Страница 6 из 97
Хозяин поспешно унес ребенка в спальню. Многие возмущались опрометчивым поступком молодого человека.
— У господина Юэ на старости лет родился единственный сын, он дорожит мальчиком, как жемчужиной, а ты вздумал его трогать! Может, ты повредил ему ручку? Теперь родители будут беспокоиться. И нам неудобно.
Гости подозвали слугу:
— Ну, как малыш?
— Плачет, даже грудь не берет, — ответил слуга.
— Нехорошо получилось!
Смущенно переглядываясь, гости стали расходиться.
А тем временем Юэ Хэ тщетно пытался успокоить ребенка. И вдруг ему вспомнились слова монаха: «Если на третий день мальчик чего-нибудь испугается, посадите его с матерью в чан».
Юэ Хэ бросился к жене, но та была так расстроена, что ровно ничего не поняла из его рассказа и машинально сказала:
— Хорошо, запеленай ребенка.
Юэ Хэ торопливо укутал сына и велел служанке постелить ковер на дно чана.
Едва мать с ребенком забралась в чан, как раздался ужасающий грохот и во двор хлынула вода. Она постепенно поднималась, и вскоре на месте усадьбы образовалось огромное озеро. Многие жители утонули.
Юэ Хэ плыл, держась рукой за край чана. Жена его громко причитала:
— Что же теперь с нами будет?!
— Жена! — строго оборвал ее Юэ Хэ. — От судьбы не уйдешь! Поручаю тебе сына… Сбереги его, пусть не оборвется наш род Юэ!.. Ради него я без сожаления жертвую жизнью!
Пальцы его разжались, послышался всплеск — течении подхватило старика и увлекло прочь.
Чан с Юэ Фэем и его матерью река унесла в уезд Нэйхуан области Дамин в Хэбэе.
Была в этом уезде небольшая деревушка Цилиньцунь. В ней жил известный богач Ван Мин со своей женой, урожденной Хэ. В то время, о котором идет речь, обоим супругам было уже под пятьдесят.
Однажды утром Ван Мин приказал слуге Ван Аню:
— Поезжай в город за гадателем.
— Может, лучше пригласить здешнего, — робко возразил слуга. — До города тридцать ли[9], а в оба конца — шестьдесят, хватит ли у вас терпения ждать? И позвольте еще спросить, господин, зачем вам понадобился гадатель?
— Сон растолковать.
— Сны толковать я и сам умею! — заявил Ван Ань. — Кроме трех видов, которые не поддаются толкованию.
— А какие сны не поддаются толкованию? — заинтересовался старик.
— Те, что снятся в первую и вторую стражу[10], те, что снятся в четвертую и пятую стражу, и те, в которых запомнилось только начало, — пояснил Ван Ань. — А вот сны, которые снятся в третью стражу и хорошо запоминаются, я толкую без ошибок.
— Я как раз видел сон в третью стражу! Мне показалось, будто в воздухе вспыхнуло пламя и озарило весь небосвод. К счастью это или к несчастью?
— Поздравляю вас, господин! — радостно воскликнул Ван Ань. — Пламя предвещает встречу с выдающимся человеком!
— Тьфу, дурень! И еще уверяешь меня, будто умеешь толковать сны! Лень тебе ехать в город, вот и морочишь мне голову!
— Да разве я посмею! — обиделся Ван Ань. — В прошлый раз, когда мы с вами возили подати в уезд, я купил в городе «Полный толкователь снов». Хотите, принесу?
Слуга сбегал за книгой, раскрыл ее на нужной странице и протянул хозяину. Убедившись в его правоте, Ван Мин подумал: «Странно! С каким выдающимся человеком можно встретиться в нашем захолустье?»
Вдруг с улицы донеслись крики.
— Ван Ань, пойди узнай, что случилось! — приказал Ван Мин слуге.
Тот не заставил себя долго просить и бросился за ворота. Вскоре он вернулся возбужденный:
— Где-то в верховьях реки наводнение, и течением принесло к нам уйму добра. Вся деревня сбежалась на берег собирать.
Ван Мин неторопливо поднялся и, сопровождаемый Ван Анем, отправился к реке. Его соседи уже бегали у самой воды и вытаскивали то, что волны прибивали к берегу.
Ван Мин лишь тяжело вздохнул.
Вдруг Ван Ань заметил вдали большой темный предмет. Коршуны кружились над ним стаей.
— Взгляните, господин! — воскликнул слуга. — Где это видано, чтобы коршуны собирались стаями?!
Ван Мину это тоже показалось удивительным.
