Чужие игры

Я просто «попал» в нужное время и нужное место, где блуждающим взглядом сильные мира сего зацепились за меня своим вниманием, по сути, не ожидая на деле от меня чего-то сверхъестественного, да черт возьми, вообще ничего от меня не ожидая, кроме возможности… м-да уж, выговориться, что ли? Даже, наверно, точней не скажу, скорей всего так.

Я задумчиво поболтал ножками в воздухе, подперев голову руками. Жизнь странная штука. Им бы пример взять с какого-то, не помню уже какого, персидского царя, который затейник для этих нужд соорудил рядом с собой пустую замурованную со всех сторон комнатку с небольшой щелочкой, в которую долгими тоскливыми вечерами подолгу сливал все, что у него накопилось на душе, не боясь огласки. Мудрейший был человек! Во-первых, никто не разболтает, а во-вторых, не перебьет глупым вопросом или тупейшим непониманием. Опять же, гениальная «фишка» для снятия стресса, парни с Востока вообще знали толк во всех этих штучках-дрючках. У них и астрономия была, и математики, и опиумный мак… Ну да что-то меня не туда понесло.

Во всей этой ситуации наиболее непонятной становилась фигура эстонца, то есть эльфа. Вроде ведь и неплохой парень, а так и хочется по «мусалам» дать. С этими «серыми кардиналами» всегда так, стоят застенчивые такие в стороночке, а как копнешь глубже, хоть стой хоть падай. Где его точка G, которую невзначай я смог затронуть?

Да, он знает, что я не так прост, как можно было бы подумать на первый взгляд. Да, находясь в тени закулисных игр, этот зубр наверняка хорошо заточил рога на большой политике, но вот общей мотивации я не улавливаю.

Я не могу прогнозировать то, с чем никогда не сталкивался, и делить на ноль. Чего хотят эльфы? Нет, понятно, что в итоге они не желают видеть войны, но вопрос — почему? Как рассмотреть за этим благородством ту самую гадость, от которой уже пляшут все остальные пороки под названием выгода?

В чем тут может быть вообще интерес? Тут как бы даже наоборот, я вижу незавуалированный мотив разжигать войну, так как, чем больше умрет «человеков», тем больше будет места эльфам, причем в их изначальном мире, на их исконной жилплощади.

Или их уровень уже выше моего понимания? Возможно ли так, что цивилизация сможет переступить ту ступень, на которой она обязательно будет нести добро и прочие демократии в виде авиационных бомб на крыльях своих бомбардировщиков в очень нуждающиеся в этом отсталые страны, просвещая тем самым темные массы дикарей? Что-то сомнительно.

— Эй! — чей-то голос донесся с нижних ступеней. — Ты какого демона взобрался на трон?!

Я задумчиво окинул взглядом толпу студентов, с удивлением взирающих на меня снизу вверх.

— Аз есмь царь, смерды поганые! — пробурчал я себе под нос, постаравшись не обращать на молодежь внимания.

Итак, что эльфам нужно от людей? Что мы имеем? А имеем мы неслабенькое такое развитие незаметной, но меж тем значимой цивилизации на планете. Этакие пастыри заблудших душ, с толком и расстановкой умеющие делать ай-яй-яй пальчиком неразумным детишкам, но все ли чисто? Являются ли они ангелами во плоти? Сомневаюсь… Стоп! А ведь и верно, у ребят-то самих рыльце в пушку! Сколько они тысячелетий ведут кровавые разборки внутри себя?

— Ты что глухой, что ли? — Вперед толпы выбился какой-то высокий брюнет с острыми надменными чертами лица.

Война — дело грязное, а тут ведь не просто войнушка у эльфов случилась. Насколько я могу судить по историческим мотивам, здесь у них война на уничтожение идет, и то перемирие, что существует между ними, не что иное, как вынужденный скрип зубами от злости, ибо в ходе разборок эльфы настолько увлеклись друг другом, что чуть ли не повсеместно свели свое присутствие на планете к нулю. А о чем это может сказать такому старому цинику, как я? О многом, к примеру, о том, что сподручней всегда жар загребать из костра чужими руками.

— Нет, он что, издевается, что ли? — Брюнет раскинул руки, вопрошая толпу. — Это вообще что за сопляк? Кто-нибудь его раньше видел?

