Страница 40 из 97
«Моя награда. Заслуженная».
Потеря того замка может привести в ярость короля, который и так его едва терпел.
«Он уже мог потребовать мою голову».
Но это неважно.
Трир пристально смотрел на нее, понимая, что она будет стоить любых последствий.
Хомут и так плохо держался на его шее. Они с королем урегулируют этот вопрос.
«Или же я сдерну корону с его головы».
— Тебе известно, что я — Трир. Как тебя зовут?
— Мое имя – Реджин Лучезарная.
— Тебе идет это имя, красавица, — когда он заправил выбившийся локон за ее ушко, его глаза расширились от удивления.
Острый кончик.
— Ушко Валькирии?
Он был очарован этим существом. Он взял ее руку и погладил ею свое лицо.
— Почему ты кажешься мне знакомой?
И почему ему кажется, что он уже влюблен в нее?
И что кинется на собственный меч, если им придется расстаться?
— Мы встретились давным-давно, — она казалась то грустной, то взволнованной, ее брови взлетали вверх в один миг, а в— следующийна ее лице расцветала улыбка. – Но если я расскажу тебе, ты подумаешь, что я безумна.
— Не больше, чем я сам, влюбленный в женщину, которой никогда прежде не видел.
До тех пор, пока не приехал захватить этот замок, и ему не начали сниться сны о ней.
— В прошлой жизни ты был берсеркером, воином из охраны Одина. Ты служил моему отцу, — она сделала паузу и добавила: — И ты планировал жениться на мне.
«Жениться на ней?»
Он склонился еще ближе.
— Я не знаю, о каком мужчине ты говоришь, но я с удовольствием им стану.
Ее глаза скользили по его лицу.
— Тебя звали Эйданом Свирепым.
«Ясно, она была привязана к этому Эйдану».
— Почему ты думаешь, что я это он?
Она принимала Трира за кого-то другого.
«Я не могу отказаться от нее.
Я не хочу».
— Твои глаза пылали, как у берсеркера. И я чувствую, что ты — это он. И то, что я тебе снилась, лишь подтверждает мою догадку.
Когда он кинул ей взгляд, полный сомнений, она сказала:
— Ты был повторно воплощен, твоя душа теперь в новом теле.
Могло ли это быть правдой? Могла ли его душа жить в другое время?
Сколько он себя помнил, его всегда мучили кошмары об ангелах, демонах и холодном снеге, доводя его до потери рассудка.
Боль в груди.
Его родители боялись, что у него слабое сердце, и он умрет молодым.
Как настоящий мужчина, он противился этому напряжению в себе – и превратил черные мысли в черные дела.
Теперь же его боль исчезла.
«Возможно, мое сердце всегда было сильным, чтоб биться только для этой женщины?»
— Как я мог вернуться?
— Столетия назад, когда ты умирал на моих руках, то поклялся, что вернешься ко мне. Я не знаю, как ты это сделал. Иногда нам не дано понимать все вещи, что возможны в Ллоре.
— В Ллоре?
— Это наш мир. Мир бессмертных, где оживают мифы и легенды.
«Она бессмертная, а я нет».
— Ты не вернешься в тот мир, Валькирия! – скомандовал он. Его голос огрубел при мысли о возможности потерять ее. – Твое место рядом со мной!
Ее лицо засияло еще больше.
— Тогда напомни мне, почему я должна выбрать тебя среди всех мужчин?
— Я не знаю, как напомнить… — он затих, когда она начала расшнуровывать его броню, ее желания были ясны. Он не смог бы сорвать кольчугу и тунику достаточно быстро.
Но все же, когда его член восстал в брюках, он решил ей признаться:
— Милая, я никогда раньше не был с женщиной…
— О, ты был! – улыбнулась она, снимая собственную одежду. – Только ты не помнишь этого!
Его пристальный взгляд следил за ее ловкими пальцами, которые расшнуровывали кожаный корсет. Она сбросила одеяние с плеч, затем переступила через юбку, оставшись лишь в одной блузке. Настолько короткой, что он почти видел ее плоть, и настолько прозрачной, что он мог ясно видеть ее грудь.
