Страница 32 из 136
Ответ его показался министру циничным и вызывающим. Ещё более враждебно он сказал: — Вы, Чавес, не только не выполнили своего воинского долга, предав своих командиров, но и совершили то же самое по отношению к подчинённым. Вы сдались без сражения. В отличие от вас большинство восставших выполняло данное ими слово до последнего момента. Некоторые погибли, другие были ранены. Остальные сдались только после того, как это сделали вы. Они были готовы умереть за свои идеалы. Но вы, со всей определённостью, этого делать не собирались.
На этом обед закончился. Чавес поднялся со стула, отдал честь и направился к двери.
В Управление военной разведки Чавеса сопровождал генерал Сантелис. По его мобильнику, сидя в машине, Чавес позвонил по двум номерам — матери в Баринас и Эрме на её домашний телефон. Из коротких отрывистых фраз Эрма поняла, что Уго не ранен, что при аресте «эксцессов» допущено не было и что ей надо избавиться от «всего лишнего» в квартире. Последнего Чавес мог бы не говорить. За десять лет конспиративной работы Эрма научилась предвидеть события. Материалы, имевшие отношение к Уго и «MBR-200», были надёжно спрятаны в разных местах.
Из всего, что было сказано Эрме, Чавес оставил «для истории» всего несколько слов: «Я нахожусь здесь, близко». Так оно и было, Управление военной разведки и квартира Эрмы по прямой линии были совсем рядом. Интерпретируя позднее эту фразу, он не удержался от поэтической передачи своих чувств и ощущений перед «моментом истины»: «Четыре слова, полные безнадёжного отчаяния, я сказал тебе на рассвете, который уже потрескивал и рассыпался под очередями смерти. В этих словах было заключено так много. Словно сказать: “Прости, потому что я не смог”. Словно сказать тебе: “Прощай, я уже умираю”. Это было как ураганный полёт по времени, которое бежало от нас как облака, как уносящиеся жизни, которые не возвращаются. Были смерть и роды в ту ночь. Конец и начало».
Следующие две недели Чавес провёл в подвалах DIM в полной изоляции. Однажды к нему пришёл военный священник. Во время причастия капеллан неожиданно наклонился к Уго и прошептал на ухо: «Ты, наверное, ещё не знаешь, что стал народным героем». Его словам Чавес не поверил. Только потом, когда его перевели в тюрьму Сан-Карлос, убедился: это правда. Они потерпели поражение, но дали народу надежду: всё можно изменить.
По поводу событий 4 февраля Чавесу чаще всего задавали вопрос: «Почему вы не выполнили своей задачи по операции “Самора” и не пришли на помощь штурмовой группе, которая атаковала Мирафлорес?» Одна из причин сбоя была очевидной: не всё удачно сложилось с захватом Военно-исторического музея — штаб-квартиры восстания. Не было радиосвязи с восставшими частями: некоторые станции связи предусмотрительно вывели из строя сотрудники военной контрразведки.
В одном из интервью у Чавеса спросили: «Что не получилось в той операции, которую вы возглавляли в Каракасе?» Чавес ответил: «В ходе любой военной операции есть много неопределённого, неожиданных вводных факторов. Часть из них носила фатальный для достижения главной цели характер. План был выстроен для победы. Никакие другие варианты не могли нам её заменить». Чавес опровергал мнение, что он решил сдаться после того, как в небе над столицей появились самолёты F-16: «Наша цель была исключительно политической. Когда мы дали себе отчёт в том, что политическая цель не может быть достигнута и что нам остаётся только одно — уничтожение гражданского населения и военнослужащих, то есть братоубийство, мы решили сложить оружие с надеждой на более благоприятные условия для ведения нашей борьбы в будущем». Оценивая итоги проведения «Операции Самора» в Каракасе, Чавес самокритично сказал: «Она была выполнена всего на пять процентов». Из-за предательства Химона был блокирован Форт Тьюна, где находились привлечённые к заговору части, те самые, которые должны были захватить Мирафлорес.
