Руническая магия

Мотегью Роудс Джеймс

Руническая магия

Мотегью Роудс Джеймс

Руническая магия

15 апреля 19..

Уважаемый сэр!

По поручению Совета *** Ассоциации возвращаю Вам тезисы доклада "Суть алхимии", который Вы были столь любезны предложить для обсуждения на предстоящем заседании.

Уведомляю Вас, что, к сожалению. Совет не видит возможности включить доклад в его настоящем виде в программу слушаний.

С уважением Научный секретарь Ассоциации 18 апреля Уважаемый сэр!

К сожалению, мое положение и служебный долг не позволяют мне вступить с Вами в переписку по поводу научной значимости вашего доклада.

Кроме того, по уставу Ассоциации, Вы также не имеете права обсуждать Ваш доклад с Комитетом нашего Совета.

Позвольте заверить Вас, что тезисы были направлены на рецензию человеку, являющемуся непререкаемым авторитетом в данной области.

Решение Совета было совершенно беспристрастным (мне даже неприятно об этом отдельно упоминать).

Примите мои искренние... (ut supra)

20 апреля Секретарь ***Ассоциации имеет честь соо6щить мистеру Карсвеллу, что не может назвать ему имени человека или группы людей, которым были посланы на рецензию тезисы его доклада. К сожалению, дальнейшая переписка на данную тему не представляется нам возможной.

- Да кто такой этот мистер Карсвелл? воскликнула жена Секретаря. Она зашла за ним в контору (быть может, не совсем случайно) и прочла последнее из трех вышеприведенных писем, которые только что принесла в комнату машинистка.

- Ну, моя дорогая, прежде всего мистер Карсвелл страшно сердит на нас.

Кроме этого, мне известно о нем совсем немного он богат и живет в Лаффордском аббатстве в Варвикшире. Он алхимик и, к сожалению, жаждет поведать нам о своих открытиях. Вот пожалуй и все хотя, нет. Я сам вовсе не желаю его видеть в течение ближайших двух недель. Ну, если ты готова, мы можем идти.

- А почему он на вас рассердился? поинтересовалась миссис Секретарь.

- Самое обычное дело, моя дорогая, совершенно обычное. Он прислал нам тезисы доклада, который пожелал прочесть на следующем заседании, а мы отослали их на рецензию Эдварду Даннингу он единственный специалист в этой области во всей Англии. Даннинг ответил, что тезисы ужасны, и мы отказали мистеру Карсвеллу. С тех пор Карсвелл засыпает меня письмами. В последний раз он требовал сообщить ему имя человека, которому мы отослали на рецензию его глупости. Ты видела мой ответ ему. Только ради Бога, никому не говори об этом.

- Конечно же, нет. Неужели ты не уверен во мне? Надеюсь, он не узнает, что это был бедный мистер Даннинг.

- Бедный мистер Даннинг? Почему вдруг ты назвала его бедным? Он очень счастливый человек, этот Даннинг. У него масса увлечений, удобный дом, и он сам распоряжается собственным временем.

- Я только имела в виду, что мне будет жаль его, если этот ужасный человек все-таки узнает, кому были посланы тезисы.

- О! А! Да, ты права. Тогда он действительно будет бедным мистером Даннингом.

Секретарь и его жена спешили на ланч в дом к своим друзьями, которые были родом из Варвикшира. И миссис Секретарь тут же решила во что бы то ни стало расспросить их конечно, очень осторожно об этом странном мистере Карсвелле.

К счастью, ей не потребовалось приложить ни малейших усилий, чтобы подвести разговор к интересующей ее теме, ибо хозяйка вдруг в самом начале общей беседы неожиданно обратилась к своему мужу:

- Ты знаешь, сегодня утром я видела Аббата из Лаффорда.

Хозяин присвистнул:

- Да? Интересно, что могло привести его сюда?

- Бог его знает. Он как раз выходил из ворот Британского музея, когда я проезжала мимо.

Было вполне естественно, что миссис Секретарь поинтересовалась, о каком это аббате идет речь. Неужели самом настоящем?

