Секретный проект. Трилогия

— Товарищ народный комиссар! Лейтенант Андреев по вашему приказанию прибыл!

— Проходите-проходите, товарищ Андреев! И не по моему приказанию, а по приказанию товарища Сталина! Вам же приказали связаться со мной!

— Извините, товарищ Народный Комиссар! Но я не знаю вашего телефона! Мой непосредственный начальник приказал сегодня прибыть на приём в НКО к 12 часам дня. Дома у меня телефона нет!

— Николай Николаевич вам больше не начальник! Вы старше его по должности! А то, что у вас нет телефона — это безобразие! Проходите, Андрей Дмитриевич. Присаживайтесь. — он наклонился к столу и сказал: «Вызовите Короленко!»

— Давайте знакомиться, Андрей Дмитриевич! Меня зовут Лаврентий Павлович! — он привстал за столом и протянул мне руку. Я привстал и пожал его руку. — Форму, лейтенант, вам придётся снять. Нам с вами предстоит очень много работы.

Раздался голос из динамика: «Прибыли Судоплатов и Короленко».

— Пусть войдут!

Нарком жестом пригласил Судоплатова к столу и спросил у Короленко:

— И давно у вас, в оперативном отделе, заместители наркомов живут в общежитиях и не имеют связи? Почему мои люди у замнаркома Андреева оказались раньше ваших? Почему его квартира, если её так можно назвать, до сих пор не под охраной? — Короленко вытянулся и молчал, — Займитесь, пожалуйста, лично, товарищ Короленко! И, товарищ Сталин распорядился выделить в распоряжение товарища Андреева транспорт и самолёт.

— Товарищ нарком! У нас лётчиков нет!

— Он сам лётчик!

— Есть! Разрешите идти!

— Идите!

Напротив меня сидел комиссар 3 ранга госбезопасности.

— Знакомься, Павел Анатольевич: Андреев Андрей Дмитриевич. Наша головная боль на ближайшие несколько месяцев! — комиссар привстал и подал мне руку. Пожатие у него было очень крепким.

— Да, я уже читал Постановление! — неожиданно он по-английски спросил меня, бывал ли я в Нью-Йорке.

— No, comrade commissar! I never had been in the New-York! And I never had been in other countries!

— Акцент! Типично русский! Только через торгпредство. Вариант № 1 отпадает!

— А что же ты хотел, Павел, чтобы всё и сразу, на блюдечке с голубой каёмочкой! — улыбнулся Берия.

— Подумать надо, Лаврентий Палыч! Найдём вариант! Надо аккуратно кое-что разузнать.

— В общем, Павел! Вручаю его тебе! И поручаю тебе провести, вместе с ним, эту операцию! А вам, Андрей Дмитриевич, сегодня же переодеться в гражданское и, пожалуйста, держитесь подальше от военных. По меньшей мере, в Москве. Заедете к Ворошилову только тогда, когда он вызовет.

— Но мне ещё в Ленинград надо! Там работает лучший специалист по радиолокаторам капитан 1 ранга Берг.

— Насколько я в курсе, я видел эту фамилию среди арестованных Ежовым в Ленинграде! Когда поселитесь на квартире, сегодня, к вам зайдёт товарищ Филиппов, который вас сюда привозил. Он назначен начальником вашей охраны. Соответствующие указания он имеет. Помещение для вашей комиссии подберём, но не в НИИ ВВС, а здесь, в Москве. На этом пока всё, наверное. Остальное — в рабочем порядке, через Павла Анатольевича! До свидания, Андрей Дмитриевич!

Глава 6

Мы с Судоплатовым вышли из кабинета, и он жестом показал мне следовать за ним. Я с интересом наблюдал за его стремительной и лёгкой походкой, совершенно неожиданной для такого крупного человека. Вошли в его кабинет, следом за нами вошёл ещё один чекист. Судоплатов сел за стол, а мы остались стоять у дверей. «Присаживайтесь!» — не глядя на нас, сказал Судоплатов. Он перебирал какие-то бумаги на столе, сложенные в одну аккуратную папку.

