Страница 1 из 33
Морозова Екатерина Владимировна
Подарок судьбы или Чего хотят Феи
Белоснежные хлопья снега с хрустом разлетались под напором моих горных лыж. Ласковое солнышко светило в глаза, и мир казался чудесным. Внезапно, из-за яркого света я не справилась с небольшим пригорком и улетела в снежный сугроб. Приоткрыв глаза, я увидела, как на всех порах в мою сторону бежит спортивный красавец блондин со сноубордом в руках. Опустившись на одно колено рядом с сугробом, он трепетно взял меня за руку, посмотрел своими очаровательными голубыми глазами и спросил:
- Я могу Вам чем-нибудь помочь милая барышня, - услышала я бархатный баритон своего спасителя. - Может Вам подушку принести, или одеяло?
Дикий хохот постепенно возвращал меня к реальности. Надо мной возвышался мрачной скалой тучный Ярослав Борисович и с укоризной смотрел в мои светлые очи.
- Спать на лекциях недопустимо, Фея. А тем более - на моих. Всё в волшебном мире летаете, крылышками звеня? Высыпаться надо ночами, а не гулять, - с ехидцей добавил он.
- Извините, это больше не повторится, - похоже я начинала краснеть.
Но требовательный Ярослав Борисович уже потерял ко мне всякий интерес и возвращался на кафедру, монотонно диктуя очередной скучный материал, думая о том, что окружающим его молодым балбесам никогда не постичь гениальные труды Шопенгауэра и Канта.
'И зачем только в Государственном университете дизайна и технологий ввели философию? На этот риторический вопрос не смогут ответить даже самые великие умы человечества', - думала я.
- Ну ты даешь, Фейка! - восхищенно цокнула языком моя подруга Катя, сидевшая рядом. - Ты явно нравишься нашему старому Аполлону, раз он постоянно делает тебе замечания.
- А ты тоже хороша, тоже мне, еще подругой называешься. Не могла разбудить?
- Зачем же тебя было будить? Полноценный здоровый сон полезен для красивого цвета лица, а то ты и так сегодня неважно выглядишь, - Катя всегда рубила правду-матку.
- Ну не на лекциях же! Теперь я в очередной раз опозорилась перед мужчиной моей мечты. Тяжело вздохнув, я мечтательно воззрилась на объект своих самых сладостных грез - Вадима Емелина. Он сидел несколькими рядами ниже и шептал что-то на ушко своей ослепительно-красивой соседке Лике.
- Губа у тебя, Фей, не дура, - прошипела мне Катя под гневные взоры Ярослава Борисовича в нашу сторону.
Как Вы уже поняли, меня зовут Фея. Данному подарку судьбы я должна быть благодарна своему любящему отцу - Тимофею Егоровичу, который двадцать лет назад, держа маленькую сморщенную кроху на руках, произнес судьбоносное:
- Какое ангельское личико, жаль крылышек нет. А давай назовем ее Феей? - предложил супруге новоиспеченный отец.
Находящаяся в невменяемом после родов состоянии мать, кивнула в ответ, даже не слыша вопроса, лишь бы ее оставили в покое. И безмерно удивилась, когда при выписке из роддома гордый супруг торжественно протянул Марии Ивановне в руки зелененькую бумажку, на которой красивыми буковками было выведено свидетельство о рождении Феи Тимофеевны Матюхиной.
Я в то время мирно посапывала в сторонке, поэтому оценить грандиозность разыгравшегося скандала не смогла, но по свидетельствам очевидцев, отец еще три дня ходил по стеночке с огромным синяком на правом глазу.
Я отвлеклась от воспоминаний и посмотрела на Катьку. Сущий ангел в рыжевато-золотистыми волосами и точеной фигуркой строчил, постукивая аккуратными акриловыми ноготками, набивая смску очередному кавалеру.
Наконец, пара закончилась и мы, в спешке собрав со стола конспекты и ручки, собирались уходить, но не тут то было.
- Погодите, молодые люди, - притормозил нас Ярослав Борисович. - Как вы знаете, наш университет участвует в ежегодном общественном субботнике. С каждого потока требуется три человека для участия в нем. Есть желающие? - пятьдесят пар глаз с невинностью уставились на преподавателя, и в аудитории повисла гробовая тишина.