Нет, ну что за люди? Сидит себе человек на троне, никого не трогает, думы думает тяжкие о великом и нетленном, буквально держит в руках судьбы мира сего, и на тебе, целая толпа каких-то студентов в обязательном порядке придут бучу наводить у царственных ног. Прямо революция у них какая-то, того и гляди, будут прибавку к зарплате требовать или еще какую-нибудь глупость, вроде честных выборов.

Окинув недовольным взглядом явно увеличившуюся толпу, я ничего не придумал лучше, чем закинуть ногу на ногу и постараться увести свой взгляд куда-то ввысь и вверх поверх бушующей внизу толпы. Некогда мне, мол, занят, зайдите попозже.

Значит, о чем это я? Об эльфах, тут ведь какая штука, если бы здесь существовала политическая карта мира и мы взяли ее в руки, то интересную бы картину смогли лицезреть, суть которой сводилась бы к позиционной войне интересов. Так уж получается, что территориально условный север негласно поддерживает льесальфов, а южная оконечность континента — дьесальфов. Не в этом ли суть проблемы? Не в этом ли кроется смысл и интерес детей Солнца? Очень на то похоже, и в этом ключе «пасторство» как таковое приобретает всю остроту, ведь мы получаемся невольными союзниками в их войне, случись той вновь вспыхнуть с новой силой. Так как неприятие некромантии заложено в северных государствах чуть ли не с молоком матери, в то время как те же халифаты вполне на уровне оперируют подобными материями и в свою очередь наверняка выступят за команду, на чьих футболках нарисована луна.

— Каков нахал! — Брюнет поджал гневно свои тонкие губы, начав взбираться по ступеням в мою сторону.

Ну вот, похоже, сейчас меня будут свергать, от расстройства я даже перекинул закинутые друг на друга ноги и тяжело вздохнул. Ну вот почему всегда так? Ну прошли бы мимо, ну покрутили бы пальцем у виска, посмеялись бы над странным пацаном, так нет же, даже в дурости у нас всегда найдутся завистники! Нет, чтобы порадоваться моей оригинальности, надо обязательно позавидовать, что сами до этого не додумались в свое время.

— А ну-ка отвечай, ты кто таков и что тут делаешь! — Парень немного запыхался, взобравшись наверх и останавливаясь у моих ног.

— Во-первых, молодой человек, поскольку вы пришли ко мне, а не я к вам, то согласно этикету представиться нужно для начала вам, а не мне. — Я расплылся в улыбке, наблюдая, как окружающие вслушиваются в мои слова. — Во-вторых, я нахожусь здесь инкогнито и имя мое слишком известное, чтобы я его вам здесь называл!

Да уж, артист больших и малых академических театров…

— Что?! — взревел парень, возмущенно вскидывая брови. — Да как ты смеешь, мальчишка, так разговаривать со старшекурсником?! А ну немедленно назови свой факультет и имя, иначе сегодня же твои останки будут соскребать с дуэльной площадки, наглый выскочка!

Ну и что прикажете делать? Честно скажу, не знаю, уж слишком все как-то неожиданно, что-то резкий мне оппонент попался, с ходу так пресек мои безобразия, переводя простой стеб в разряд дуэлей, коих я на дух не переношу. Ну не мое это, не люблю я откровенный мордобой, мне куда приятней словесная полемика, тут, понимаете ли, совсем другой коленкор.

— Фердинанд! — Из толпы молодого человека окликнула беловолосая красавица в зеленой мантии с потрясающей длинной косой, которую я, по-моему, уже где-то видел. — Отстань от мальца!

— Да пошла ты! — Парень скривился, сплевывая наземь. — Еще вонючая полукровка будет указывать, что мне делать!

А вот это уже повод, нет, правда, он прямо снял с меня бремя ответственности своим тупоголовым хамством по отношению к этой девушке, явно не без труда стерпевшей от него оскорбление, так как по ее лицу легко прочиталась неприкрытая обида и боль.

— Эй, Пердинанд! — Расплылся я в плотоядной улыбке.

— Что?! — взревел парень, резко поворачиваясь вновь ко мне.

— Тебе письмо, — произнес я, резко выбрасывая свою ногу прямо в нос засранцу, от чего он совершил кульбит назад, задницей отсчитав в обратной последовательности ступеньки сверху вниз. — Получи… и распишись.