Он восхищался открывшимся ему видом, затем громко сглотнул.
— Я никогда в своей жизни не хотел ничего так сильно, как тебя сейчас. Ты – моя жизнь. Так или иначе, но я знаю это…
Она встала на цыпочки, чтоб нежно скользнуть губами по его шее, затем по груди.
Когда она пробормотала:
— Сними свои ботинки…
Они вмиг улетели в сторону.
— И брюки…
Он сорвал их со своего тела.
Она отступила к кровати, пальчиком маня его за собой.
Откинув блузку, девушка вытянулась на его кровати, предлагая присоединиться к ней. Она была так потрясающе красива, что он затаил дыхание.
Первая женщина, которая согреет его постель.
«И последняя».
Когда он опустился рядом с ней, она обхватила ладошками его возбужденный член. Его бедра тут же взбрыкнулись ей навстречу, жаждая ее шелковистых касаний. Стон сорвался с его губ.
Она начала ласкать его легкими круговыми движениями, которые заставили его потерять голову. Возбуждение усиливалось, а когда она провела большим пальцем по головке, та увлажнилась.
— Ах, милая, я сейчас кончу…
Не выпуская его из рук, она заставила Трира лечь на спину. Когда она развела бедра, его пронзило желание познать ее всю. Она направила его в себя, медленно опускаясь на него. С каждым вдохом и выдохом ее грудь поднималась и опускалась так возбуждающе. Его руки накрыли эту податливую плоть, сжав ее с восхищением.
Ее напряженные ножны почти отняли его семя.
Сцепив зубы, он изо всех сил пытался не опозориться.
Она пыталась сдерживать себя, как только могла. Ее закрученные когти Валькирии впивались в его грудь.
— Как они могут…
«Я схожу с ума?»
Но все мысли исчезли, когда она поднялась на дюйм и снова вернулась на место, такая влажная и дрожащая. И снова вверх. И потом вниз.
«Она нуждается во мне, хочет, чтоб я удовлетворил ее жажду…»
Откуда Трир мог знать эти вещи?
Желая удостовериться в них, он обхватил ее за талию и перекинул на спину. Развернув ее бедра, он вошел между ними, заставив ее застонать от удовольствия. Ее грудь начала подпрыгивать, когда он задвигался. Он опустился вниз, чтоб поцеловать ее. Как только его рот коснулся ее, она распахнула губы и скользнула язычком по его устам. От ее вкуса у него закружилась голова.
— Такая сладкая…— застонал он прямо ей в губы.
«Словно маковый наркотик».
И тут же воспоминания обрушились на него. Темно-красные брызги на снегу. Находится вдали от нее, тогда как он готов уничтожить любого, кто встанет между ними. Его дикая потребность овладеть ею.
Он поднял голову, его пристальный взгляд сузился.
— Никто не удержит меня вдали от тебя, Реджин Лучезарная!
Когда он понял, что его акцент изменился, его челюсть отвисла.
«Я – тот мужчина, о котором она говорила».
Которому она предназначена.
— Моя. Ты моя женщина!
— Эйдан?
Кровь взыграла в нем, его охватило безумие.
— Я пришел за тобой!
Любовь к ней проснулась в его груди, заставляя лихорадочно хотеть ее.
Ее глаза широко распахнулись, в них засияло серебро.
— Ты вспомнил меня!
— В тот миг, когда прикоснулся к твоим губам.
— К-как? – она выгнулась под ним.– Как ты мог вернуться?
Он не знал; но пока он двигался в ней, ничто не имело значения.
— Ничто не сможет нас разлучить! Ничто!
Он взял ее лицо в чашу своих ладоней, притягивая к себе.
— Скажи, что ты принадлежишь мне!
— Я принадлежу тебе! — Ее когти впились в его спину, она задыхалась и извивалась под ним. — Ах, боги, как же я тосковала без тебя!
Он чувствовал, как напряглась ее плоть вокруг его члена, она собиралась кончить.
«Это я держу ее на краю, заставляя кричать…»
— Следуй за мной! — закричала она.
— Везде, куда ты поведешь!
Он яростно погружался в нее, он почти…