— Вадим! Это всё?

— Да, Павел Анатольевич!

— Не густо! И нет ни одной зацепки?

— Ну почему, Павел Анатольевич! «Седой» имеет выход на их филиал в Мексике, и неоднократно бывал в гостях у господина Никольса!

— Уже теплее! А выход на производственный или технический отдел есть?

— Не прорабатывали, но я дал указания «Седому» рассмотреть все возможности! Кроме того, нашей резидентуре в Вашингтоне переданы указания подключиться.

— Спасибо, Вадим! Вы свободны! — Судоплатов оторвался от бумаг, посмотрел на меня и неожиданно широко улыбнулся:

— Задали вы нам задачку, Андрей Дмитриевич!

— Что-то не так, товарищ комиссар 3 ранга?

— Павел Анатольевич или товарищ Павел! Так быстрее. (Где-то я это уже слышал и тоже от генерала…)

— Хорошо, товарищ Павел! Мы что, не будем обращаться напрямую в Вестерн Электрик?

— Будем, Андрей, будем! Но позже! Когда найдём 100 % вариант получить всю документацию нелегально! Сам посуди! Если мы обратимся сейчас сразу и получим отказ, то американцы сразу внесут эту штуковину в Сикрет Лист, и никакими силами это будет не преодолеть, только «надавив» на президента. А этого мы не можем! Поэтому наша задача найти сейчас вариант, при котором нам или какой-то фирме, связанной с нами, продали бы то, что нам нужно. То есть, полностью подготовить сделку, не высвечивая конечного покупателя, то есть нас. Т. ч. Андрей, ты сейчас займёшься делами здесь в Москве и Ленинграде, а я буду искать варианты, как подойти к Вестерн Электрик. Заодно, что такое пальчиковая лампа. Ты сам её видел?

— Нет, товарищ Павел!

— Вот и я её не видел! «Пойди туда, не знаю куда, найди то, не знаю что!» Пушкин какой-то получается! — заметив мою, немножко вытянутую от удивления, мордашку, Павел Анатольевич сказал:

— Да не волнуйся ты так, Андрюша! Здесь, по крайней мере, известно у кого и что искать! У нас не всегда так бывает! У меня, конечно и других дел по горло, но все они, в основном там, в западном полушарии. Так что, справимся! — товарищ Павел встал, прошёлся по кабинету, — Сейчас позвоним Короленко, он тебя устроит. У тебя будет связь. Кодовое название операции: «Палец». Если понадобится что-то сообщить, а закрытой связи по ВЧ не будет, то пишешь вот на этот адрес телеграмму Павлу, — он дал мне листок с адресом и телефоном, — где иносказательно пересказываешь ситуацию, упоминая палец. Подписываешься: «Андрюша». Вот тебе и первое задание: вот пропуск в закрытый отдел Ленинской библиотеки. Так как ты у нас проходишь техническим специалистом, найди, пожалуйста, всю открытую информацию по этим лампам. Сейчас я тебя познакомлю с нашей сотрудницей, Маргаритой, можешь её использовать для этого. Она у тебя, пока, поработает секретарём. Заодно и свой английский подтянешь. Он у тебя на довольно примитивном уровне, а требуется бегло говорить.

Он наклонился к столу и сказал: «Пригласите, пожалуйста, Гончарову!», затем снял телефон и сказал: «Анатолий! Я всё! Забирай!» В кабинет вошла высокая красивая светловолосая девушка в форме: «Вызывали, Павел Анатольевич?»

— Да, Рита! Знакомьтесь: Андрей Дмитриевич. Поступаете в его распоряжение. И, пожалуйста, займитесь его английским! Товарищу предстоит серьёзная командировка в Америку, но говорит он плохо. Но, Рита, едет он легально, поэтому надобности доводить его язык до совершенства — нет. Я думаю, что вы его подстрахуете во время командировки! И, займитесь, пожалуйста, его гардеробом и манерами, так чтобы он выглядел серьёзным бизнесменом. — Рита окинула меня оценивающим взглядом и хитровато улыбнулась.

