Страница 1 из 85
Сергей Александрович Ким
Стражи Чёрной Скалы
(The Madness (Безумие) — 2)
Пролог
— Ещё немного, и мы в Ираке, — оперевшись на поручни, ограждающие палубу, произнёс стоящий рядом со мной Гувер. — Грёбаный, грёбаный Ирак…
— Бывал там? — я меланхолично чистил карабин на расстеленном брезенте.
— Спрашиваешь! — ухмыльнулся наёмник. — Ещё в 91-м туда наведывался, а после — в первый же год контракта.
В принципе, неудивительно — Гувер мне в отцы годится, хотя так до сих пор выше взводного сержанта не поднялся. Хотя не дурак и не слабак. Говорит — просто лень. Может, и так, может, он и прав… Чем выше званием — тем больше головняков. И так всегда.
— А ты в первый раз — да, Морган?
— Угу.
Сколько лет прошло, а так до сих пор не могу привыкнуть к фамилии, которую пришлось менять и превращать в имя… Однако с фамилией Моргунов мне в рядах американских наёмников делать было нечего — к русским тут в большинстве своём относились по-прежнему настороженно-враждебно.
— И на хрена? — философски просил Гувер. — Мне-то бабло позарез нужно, а ты ж у нас псих, потому как за деньгами не гонишься…
Вместо ответа я промолчал, продолжая чистить свою М4.
Что ещё мог сказать-то? Что время от времени меня необъяснимо клинит, и я буквально начинаю искать встречи со смертью. Нет, я не играю в русскую рулетку и не хожу по кварталам ниггеров с плакатом «ненавижу чёрных!». Но чем ещё можно назвать добровольные вызовы в самые горячие точки, где только ведёт дела «Академия»? После Африки я, например, вызвался в состав очередной иракской вахты. И записался в регион суннитского треугольника, куда никто адекватный в жизни бы не сунулся — разве что только из-за расстройства психики или что более распространено — жадности. Боевые там платили втрое выше, чем за обычный контракт, но желающих всё равно было немного.
Деньги, конечно, штука хорошая… Вот только мертвецу они без надобности. А гробы из Ирака в США идут и идут, без всяких остановок и перерывов. Правда, уже не накрытые звёздно-полосатой тряпкой и не проходящие по списку официальных потерь.
Официально армия Соединённых Штатов Америки несёт мизерные потери, благодаря подавляющему превосходству в тактике и огневой мощи…
На деле же в число официальных потерь попадают лишь Джи-Ай — настоящие американские солдаты, имеющие американское же гражданство. Наёмники и «легионеры», воюющие за половинную плату и гражданство после окончания контракта — в счёт потерь не идут.
Едет грузовик с солдатами, подрывается на фугасе — десяток убитых, полдесятка раненых, но гражданство есть только у одного, что словил маленький осколок в левое полужопие. И всё здорово и хорошо, прекрасная маркиза — американская армия потеряла в этом инциденте лишь одного легкораненым…
Я сейчас как раз один из таких — гражданство я уже выслужил, но в списки официальных потерь всё равно никогда не попаду, потому что служу не в рядах ВС США, а в составе частной военной компании «Академия». И если меня найдёт пуля легендарного Джубы, то в моём личном деле перед отправкой в архив всего лишь сделают пометку «контракт аннулирован».
— Да чего ты её чистишь, Морган, — хмыкнул Гувер. — Плюнул бы пока — ещё начистишься до тошноты…
— Вот и готовлю себя морально, так сказать…
— Ну, зато будешь всегда сексуально удовлетворён…
— Чего?
— Натрахаешься, говорю, ты с этим куском дерьма. Мы их в первую кампанию чистили-чистили, чистили-чистили… Постоянно! А они всё равно клинили. Мы потом «калашниковы» себе находили и с ними воевали, а «эмки» чисто показными были.
Кстати, я бы не сказал, что М4 — она же конструктивная наследница знаменитой М-16, такая уж капризная дамочка… Ну, с запросами, да. Не совершенно отмороженный в плане эксплуатации «калаш», но тоже вполне себе ничего машинка. Всё-таки десятки лет эволюционировала от настоящей дряни, которую, правда, старательно портил дрянной порох и отсутствие элементарных принадлежностей для чистки, до вполне нормального оружия.