- О нет, моя дорогая. Это наш сосед. Он купил аббатство несколько лет тому назад. Его зовут Карсвелл.

- Это ваш друг? вступил в беседу мистер Секретарь, незаметно подмигнув жене.

Этот вопрос вызвал настоящий поток воспоминаний.

О мистере Карсвелле никто не мог сказать ни одного доброго слова.

Никто не знал, что он за человек. Его слуги были ужасными негодяями. И он сам себе придумал собственную религию. И отправлял черт знает какие оргии. Он легко обижался и никогда никого не прощал. Он был ужасен на вид (так сказала леди, но ее муж что-то неодобрительно пробормотал в ответ). Он никогда не сделал никому добра, а поступки его причиняли лишь зло.

- Да будь же справедлива, дорогая, прервал рассказчицу муж. Ты забыла о том удовольствии, которое он доставил ученикам нашей школы.

- Действительно забыла! Но очень хорошо, что ты мне напомнил о том случае! Он дает прекрасное представление об этом человеке! Вот, Флоренс, послушай, что случилось в первую же зиму после его приезда в Лаффорд!

Карсвелл написал своему приходскому священнику (хоть он и не местный, мы хорошо знаем преподобного Фаррера) и предложил показать школьникам картинки волшебного фонаря. Он сказал, что у него какие-то необыкновенные картинки, которые наверняка их заинтересуют. Надо сказать, что священник несколько удивился, потому что мистер Карсвелл не очень-то любил детей, так всем казалось, и всегда жаловался на их шалости и игры. Тем не менее предложение Карсвелла было принято и день представления назначен. И наш друг священник сам проследил, чтобы все было подготовлено как следует. Потом он рассказывал нам, что никогда еще не был так благодарен Господу, как в тот вечер за то, что его дети не присутствовали на показе мистера Карсвелла они были в гостях у наших отпрысков. Этот мистер Карсвелл совершенно явно пытался свести бедных деревенских детей с ума, усиленно пугая их, и если бы ему позволили довести представление до конца, то он несомненно преуспел бы в своем ужасном замысле. Начал он с относительно безобидных вещей. На одной из картинок была Красная Шапочка, но рядом с ней, как говорил мистер Фаррер, был такой повергающий в слепой ужас волк, что младших детей пришлось вывести из комнаты. А мистер Карсвелл тем временем принялся рассказывать сказку дальше, ужасно завывая как волк в отдалении, и мистер Фаррер утверждал, что ничего более устрашающего ему самому слышать не приходилось.

Все картинки были очень искусно сделаны и совершенно правдоподобны. Преподобный говорил, что абсолютно непонятно, каким образом Карсвелл смог их получить. Представление продолжалось, картинки сменяли друг друга, а истории постепенно становились все страшнее и страшнее. Дети были словно загипнотизированы и сидели совершенно беззвучно. Под конец он показал серию картинок о маленьком мальчике, который шел ночью через его парк я имею в виду Лаффорд. Все дети в комнате прекрасно знали эти места. Несчастного мальчика преследовали, а потом догнали и растерзали, разорвали на кусочки какое-то ужасное передвигающееся большими скачками создание в белом, которое сначала лишь маячило за деревьями, а потом стало обретать более явные очертания.

Мистер Фаррер говорит, что из-за этой серии картинок у него самого был ужасный кошмар. А что почувствовали дети даже подумать страшно. Само собой, что Карсвелл зашел слишком далеко. Мистер Фаррер довольно резко обратился к нему и заявил, что представление пора заканчивать. И что вы думаете, тот ему ответил? "О, Вы считаете, что пора закончить наше маленькое представление и отправить детишек домой в их постельки? Ну, что же, очень хорошо!" И затем можете себе представить показал последнюю картинку, на которой была изображена копошащаяся масса змей, многоножек и еще каких-то неведомых тварей с крыльями. И самое ужасное было в том, что ему удалось каким-то образом создать впечатление, что мерзкие чудища действительно копошатся и вот-вот выползут с экрана в комнату и набросятся на зрителей. При этом раздавалось какое-то жуткое шуршание и шипение. Дети пришли в ужас и бросились в рассыпную.