- Ладно, раз вы сами такие нерешительные, то я назначу сам, - не смутился философ. - Леонов, Капустина и Матюхина. Впредь не будете спать на лекциях. Но, к вашему счастью, я предоставлю один бонус - скидка на два вопроса из трех в билете на экзамене по философии. Все свободны.
Народ сильно зашумел и выплыл в коридор. Я же громко вздохнула, так как расслышала и свою фамилию в списке 'смертников'. Кроме меня, вредный препод заставил 'отдать дань обществу, убрав центральный парк от таких же мусорщиков, как мы', растрепанного троечника в очках с нашего потока - Леонова Серёжку, и Капустину Юлю, которая, впрочем, училась совсем неплохо, но почему то сильно нервировала Ярослава Борисовича. Мы с Катей подошли к таким же, как и я, невезучим сокурсникам.
- За что? - поприветствовала нас Юлька.
- Ну вот, опять из-за этого старого маразматика придется идти копаться в грязи в выходной день, - страдальчески добавил Серёга.
- Серёж, не переживай, ты ж вообще свалить сможешь. Мы прикроем, если что, - утешила я сокурсника.
- Это то оно так, но вот мне придется постараться. Вдруг спалят меня. А иначе без протекции, я сам не сдам экзамен этому зверю, - покачал головой Леонов. Мы все резко задумались. Действительно, Ярослав Борисович то ли из-за своей фамилии Полководцев, то ли от тонкости своей души, отличался буйным нравом и крайней несдержанностью. Среди студентов давно ходил рассказ об эпичной сдаче одной группой экзамена по философии в прошлом году. Полководцева довели до белого каления ответы нескольких студентов, после чего он стал рвать ведомости и даже кинул зачетку одного 'умника' в окно со второго этажа.
- Да, друзья, вы крепко попали. Может ты, Фей, позовешь своих помощников: ну там птичек всяких, мышек и котов? Чтобы быстро всё убрали, - поддержала нас дружелюбная Катя.
- Не смешно, - ребята рассмеялись, а я, как всегда, не восприняла шутку о своем имени, но на Катьку обижаться было невозможно.
Договорившись встретиться в субботу в Центральном парке при полной боевой готовности, с перчатками и граблями в руках, озадаченные одногруппники разошлись, а мы с Катей побрели в сторону остановки.
* * *
- Может по магазинам, а потом ко мне? Правда, братики дома, но не думаю, что они нам будут мешать. Лёшка вечером с Лизой в ресторан идут, а Ваня решительно прячется от бывшей супружницы, поэтому собирает чемодан и завтра летит в Австрию на пару недель.
Кроме замечательных человеческих качеств, подруга обладала такой же нестандартной семьей, как и я. Возможно, именно из-за этого мы дружили много лет. Катина ячейка общества при первой встрече производила на всех неизгладимое впечатление. И я не являлась исключением. Катин отец, Евгений Леонидович Соколов, работал послом в далекой Кении, где его неизменно сопровождала верная жена Мария Александровна. Приезжали они в Россию только пару раз в год, привозя любимым 'детишкам-переросткам' разные необычные сувениры и подарки. В связи с этим, Катя, хоть и самая младшая в семье, рано почувствовала вкус свободы и стала самостоятельной уже в 14 лет. Ей приходилось жить вместе с Лешей и Ваней, которые были старше сестры на 5 и 8 лет, соответственно, но при этом являлись страшными раздолбаями. Бедной Катюше приходилось готовить на всех борщи и кашки, а также убирать двух ярусную квартиру после шумных вечеринок этих двух неандертальцев.
Зайдя в квартиру, я, в который раз, зачарованно оглядела непривычный интерьер. Повсюду на стенах висели деревянные маски папуасов, страусиные перья, разноцветные бусы и фотографии счастливых представителей семейства в разных странах мира. Лёшка и Ваня сидели за столом и что-то увлеченно обсуждали.
- А вот послушай ещё, - донесся до нас голос Ивана. - Алло, добрый день, а Сергей Петрович дома? - Пока еще дома, но венки уже вынесли! - и оба брата дружно заржали над анекдотом.
- Я лучше знаю, - не отставал от брата Алёша. - Мужика притащили хоронить на кладбище, а он раз! садится в гробу: дескать оп-па! А я живой! Что тут началось. Все радуются, смеются, хлопушки взрывают, кто-то шарики веселые притащил, жена от радости плачет... Вообщем, еле закопали!