Страница 29 из 54
Мой взгляд наткнулся на банку с четвертаками, которая стояла на шкафу. Я уставилась на неё, пока голос Трины эхом отдавался у меня в голове, а внимание мое пребывало в рассеянном состоянии.
– И ты должна по-настоящему любить того мужчину, который играет в бейсбол, чтобы остаться с ним, несмотря ни на что, – выдала она, делая мне комплимент.
– Либо это любовь, либо все жены бейсболистов сошли с ума. Скорее всего, второе.
– Скорее всего, – Трина зевнула в трубку, вынуждая меня зевнуть в ответ. – Прости. Я устала. Этот последний триместр просто сводит меня с ума. Я все время устаю.
– Иди отдыхай. Спасибо за совет. По крайней мере, теперь я знаю, чем займусь завтра. Я тоже очень сильно устала. И все из-за тебя.
– Солидарная усталость?
– Ага! Я устала за тебя и твоего ребенка через трубку телефона, – подразнила я.
– Люблю тебя, – сказала она и снова зевнула.
– И я тебя. Спокойной ночи.
***
В тот момент, когда игрок перестает быть частью команды, они снимают с себя ответственность за него и его проблемы. Когда я, наконец, связалась с офисом Метс, они ничем не смогли мне помочь. Мне захотелось плакать. Тот факт, что я оставила сообщение им еще утром и целый день прождала, когда мне перезвонят, и так и не дождавшись звонка, вероятно, напрямую повлиял на мое настроение.
Последнее время я была слишком эмоциональной, абсолютно все вызывало у меня слезы. Конечно, я винила во всем свою тонкую натуру, которая тяжело переживала постоянное отсутствие Джека. Но когда я расплакалась после просмотра рекламного ролика, я была убеждена, что просто-напросто сошла с ума.
Зазвонил мой телефон, на экране появилась фотография Джека, где он улыбался в полный рот.
– Привет, – проскулила я, вытирая нос тыльной стороной ладони.
– Кэсси? Ты плачешь? Почему ты плачешь? – нежный голос Джека тут же окутал меня заботой.
– Ничего, малыш. Это просто глупая реклама, где парень возвращается домой с войны и видит свою семью, а они не догадываются о его возвращении. Он устроил им сюрприз… – я замолчала, слезы с новой силой потекли из моих глаз.
– Ты плачешь из-за рекламы? Я правильно расслышал?
Я шмыгнула носом.
– Заткнись, Джек. Я плачу потому, что стала слишком эмоциональной. Тебя здесь нет, и я безумно скучаю. Наша квартира просто огромная, у нас здесь чертовски много вещей, и никто мне не помогает, а все, чего я хочу, это быть с тобой. Но с такими темпами я не перееду к тебе как минимум до начала следующего сезона.
– Ох, Котенок, – он начал смеяться, и я поклялась убить его, если он не остановится. – Хочешь, я пошлю кого-нибудь, чтобы собрали наши шмотки? Я хочу, чтобы ты прямо сейчас прилетела в Сиэтл, а я найду кого-нибудь, кто разберется с нашим переездом. Только скажи слово, и всё будет сделано. Ты не должна заниматься сборами одна. Я же говорил тебе уже.
– Это так мило, – пробормотала я сквозь всхлипы.
– Что именно?
– То, что ты защищаешь меня и заботишься обо мне. Я люблю тебя-я-я, – протянула я в трубку. Мои слова сопровождали рыдания, так как я уже не могла остановиться.
– Я тоже люблю тебя, – сказал Джек. – Перестать заниматься сборами. Что бы ты ни делала, остановись. Мы разберемся с этим позже. А прямо сейчас нам нужно забронировать моему Котенку билет на ближайший рейс до Сиэтла, чтобы мы смогли увидеться.
Я шумно втянула воздух.
– Хорошо. Такая идея мне нравится.
– Ты же знаешь, нам необязательно переезжать прямо сейчас. Черт, мы можем сохранить квартиру в Нью-Йорке за собой, мне все равно. Правда, мы никогда не будем жить там так часто, как нам этого хотелось бы. Но если ты хочешь, чтобы мы оставили эту квартиру, то так и сделаем.
– Я хочу, – сказала я. – Но в то же самое время не хочу. Это пустая трата денег.
– Тебе решать. Я поддержу любую твою идею, поняла? Я просто хочу, чтобы ты была счастлива.
– Я счастлива, – всхлипнула я.
