Первый шторм

Надя с пятого класса дружила с Лилией, гуляли вместе, летом даже официантками подрабатывали на пару – чтобы не так страшно было. Поэтому, когда в закрытую дверь комнаты, где жила Лиля начали ломиться ее умершие и воскресшие родители, то первым делом девчонка позвонила подружке, чей отец и помог девушке выбраться из дома, а потом и приютил у себя.

Полдня девочка была в ступоре, потом несколько часов подряд ревела, отчего к вечеру лицо распухло до неузнаваемости, а потом как-то стала отходить, абстрагируясь от произошедшего.

Теперь же целыми днями она только и делала, что мониторила в интернете информацию по всему происходящему, впитывая в себя ее, как губка жидкость.

Несколько часов девчонки сидели в комнате, не выходя и даже не выглядывая. Каждая занималась своим делом.

Надь, - тихо позвала Лилия.

Чего?

Я в туалет хочу.

И че? