали что-то дельное.

Спор ничего не решил. Подошли другие девочки и увели Светлану. Вместе с ними ушла и Зина. Мальчики остались вдвоём.

— А у вас земли много? — спросил Серёжа.

— Много. Больше трёх тысяч гектаров.

— Это хорошо! А у нас, понимаешь, участок маленький, развернуться негде. Столько всего сажать надо, и некуда! Мы в райисполком письмо написали. Обещали…

Увидев кого-то, Серёжа замолчал, вскочил и побежал к выходной двери.

— Значит, ко мне! — крикнул он, оглядываясь. — Ты не уходи!

В троллейбусе было много свободных мест, и пятеро юннатов устроились вместе, поближе к водителю. Как только уселись, между Серёжей и Светланой снова разгорелся спор. Девочка настаивала, что для колхоза нужно разводить ветвистую пшеницу, голозёрный ячмень и ещё какой-то особенный овёс, название которого она забыла. Серёжа утверждал, что они должны помогать колхозу выращивать ягодники и фруктовый сад. Спорили шумно, перебивая друг друга.

— Как ты не понимаешь, Света…

— Прекрасно понимаю. Это ты не понимаешь! Мичуринская наука не ограничивается только садом. Всё! Решительно всё! Даже животных можно выращивать по-мичурински.

— Подожди… Ячмень, овёс, пшеница есть в колхозе. Они и без нас обойдутся…

— Фу ты какой! Они вообще без нас жили и не плакали, но раз мы хотим помочь ребятам, надо помогать самыми лучшими сортами.

— Надо помогать знаниями, опытом, — возразил Серёжа.

— У тебя опыт! — презрительно перебила Светлана.

— Да… Если раньше они не занимались садоводством, — значит, не умеют ухаживать, прививать…

— А ты умеешь?

— Что за вопрос! Конечно, умею. Ты послушай…

— Нет, ты послушай!

— Подожди, Света… Ваня, скажи, есть у вас в колхозе садоводы? — спросил Серёжа и, видя, что тот медлит с ответом, обратился к Зине: — Скажи, Зина, есть у вас садоводы?

— Нет, — неуверенно ответила Зина.

— Ну, вот видишь! — обрадовался Серёжа. — Садоводов у них нет, — значит, мы должны помочь, научить ребят…

— Скажите, какой учитель нашёлся! Тебя никто и слушать не будет. Степан Владимирович что́ говорил? — горячилась Светлана.

— Я не про это… — продолжал спорить Серёжа, — Ты хочешь пшеницу, овёс, а я хочу ягоды и сад. Давай лучше спросим Ваню.

— Послушай, Ваня… — сейчас же начала Светлана.

— Нет, подожди! — перебил её Серёжа, — Я скажу!

— А почему ты?

— Потому что это моя идея… Это я предложил!

— И вовсе не ты, а Степан Владимирович.

— Ничего подобного.

— А не всё ли равно, Серёжа! Ты какой-то индивидуалист. Я да я!

Это подействовало. Повидимому, упрёк девочки попал „не в бровь, а в глаз“.

— Пожалуйста, говори, — с обидой сказал он, пожав плечами.

— Ваня, что нужнее сейчас колхозу: зерновые культуры или плодово-ягодные? Мы хотим вырастить здесь ценный семенной материал и передать колхозу. С чего нам начинать?

— С картошки, — ответил Ваня.

Лица мичуринцев мгновенно вытянулись, и глаза от удивления расширились, словно Ваня предложил разводить им что-то необычайное, вроде кактусов или бамбука.

— К примеру, мы затем и приехали в Ленинград, — продолжал Ваня. — Нашему колхозу надо достать особую картошку… противораковую.

— Ракоустойчивую, — поправила Светлана.

— Да. И размножить. Нам колхоз и школа поручили…

— Всё! Кончено! — радостно воскликнул Серёжа и даже встал. — Так и делаем! Согласна, Света?

Девочка не могла так быстро переключиться и молчала.

— Мы у Степана Владимировича достанем всяких сортов и в два счёта размножим!

— Всяких не надо, — возразил Ваня. — Надо два сорта, скороспелку и какую-то другую… чтобы урожайная и вкусная. И надо, чтобы они разного цвета были, чтобы не смешивались. Белую и розовую…

— Правильно! — согласился Серёжа. — Давно бы надо у Вани спросить! А то спорим, спорим! Молодец, Ваня! — похлопав его по плечу, покровительственно заключил Серёжа.

— Подожди, Серёжа, — задумчиво остановила его Светлана. — Конечно, он лучше нас знает, что́ надо колхозу. Смешно предлагать арбузы, когда нужна картошка…

— Арбузы? — удивился Серёжа. — Я не предлагал арбузов. Что ты выдумала!

— Это я сказала к примеру. Хорошо, я согласна. Давай займёмся картошкой. Будем размножать ускоренным способом. Это интересно… А с чего начинать?