Страница 3 из 8
Статья Н.Н. Дурново «Наречия русском языка» в «Народном энциклопедии» с автографом Л. В. Щербе
В Архиве РАН удалось обнаружить фрагменты переписки Н.Н. Дурново с членами МДК, из которых видно, насколько увлеченно и плодотворно занимался он любимым делом. В одном из письменных отчетов, отправленных, видимо, на имя Д.Н. Ушакова, он сообщал: «Н.Н. Дурново прочел доклад: «Группировка южновеликорусских говоров по характеру [их] аканья»[13]. Докладчик нашел возможным установить по различиям в характере аканья следующие группы: а) западную группу, в пределах Калужской и Смоленской губ., с аканьем диссимилятивным (выда́ – ваду́ и пр.)» тожественным[14] с аканьем соседних белорусских говоров; б) группу говоров, занимающих Курскую и Орловскую губ., область Войска Донского и часть Тульской губ.; в этих говорах старым «а» и «о» после твердых (или старых твердых) согласных соответствует в предударном слоге постоянно звук «а»; в положении же после мягкой согласной неударяемый гласный звук подвергся диссимиляции подобно тому, как и в говорах первой группы; в) группу говоров преимущественно помещичьих деревень Тульской губ. с яканьем недиссимилятивным, но стоящим в зависимости от твердости или мягкости соседних с гласною согласных; г) восточную, рязанскую группу, занимающую[15] южновеликор<усские> части Рязанской, Тамбовской и части Воронежской и Тульской губ. с очень сильным (полным) аканьем. Вне этой группировки остаются немногие единичные говоры (в некот<орых> местностях Тульской губ.).
Далее докладчик отметил, что при группировке говоров по характеру акакья приходится иметь в виду: а) факты, указывающие на смешение говора с другим, б) стремление, замечающееся во многих говорах, к переходу в говор с менее сильным аканьем; в силу этого явления предположение о более позднем сравнительно с другими типами происхождении некоторых особенностей тульского аканья (группа в)»[16].
Из заметок Н.Н. Дурново но русскому языку. Фрагмент. Автограф. 1910-е гг.
Эти и другие разработки ученого, представленные даже в таких отрывочных записях, очень ценны для нас, так как воссоздают «механизмы» его работы, раскрывают мельчайшие детали и подробности языковых изменений, наконец, в них высказываются некоторые предположения, позже выраженные в крупных трудах и проверенные практикой.
Включившись в работу Московской диалектологической комиссии, Н.Н. Дурново многократно совершает экспедиционные поездки, издает программы для собирания сведений о говорах, занимается обработкой и систематизацией материалов, полученных комиссией из разных губерний.
Дмитрий Николаевич Ушаков. 1925 г.
Кроме статей и отзывов, в эти же годы выходят в свет два труда ученого, которые в известной мере подвели практический итог его деятельности на ниве собирательства: совместно с Д.Н. Ушаковым он издает «Хрестоматию по великорусской диалектологии» (М., 1910), которая служила пособием для преподавания русского языка в высших учебных заведениях (к книге приложены также образец литературного произношения и карта); в Харькове выходят его литографированные курсы «Краткий очерк русской диалектологии» (1914) и «Записки по истории русского языка. 1. Фонетика и диалектология» (1912). В дореволюционные годы издаются лекции Н.Н. Дурново по истории русского языка, многочисленные работы, посвященные разбору памятников славянской письменности и публикации самих источников. Необходимо отметить его пунктуальность и большое внимание к тексту, великолепное знание теории и истории русского и славянских языков, серьезную научную подготовку и преподавательскую практику в сочетании с требовательностью к самому себе.
О личности ученого говорит такой факт: имея значительное количество работ и будучи уже известным языковедом, он продолжал все еше оставаться приват-доцентом. Когда однажды встал вопрос о конкурсе, в котором вместе с ним должен был участвовать Д.Н. Ушаков, Н.Н. Дурново уступил ему свое место, не считая возможным «соревноваться» со своим коллегой: «Я считаю крайне неудобным ввиду наших товарищеских отношений выступать конкурентом Дм<итрия> Н<иколаевича>, тем более, что признаю за ним старшинство и бо́льшую педагогическую опытность»[17]. «Дурново не был честолюбив и, как показали последующие события, отличался непрактичностью и плохой приспособляемостью к обстановке. Когда ситуация резко изменилась к худшему, ему пришлось особенно тяжело»[18].
