Страница 6 из 16
Феодосий Печерский, основатель первого на Руси общежительного монастыря, подростком несколько раз покидал отчий дом в поисках Небесной Земли. Он будто и не чувствовал ни знатности своего рода, ни телесной красоты, ни жестокого обращения с ним матери. Из занятий будущий преподобный в юности предпочитал хлебопечение — пек для храма просфоры.
Это необъяснимое, но заметное отчуждение учит Странника относиться ко всему окружающему как к тому, что вверено ему во временное пользование и что он желает возвратить в назначенный срок, и что должно быть им возвращено без ущерба, а с прибытком. Странник похож на купца, только приобретает он Божественную благодать и милость. Это самая твердая и ценная из всех валюта. Только ценность ее раскрывается не на Земле.
Странник похож и на посла, который по воле Небесного Совета может быть в любой момент отозван (в Небесное же Отечество) и потому старается жить и вести себя с людьми так, чтобы честь Державы не пострадала. Но в том-то и дело, что Держава такова, что никакой, даже самый важный, Странник не сможет опорочить ее. Странник смело посылает свои сообщения на родину, к Богу. Он просит совета, но в конечном счете действует самостоятельно. Странник всегда носит в себе образ родной стороны, в которую желает возвратиться — всегда носит в себе образ Божий, образ Небесного Отечества.
Антоний и Феодосий Печерские — основатели Киево-Печерской лавры
Странник старается избегать горячей и обычно нам свойственной привязанности к предметам и образам настоящего мира, ведь они очень зыбкие и всегда несколько болезненные. Но Странник прекрасно видит, что жизнь человека есть постоянное страдание и скорбь от утрат, он и сам, как человек, страдает и мучается. Святой спешит к душе человека, которая испытала потери и оскорбления — как солнце к подсолнуху. Он чувствует муку человеческой души. Часто о многих святых говорят, что, мол, если приложишься к их мощам, то и судьба изменится. Потому так и любимы на Руси были паломничества: это уподобление Страннику в трудах пути и терпении их с благодушием. Ведь послу великой Державы следует, согласно ее законам, быть еще и Помощником.
2. Во времена евангельские
Первым совершенным Странником и собирателем сокровищ святости был Иисус Христос. Он был Странником в пространстве: обходил города Иудеи. И во времени тоже. Ведь именно о нем, за тысячелетие до Его рождения, возвещали пророки, и Господь соприсутствовал им в их пророчествах. Судьба Его тоже была судьбой Странника. Иисус никогда не утомлял людей своим присутствием, наоборот: люди сами искали Его и сами, странствуя, становились Странниками. Таковы апостолы. Апостолы учились у Иисуса Христа. Они изо дня в день наблюдали Его действия, задавали Ему вопросы, почему Он поступает именно так, и внимали Его ответам. Странствие Христово оказалось и первой христианской школой — школой помощи больным и бедным. Древнему миру это было непонятно.
Образ бродячего философа сам по себе для древности обычен. Бродячий философ вызывает уважение, даже некоторое почитание. Порой философ собирает вокруг себя последователей. Так в античности создавались школы: стоиков, киников, эпикурейцев. Школ было очень много и самых разных. Все они занимались поисками некоего идеального образа жизни и идеального общества. Некоторые школы, как, например, неоплатоники, смогли создать довольно четкую и стройную систему взглядов, основу будущих наук об обществе, развитую последующими временами.
В Иудее рубежа эпох бродячий философ был явлением редким, зато странствующий пророк был знаком почти всем. Существовал древний институт пророков, к началу нашей эры пришедший в упадок. Однако традиция пророчества все же сохранялась. Существовало довольно четкое представление о том, как именно должен вести себя пророк и о чем говорить. Все пророчества сводились к одному: наступит день, придет Мессия и восстановит былое величие Израиля, а затем возвестит Царство Небесное. Мессия предполагался из царского рода. Таким образом, пророк, возвещающий приход Мессии, воспринимался как его провозвестник.
Христос был тем самым Мессией, которого ожидали израильтяне, но его приняли за пророка и все его действия оценивались с точки зрения того, что он пророк. Христа многие простые люди почитали великим пророком. Он вызывал невольное чувство преклонения, вокруг него люди ощущали свет и аромат Божественной Истины. Иисус Христос был не просто человеком, а Богочеловеком. Богочеловеческую природу Его могли, и то не сразу, постигнуть только ученики — апостолы.
Для остальных Иисус оставался только идеальным, жертвенным человеком. Многие поступки и слова Иисуса с обыденной, житейской точки зрения противоречили здравому смыслу. Но иудейское сознание привыкло, что пророк часто ведет себя особенным образом. Община иудеев видела в Иисусе только еще одного толкователя Моисеева закона. Пусть чрезвычайно одаренного духовно, необычного, но все же толкователя закона.
Иудеи, хотя и возмущенные новым учением, были снисходительны к Иисусу Христу, пока Он казался им пророком, учителем. Хотя Ветхий Завет знает и факты убийства общиной пророков: Иеремии, Захарии. Иудейского пророка можно назвать ветхозаветным святым. Так что Иисус, выбрав служение пророка, уже находился в неявном конфликте с обществом, убивавшем пророков. Но едва только открылось, что именно Иисус — Мессия, сразу же приготовили обвинение и казнь. Святой, последователь Христа, с самого начала своего пути должен быть готов к обвинениям, часто несправедливым.
Между пророком древних иудеев и святым христианской церкви, провозвестником Христа, лежит пропасть, но, тем не менее, у них одна основа. Это вера в Царство Небесное, Царство любви и справедливости. Иудей воспринимал Царство как общество земное, постигаемое чувствами. Возвещенное Иисусом Христом Царствие Небесное, напротив, не имеет локализации ни в земном времени, ни в земном пространстве. Пространство и время Царствия Небесного существуют отдельно от земных.
Если иудейский пророк предпринимал лишения странствий ради цели, находящейся на Земле, в области чувственно постигаемого, то христианский святой странствует, переходя черту горизонта. Он абсолютный Странник. Его цель нельзя ни увидеть, ни понять. Иисус Христос, Богочеловек, Совершенный Учитель, дал именно такой образ. Чем бескорыстнее твое странствие, тем больше тебе дается Богом. Древнему человеку трудно было понять и принять такое знание.
Врач, переходящий из города в город, тоже был знаком древним иудеям. Но врач, даже самый благородный, принимал воздаяние за свои труды, причем, как правило, воздаяние было материальным. Лечение было ремеслом, как, например, зодчество, и распространялось оно отнюдь не на всех. В Моисеевом Пятикнижии, в книге Левит, есть упоминание, что люди, больные определенными болезнями (проказой, например), должны жить отдельно от общества. Сумасшедшие, в число которых входили и лунатики, если и не изгонялись из общества, то равных со здоровыми людьми прав не имели.
Иисус Христос предложил совершенно другой образ врача. Он не принимал благодарности за лечение, наоборот, часто он скрывает и сам факт излечения. По свидетельству евангелиста Иоанна (5 глава), паралитик не должен был рассказывать об исцелении в купальне Дома милосердия никому, кроме священника. Тот же образ действия Иисус показал при исцелении слепорожденного. А ведь до сих пор вернуть зрение слепорожденному невозможно.
Исцеление десяти прокаженных