Страница 11 из 12
С двадцати восьми лет – почему-то этот возраст Ее Высочество Ксения Александровна восприняла, как наступление старости, – день тезоименитства она праздновала очень скромно, говорили еще – камерно. За пределами Царского Села не производилось никаких торжеств, в самом Царском Селе каждый его обитатель получал подарок и чек на крупную сумму, собирались только самые близкие Ее Высочеству люди. В этот раз тезоименитство обещало быть скромнее, чем обычно: Ее Высочество надела траур по невинно убиенному графу Толстому. Все знали о ее морганатическом браке и другого просто не поняли бы – а Ксения Александровна всегда внимательно прислушивалась к общественному мнению. И хотя поступала далеко не всегда в соответствии с ним, во внимание брала всегда. Полагаю, если бы в стране существовала представительная демократия и проходили бы выборы, как в бедных САСШ, – ей рано или поздно удалось бы избраться. Даже несмотря на предубеждение против женщин.
О том, что Царское Село уже отключено от всех видов связи, Ксения еще не знала, ей было просто не до этого. Не знала она – и никто другой не знал, – что план заговорщиков выполнен не до конца. Нечего было и думать, чтобы подкупить или переманить на свою сторону Собственный, Его Величества, Конвой или Гвардейский Флотский Экипаж. Не было и денег на подкупы – почти не было…
Торт с единственной свечкой был уже разрезан, в то время как над Царским Селом появились вертолеты: два десантных вертолета «Сикорского» в сопровождении вертолета типа «В80» – ударного вертолета, базирующегося на тяжелых десантных судах и предназначенного для оказания огневой поддержки высадившемуся на берег десанту. Двенадцать управляемых ракет, два блока неуправляемых и тридцатимиллиметровая автоматическая пушка – не авиационная, а под полноценный снаряд, от боевой машины пехоты…
Конечно, Царское Село было прикрыто и с моря, и с воздуха, и с земли. Да только охранники вряд ли могут сделать что-то серьезное против армии. Даже не армии, а морской пехоты, наконечника копья Империи, подготовленных солдат, которые должны высаживаться на вражеские берега под огнем, захватывать плацдармы и вести наступление при подавляющем превосходстве противника. Ничего они не могли сделать…
А здесь – даже не пришлось захватывать пусковые зенитно-ракетных комплексов, дежуривших на страже Царского Села. В вертолетах был запросчик свой-чужой с актуальным кодом на сегодня, а кроме того, был и универсальный комплекс подавления – эти вертолеты предназначались для полетов за линию фронта…
Близкие люди уже поздравили Ее Императорское Высочество. На столе высился ручной работы торт от Конради, на нем скромно горела одна-единственная свечка: все, кто был сколь-либо близок ко двору, знали, что Ее Высочество терпеть не может ничего, что напоминало бы ей о возрасте… – впрочем, обычное дело для женщины. Ее Императорское Высочество, как и было положено по заведенному ей порядку, не только получала подарки на день рождения, но и дарила их. Подарки были, конечно же, дорогими, но без излишеств, как о том писала желтая пресса. Например, иконка в платиновом окладе – дорого, но любой преуспевающий купец может себе позволить точно такое же…
Приглушенный шум вертолетов раздался, когда гости – а эта церемония была только для самых близких – восторгались действительно дорогим подарком, посланным из Европы, князем дома Баттенбергов. Это был небольшой букет цветов, даже маленький. Вот только и оболочка, и сами цветы в букете были сделаны из серебра, золота, платины, палладия, а в качестве капелек росы использовались маленькие бриллианты. То был результат недавнего флирта во время европейской поездки – овдовевший глава старинного и родовитого дома Баттенбергов[15] с каждой встречей был все более настойчив…
Княгиня Анастасия Кочубей, сплетница средних лет, первой оказалась у окна. На площадку перед замком опускались вертолеты – настоящие, боевые. Точнее, один из них совершал посадку, другой – держался в воздухе. Были видны пулеметы…
– Боже, Ксень, это же твой… Как романтично… – захлопала в ладоши она.
Ксения Александровна Романова соизволила подойти к окну. Нахмурилась, глядя на вертолеты.
– Ну, скажи же, скажи что-нибудь. И не вздумай нас обманывать…
К сожалению, княгиня Кочубей так держалась со всеми – на грани приличия. По крайней мере, половина великосветских сплетен имели местом своего рождения как раз салон княгини Кочубей на Васильевском…
– Какой идиот… – сказала Ее Высочество, плотно сжав губы, – позер и идиот…
Она все еще хранила обиду.