– Ага, я слышу, – сказал Джек, обычно его голос звучал так весело тогда, когда он пытался сдержать смех. – Хорошо, детка, я забронировал тебе билет до Сиэтла на ближайший рейс завтра утром. Вылет очень рано, поэтому тебе нужно идти в постель. Я отправил по электронной почте тебе и Маттео расписание.
– Когда ты успел это сделать? Мы же разговариваем по телефону.
– Я Гарри Поттер, помнишь? Чертов волшебник!
Я засмеялась, и он усмехнулся в трубку телефона.
– Вот это моя девочка. Увидимся завтра. А сейчас, иди и немного поспи.
– Спасибо. Я скучаю по тебе, – призналась я, вложив в эту фразу все свое сердце. Я надеялась, что он сможет почувствовать глубину моих чувств. Казалось, любовь к Джеку настолько переполнила меня, что мое тело трещало по швам, которые из последних сил сдерживали меня цельной. Я больше не могла справиться со своими эмоциями.
– Я тоже по тебе скучаю. Меня бесит, что я далеко от тебя. Но еще больше я злюсь оттого, что когда я прихожу домой, тебя там нет.
– Я тоже.
– Перестань плакать, пожалуйста. Слышать, как ты плачешь, просто разрывает меня на части.
– Я не знаю, что со мной такое творится.
– Ты просто слетела с катушек. Я всегда знал, что ты сумасшедшая. Иначе, ты не вышла бы за меня замуж.
Я вытерла глаза и не смогла не улыбнуться.
– Я уже в кровати. Увидимся завтра.
– Хорошая девочка. Не могу дождаться.
***
Мой самолет приземлился в Сиэтле, когда время перевалило за восемь часов утра. Я спустилась по трапу и направились к зданию аэропорта по искусственному покрытию взлетно-посадочной полосы. Задрав голову, я посмотрела на облака на небе, которые грозили пролиться на меня дождевыми каплями. В воздухе стояла легкая прохлада, чего не хватало Нью-Йорку в это время года. Даже во время летнего сезона дождей воздух на восточном побережье был жарким и тягучим. Не так как на Тихоокеанском северо-западе. Для меня это было в новинку.
Я прошла через небольшое здание, спустилась вниз по эскалатору и терпеливо стала ждать небольшой автобус, который должен был отвезти меня и других пассажиров к пункту выдачи багажа. Через секунду открылись двойные двери, и я вошла внутрь здания. Мой живот скрутило от нервного напряжения, стоило мне только подумать, что я увижу своего мужа. Я так сильно по нему соскучилась.
Следуя по указателям в сторону пункта выдачи багажа, я поняла, что хожу по кругу. Где-то в пути я неправильно прочитала указатель. В очередной раз проходя мимо женского туалета, я решила, что больше так не могу, и вошла в уборную. Мой живот мучительно крутило, и я боролась с рвотными позывами.
Возможно, я просто проголодалась.
Я ополоснула лицо холодной водой и вытерла его бумажным полотенцем. Вернувшись в коридор, я решила двигаться в общем потоке пассажиров, убеждая себя, что они выведут меня туда, куда надо. И они вывели.
Когда я спускалась по эскалатору, в толпе встречающих я заметила моего мужа. На его щеках от улыбки сверкали ямочки, а в руках он держал табличку, которая гласила:
«ПОТЕРЯЛСЯ КОТЕНОК.
ПРОСЬБА ВЕРНУТЬ ВЛАДЕЛЬЦУ.
ВОЗНАГРАЖДЕНИЕ ГАРАНТИРОВАНО
(ПЯТЬДЕСЯТ ЦЕНТОВ)»
Я закрыла лицо руками и разрыдалась. В моем мозгу тут же вспыхнуло воспоминание, когда Джек в первый раз встречал меня в аэропорту. Тогда у него в руках была табличка со следующим текстом:
«КТО-НИБУДЬ ВИДЕЛ
МОЕГО КОТЕНКА?»
Сойдя с эскалатора, я попала прямо в объятия моего мужа. Его тело было теплым и уютным, когда он крепко прижал меня к себе.
– Я не собирался доводить тебя до слез. – Джек поцеловал меня в голову и погладил по волосам.
– Табличка, Джек. Табличка, – рыдала я в его футболку. – И я так сильно соскучилась по тебе.
Святые угодники, мне следовало прекратить все время плакать. Со мной определенно было что-то не так. Я чувствовала себя такой развалиной, неспособной держать в узде собственные эмоции.