В военном мятеже 4 февраля 1992 года участвовало 133 офицера и почти тысяча солдат(Выступая на форуме «Трансформация Венесуэлы: возможна ли утопия?» в Сорбонне (Париж, октябрь 2001 года), Чавес назвал другую, явно завышенную, цифру — десять тысяч человек (членов «MBR-200»).). В результате боёв, по официальным данным, погибли 17 военнослужащих, не менее 50 военных и гражданских лиц были ранены.
В Венесуэле есть политологи, которые считают, что конспиративная деятельность Чавеса «была разрешена сверху». По их версии, с 1985 года конфиденциальная информация о деятельности подпольных групп «Движения Боливарианской революции» в той или иной форме поступала к командованию вооружённых сил. Эти политологи высказывают также мнение, что заговору «покровительствовали» некие «диссиденты» в правящих структурах, чтобы в случае успеха этого предприятия перехватить власть. Может быть, по этой причине «MBR-200» не было своевременно обезглавлено, а его руководители, включая Чавеса, получили назначения на ответственные командные посты, без чего выступление 4 февраля было бы невозможно.
В этой связи «чавесолог» Бланко Муньос весьма критично высказался о программе восставших: в практическом плане она призывала только к «искоренению коррупции». Для движения, которое затратило столько времени и усилий на подготовку вооружённого выступления, отсутствие тщательно разработанной программы управления страной было действительно весьма странным. Аргентинский политолог Норберто Сересоле(Норберто Сересоле (1943–2003) — аргентинский политолог, автор многочисленных исследовательских работ, посвящённых перонизму, роли вооружённых сил в новейшей истории стран Латинской Америки, различным аспектам перманентно кризисных отношений между Израилем и Палестиной, разоблачению сионистского «фундаментализма» и «ревизии холокоста».) также считал, что в истории «восстания» существуют моменты, которые свидетельствуют о некоем «побуждении сверху» в скрытой истории этого мятежа: «Есть много аргументов, которые позволяют думать, что был “другой” заговор за этим видимым выступлением 4 февраля». Чавес предположения подобного рода категорически отвергал. Его можно понять. Эти версии представляют его как слепую марионетку, действующую в чужих интересах.
Утром 5 февраля началось чрезвычайное заседание обеих палат Национального конгресса. Правительство Переса выступило с инициативой о введении осадного положения и приостановлении конституционных гарантий на всей территории страны. Парламентские фракции это предложение не поддержали, настояв лишь на принятии коммюнике с осуждением вооружённого мятежа.
К удивлению многих, экс-президент и пожизненный сенатор Рафаэль Кальдера выступил с полемической речью, в которой опроверг тезис правительства о том, что в планы восставших входило физическое устранение президента. Кальдера подчеркнул, что главной причиной выступления было стремление военных остановить дальнейшее сползание страны в кризис, спасти и укрепить демократический строй и его институты.
Речь Кальдеры с одобрением была встречена большинством венесуэльцев. Её взвешенность, продуманность, предложенные пути решения назревших проблем — всё это на время успокоило взбудораженное общество, помогло процессу стабилизации в стране, подготовке президентских выборов 1992 года. Кальдера возглавил коалицию небольших партий, которую пресса окрестила «chiripero» (тараканник). Его избирательная кампания шла под лозунгами наведения порядка, борьбы с коррупцией и прочими пороками, угнездившимися в Венесуэльском государстве.
С небольшим преимуществом в голосах Кальдера победил Андреса Веласкеса, кандидата от партии «Causa R».
Глава 11
ТЮРЬМА КАК ФАКТОР ПОПУЛЯРНОСТИ
После ареста Чавес провёл более двух лет за тюремными стенами, получив идеальную возможность для осмысления причин провала и обдумывания планов на будущее. В то время он и представить не мог, что через 15 лет, уже в качестве президента, подпишет указ о создании новой правительственной награды — «Ордена 4 февраля», которым будут поощряться те, «кто героически боролся с обветшалыми устоями коррумпированной двухпартийной демократии с целью реорганизации республики и открывал пути для новой альтернативы». Музею военной истории было присвоено имя Восстания 4 февраля. Прошло ещё немного лет, и музей превратился в мавзолей, где нашёл успокоение Команданте Чавес…