Хотя из-за паршивой конструктивной схемы, которая хоть и обеспечивала «эмке» отличную точность, грязь этому автомату была всё-таки категорически противопоказана. Вообще-то любое оружие надо содержать в чистоте и порядке, чтобы оно не подвело в критический момент, но нельзя же всё время воевать в лабораторной чистоте…
А Ирак — это Ирак. Пустыня. Пыль и песок. Не Средняя полоса и не Средний Запад — отнюдь, отнюдь…
— Паршиво, — вынес я свой вердикт, правда, без особой паники.
Ну, если ничего с этим поделать нельзя, то чего тогда сокрушаться и трепать себе нервы? Сказали, что суслик — птичка, и плевать — значит, надо искать клюв и крылышки.
Пусть и являемся мы самыми натуральными наёмниками двадцать первого века, но особой вольницы в крупнейшей частной военной компании мира нет. В начале действительно пытались сделать нечто корпоративно-либеральное по духу и организации… Но потом плюнули и просто начали копировать «славную» американскую армию. Та же организационно-штатная структура, те же звания, те же, в принципе, порядки…
Пока в тогда ещё называвшейся «Блэквотер» конторе было двадцать тысяч человек, без этого можно было обойтись. А когда Дяде Сэму потребовалось много наёмников взамен постоянно лажающих Джи-Ай, всё пошло кувырком.
И, например, теперь воевать с нетабельным оружием — нельзя. Сразу штрафы начнутся, если поймают при проверке… А если не дай Бог ранят, то страховка разом накроется. Вроде как купил ты ноутбук, поковырялся в нём, заменив какую-нибудь плашку на более продвинутую, и всё — гарантия слетела, бесплатному ремонту больше не подлежит.
Так же и здесь. Знаю сам — раньше многие наёмники уважали «калашниковы». А что? Машинка надёжная, мощная и недорогая. Ну, если качественная, разумеется. Настоящие русские обычно не достать, но вот болгарские очень даже неплохи…
Или «скары» или «хеклер-кохи» новые. Если силушкой природа не обделила, то современная автоматическая винтовка (а не просто штурмовая винтовка под промежуточный патрон) — это здорово. Немцы и бельгийцы делают оружие хоть и бешено дорогое, но качественное и надёжное..
Но теперь всё — облом. С «калашниковыми» или «фалами» только фотографироваться на память, и не более. Ну, как трофеи ещё брать можно или в качестве сувенира хранить. Даже с патронами. А вот воевать уже — ни-ни…
Поговаривают, что пошла эта хрень с тех самых пор, когда наше новое руководство (чтоб у этих крыс офисных геморрой никогда не проходил) поназаключало огромных контрактов с «Кольтом» на поставку этих самых М4…
— Как команда? — поинтересовался я. — Гоняешь?
— А что делать? — философски заметил Гувер. — У меня половина старого взвода на повышение пошла, а взамен каких-то… детей прислали. Я уже молчу про «дельту», «котиков» или даже Корпус! Они в большинстве даже просто в армии не служили!
— Я, кстати, тоже в Джи-Ай не состоял, — заметил я.
— Иди на фиг, Морган, — отмахнулся наёмник. — Ты зато реднек.
— Эээ! А за реднека, да по шее?
Морской воздух над Персидским заливом был хоть и жарок, но довольно свеж. Правда, лишь в плане прохлады, потому как вместо чистой морской свежести в нос постоянно лез запах горелой соляры.
Спасибо кораблям вокруг за это! И в особенности — неимоверно старой посудине, что тащилась во главе нашего конвоя…
Да, конвоя. Хоть войны на море здесь официально нет, неофициально лучше клювом не щёлкать, а то можно и ласты склеить (вы прослушали короткий репортаж из жизни утконосов…).
Нет, недобитые иракцы не обладают ни подводными лодками, ни даже катерами. Зато ещё до вторжения (то есть больше восьми лет назад) напихали в прибрежные воды тысячи морских мин, превратив их в такой ядрёный суп с тротиловыми клёцками, что теперь сюда даже сам Дьявол побоится копыто сунуть.
И да, самый передовой в мире американский флот ничего не может с этим поделать. Потому что, как внезапно выяснилось, в нём больше атомных авианосцев, чем совершенно непафосных, но таких нужных минных тральщиков.