– Да перестань… – Княгиня Кочубей едва ли на месте не подпрыгивала. – Сейчас нормального мужика днем с огнем не сыскать, а твой… романтик к тому же.
– Романтик… – процедила Великая княгиня, – жить на три семьи – это очень романтично…
К вертолету бежали охранники дежурной смены, у самого вертолета были видны люди в черной униформе.
– Да перестань. Ты просто его отталкиваешь все время, вот он и мечется, бедняжка. Не надо разбрасываться такими мужчинами. Мой-то – только вожжи отпустишь, так он в кафешантан или еще куда…
Ксения Александровна пошла к телефону – приказать, чтобы пропустили. Только ковбойского вестерна на лужайке перед Александровским не хватало…
Через пять минут морские пехотинцы, точнее – разведчики морской пехоты, были уже в Обеденном зале дворца. Немного смущенные роскошью, наличием дам и самой обстановкой дворца, они все же помнили приказ.
– Ваше Высочество…
Ксения кивнула.
– К вашим услугам, офицер. Вы имеете что-то передать?
– Сударыня, капитан Дворжецкий, ваш покорный слуга. Вы должны немедленно проследовать с нами в Кронштадт.
– В Кронштадт, сударь?
– Так точно, Ваше Императорское Высочество. В Кронштадт.
Княгиня Анастасия оказалась тут как тут.
– Он там тебя ждет. Ну же, соглашайся…
– Сударь, вы уверены?
– Ваше Высочество, я абсолютно уверен. Надлежащий приказ, заверенный дежурным офицером.
Господи, какое безумие…
– Это он отдал такой приказ? Говорите смелее.
– Ваше Императорское Высочество, не могу знать. Я должен только сказать, что мы должны доставить в Кронштадт и вашего сына.
– Господи, он намерен воссоединиться с вами. Он хочет сделать тебе предложение при сыне! Ну, соглашайся же, соглашайся! – буквально взвыла от восторга Кочубей, представляя, как она будет все это рассказывать и сколько слухов пойдет по Петербургу, и все убедятся, что она ближе к Великой Княгине, чем кто бы то ни было. Воссоединение после двадцати лет разлуки! Он все же не смог забыть!
Конечно же, Ксения предполагала о возможных намерениях Гвардии. Но она знала то, когда и в чем надо рисковать. Она инстинктивно доверяла флоту – именно потому, что адмиралом флота был Александр Воронцов, отец ее сына и ее последняя надежда в борьбе за власть. И она поняла, что решение надо принимать прямо сейчас.
– Подчиняясь вашему грубому насилию, господин капитан… – сказала Ее Высочество, улыбнувшись, – только подчиняясь вашему грубому насилию…
Ветер от винтов трепал волосы. У вертолета она увидела Камсаркани, совершенно взбудораженного, не понимающего, что происходит, и Панкова, начальника смены Личного Конвоя. Панков держал в руках автомат – хотя против торчащего из окна пулеметного ствола автомат как-то… не играл.
– Ваше Высочество, это…
– Все в порядке… – Она через силу улыбнулась. – Все в порядке, все хорошо.
– Но это… безобразие, деда шено! – начальник Дворцовой полиции от волнения перешел на грузинский. – Произвол!
– Князь Воронцов намерен сделать мне сюрприз. Все нормально…
– Произвол! – не мог успокоиться экспансивный грузинский дворянин.
На зеленой лужайке появился Нико, он бежал в сопровождении двоих морских пехотинцев, с ним был небольшой рюкзачок и еще небольшой планшет – в нем он таскал свой ноутбук. Ее подарок…
15
Дом Баттенбергов – необычный дом. Он породнен с Греческим и Сербским домами, со старой ветвью дома Романовых (через Алису Гессенскую, Гессен-Дармштадтский дом – морганатическая ветвь дома Баттенбергов). Британская ветвь дома Баттенбергов зовется Маунтбаттенами, из этого рода происходили граф Маунтбаттен, брат короля, вице-король Индии, другие влиятельные политики и аристократы. Так что опасения русской принцессы Правящего дома вполне понятны – через эту связь она прямо бы роднилась с домом Виндзоров, а это сомнительно с политической точки зрения.