Вскоре волны прибили странный предмет к берегу. Это был огромный чан, в котором сидела женщина, прижимающая к груди младенца. На нее никто и не взглянул — люди старались выловить из воды побольше сундуков и корзин.
Ван Ань подбежал к чану, отогнал коршунов и крикнул хозяину:
— Господин, вот вам и выдающийся человек!
— Выдающийся человек? — хмыкнул Ван Мин. — Это просто пожилая женщина!
— У нее на руках ребенок, — не уступал Ван Ань. — И он спасся, несмотря на то что ему грозила такая опасность. Еще древние утверждали: «Счастлив тот, кто выходит из беды невредимым». А коршуны, охранявшие мальчика! Эти приметы говорят о том, что когда он вырастет, то станет великим сановником. Неужели вы еще сомневаетесь?
«Из каких мест принесла река этот чан?» — думал между тем Ван Мин и, наклонившись над женщиной, спросил:
— Почтенная, откуда вы родом? Как вас зовут?
Ответа не последовало.
— Может, она глухая? — в раздумье сказал Ван Мин.
Он не знал, что женщина родила всего три дня тому назад и была еще очень слаба. К тому же бедняжка страшно переволновалась, пока разбушевавшаяся река кружила и швыряла чан, и поэтому впала в полузабытье.
— Разрешите, я с ней поговорю, — попросил Ван Ань и, наклонившись к самому уху женщины, во все горло рявкнул: — Ты что, глухая? Мой господин спрашивает, откуда ты родом? Как тебя зовут? Как ты очутилась в этом чане?
Окрик подействовал — госпожа Юэ пришла в себя. Из глаз ее покатились слезы.
— Где я? В царстве тьмы?..
— Вот смешная! — пожал плечами Ван Ань. — Бормочет о каком-то царстве!
Убедившись, что женщина не глуха, Ван Мин послал слугу в ближайший дом за горячей водой. Женщина напилась, и Ван Мин обратился к ней:
— Почтенная, вы не в царстве тьмы, а в деревне Цилиньцунь области Дамин. Откуда вы?
— Из Сянчжоу. Там у моего мужа была усадьба. Случилось наводнение, имущество наше погибло, а мужа унесло течением. Не знаю, жив ли он. Но мне, видимо, не суждено было погибнуть. Мы с сыном сели в этот чан, и река принесла нас сюда.
Госпожа Юэ горько зарыдала. Ван Мин, как мог, ее утешал.
— Не представляю, как вы могли сюда доплыть! — удивлялся он. — Ведь Сянчжоу очень далеко отсюда!
— Господин, одно доброе дело вы сделали — спасли мать и сына, — вмешался Ван Ань. — Сделайте и второе — приютите их у себя в доме!
— Пожалуй, ты прав, — согласился Ван Мин и обратился к госпоже Юэ: — Мой дом недалеко отсюда. Хотите пожить у меня? А как узнаете, где ваш муж, я вас к нему отправлю.
— Спасибо, добрый господин! — воскликнула растроганная женщина. — Мы будем считать вас отцом родным, если вы нас приютите!
— Что вы, не за что и благодарить! — замахал руками Ван Мин.
Помогая Госпоже Юэ выбираться из чана, Вань Ань насмешливо бросил суетившимся поблизости односельчанам:
— Может быть, вы и ее утащите?
Люди только посмеивались: «Какой дурак! Вместо того чтобы подбирать добро, которое само идет в руки, взял в дом пару лишних ртов!»
Слуга побежал в усадьбу предупредить хозяйку. Та вышла за ворота встречать госпожу Юэ. Женщины прошли в дом и приветствовали друг друга со всеми подобающими церемониями. Госпожа Юэ поведала хозяйке, при каких обстоятельствах ей пришлось расстаться с мужем. Слушая ее рассказ, жена Ван Мина и служанки утирали слезы.
В этот же день хозяйка распорядилась приготовить для гостей небольшой пустующий домик на восточном краю усадьбы. У госпожи Юэ был мягкий характер, она умела ладить с людьми и вскоре завоевала в доме всеобщее уважение.
Между тем Ван Мин послал людей в Таньинь. Вода там уже схлынула, но никого из семьи Юэ найти не удалось.
Госпожа Юэ была безутешна, и жена Ван Мина от души ее успокаивала. С этих пор обе женщины стали жить дружно, как родные сестры. Однажды хозяйка пожаловалась на то, что у нее нет детей.
9
Ли — мера длины, равна 0,6 км.
10
В старом Китае ночное время от семи часов вечера до пяти часов утра делилось на пять страж, по два часа каждая.