— Павел Анатольевич! Вы считаете, что это возможно?

— Рита! У тебя золотые руки! Я знаю! У тебя — получится!

Из кабинета мы вышли вместе с Ритой. В приёмной меня ждал Короленко. Он оказался довольно шумным и постоянно ворчащим человеком, но дело своё знал очень хорошо. Рита сказала, что пойдет переоденется, а мы с Короленко пошли куда-то по длинным высоким коридорам Лубянки. В первую очередь, пришлось заполнить форму N001, затем, в оружейке, мне подобрали два пистолета: Браунинг Лонг с кобурой и маленький «вальтер» с наплечной кобурой и патроны к ним. Отдельно выдали две пачки специальных патронов, как мне сказали: с особым останавливающим действием. Расписался за всё. Всё сложили в довольно большой кожаный портфель. Короленко много говорил и инструктировал, как вести себя с охраной, как вызвать дополнительную охрану и тому подобное. Он же сказал, что мои вещи уже перевезены на новую квартиру, что на шестой стоянке на Центральном аэродроме стоит «мой» Я-6 и что заявку на вылет необходимо подавать за час до вылета. Маршрут можно не указывать, специальная отметка об этом уже поставлена. Но, вылетать без охраны запрещается. При мне постоянно должен находиться либо Филиппов, либо кто-нибудь из его людей. Всего их четверо. Что жить они будут на первом этаже того же дома, что и я, в квартире номер 4. Анатолий Ефремович проводил меня до выхода. Там меня ждали Филиппов и Маргарита. У подъезда стоял черный ЗиС, водитель вышел из него и передал ключи Филиппову. Филиппов открыл заднюю дверь и пригласил нас с Маргаритой. Я с удивлением рассматривал машину изнутри. «Паккард» Чкалова, конечно, был богаче отделан, но и эта машина была сделана очень хорошо! Рита была одета в лёгкое пальто с красивым ажурным шарфом. На голове у неё был берет. Под мышкой она держала красивую сумочку. Выглядела она прекрасно! Ехать было недалеко, выехав на Котельническую набережную, машина свернула к высокому новому дому. Остановились у ворот, ворота открылись, хотя никого вокруг не было видно, мы въехали во двор и остановились у первого подъезда. Филиппов вышел из машины и открыл дверь. Первой из машины вышла Маргарита, затем вышел я. Поднялись на лифте на 7 этаж. Филиппов вытащил ключи и открыл дверь, после этого протянул ключи мне: «Ваша квартира, товарищ Андреев! Проходите, пожалуйста». Пропустив Риту вперёд, я вошёл в квартиру. Вот это да! Я просто остолбенел. А Маргарита спокойно прошла к шкафу, сняла с себя пальто, повесила его на плечики, покопалась в шкафу и вытащила оттуда три пары тапочек. «Мальчики, раздевайтесь, я пойду — чай приготовлю!» Филиппов снял шинель и, кряхтя, начал стаскивать сапоги. Посмотрев на меня, он улыбнулся, я впервые увидел его улыбку: «Товарищ Андреев! Раздевайтесь!» Я подошёл к шкафу, потрогал рукой дуб шкафа, снял фуражку, куртку, стянул сапоги, одел тапочки. Филиппов прошёл на кухню, а я заглянул во все двери. В комнатах, их было четыре, стояла красивая темная мебель, лежали ковры, как у Чкалова, на стенах висели картины. Было впечатление, что я попал во дворец. Везде было чисто, ни пылинки. В зале на шкафу большое количество моделей самолётов. Одна из комнат была детской. В другой я с удивлением обнаружил свои книги, аккуратно расставленные на полки в шкафу и огромный письменный стол, на котором стояла большая настольная лампа с зелёным абажуром. Большое количество письменных принадлежностей и целых четыре телефона. На двух из них, вместо диска, был закреплён герб Советского Союза.