В 1918 г. Н.Н. Дурново уехал преподавать в Саратовский университет, где ему предложили занять должность профессора. В эти же годы там работали видные русские филологи: Г.А. Ильинский, Н К. Пиксанов и др. Казалось бы, научная среда была вполне подходящей, да и более высокая ставка позволяла хоть как-то прокормить его многочисленную семью (у Н.Н. Дурново было два сына и дочь). Но обстановка все более ухудшалась: с осени 1920 г. в Поволжье начался голод, и он был вынужден вновь вернуться в послереволюционную Москву и перебиваться случайными заработками.
Все же в этот период (до отъезда в 1924 г. за границу) Н.Н. Дурново опубликовал более 20 работ. Несколько изменилась и направленность его деятельности (хотя по-прежнему в центре внимания были история русского языка и диалектология). Как ученик и последователь ФФ. Фортунатова он не мог не откликнуться на полемику по проблемам преподавания русского языка, даже выпускает «Повторительный курс грамматики русского языка» (вып. 1. М., 1924; вып. 2. М. – Л.» 1929). Тогда же выходят его многочисленные статьи и рецензии: «В защиту логичности формальной грамматики» (1923), «Что такое синтаксис?» (1923), «О формальной грамматике и логике» (1924) и др. В это же время ученый издает оригинальный «Грамматический словарь», где дает описание морфологической и фонетической терминологии. Как написал автор в «Предисловии» к своему труду, «новые веяния в области изучения языка делают особенно ощутительной потребность в таком справочнике, который давал бы объяснения терминов, касающихся грамматики и других отделов науки о языке, с которыми приходится иметь дело как при обучении языку, так и при самостоятельном изучении языка»[19]. К этому же периоду деятельности относится оживленная полемика «о логичности формальной грамматики», которую вел Н.Н. Дурново на страницах российских и зарубежных изданий. Он публикует целый ряд работ и рецензий, в том числе и на известные труды С.И. Карцевского и М.Н. Петерсона, в которых обосновывает системный подход к анализу грамматических явлений. В одной из программных статей, посвященных проблемам современного языкознания, Н.Н. Дурново пишет: «Противники формальной грамматики любят указывать на противоречия между различными представителями формально-грамматического направления, к которому относят А.А. Потебню, Ф.Ф. Фортунатова и их последователей и продолжателей. Но те противоречия, которые принято указывать, касаются не основного принципа – изучать формы самого языка, – а объяснения отдельных грамматических фактов или даже целых групп грамматических фактов, что, конечно, неизбежно, так как наука не дает окончательного решения стоящих перед ней вопросов, а представляет лишь подход к их решению. Иногда же замечаемые противоречия только кажущиеся, объясняемые неверным пониманием сказанного тем или другим ученым»[20].
13
Имеется в виду выступление Н.Н. Дурново на заседании Московской диалектологической комиссии (см.: Ушаков Д.Н., Соколов Н.Н. Краткий очерк возникновения Московской диалектологической комиссии и се деятельности за первое десятилетие (1904–1934) // Ушаков Д.Н. Русский язык. М., 1995. С. 264.
14
Так в рукописи.
15
Далее в строке написано и зачеркнуто: Рязанск.
16
Архив РАН. Ф. 502. Оп. 4. Ед. хр. N? 10. Лл. 2 об. – 2–1 об.
17
Из письма М.Н. Сперанскому от 19 октября 1917 г. (Архив РАН. Ф. 502. On. 1. Ео. хр. N9 85. Л. 208).
18
Ашнин Ф.Д., Алпатов В. М. Указ. соч. С. 57.
19
Дурном Н.Н. Грамматический словарь (Грамматические и лингвистические термины). М. – Пг., 1924. С. 3.
20
Дурново И. И. В зашиту логичности формальной грамматики // Родной язык в школе: Педагогический сборник / Под ред. А.М. Лебедева. Кн. 3. М., 1923. С. 41.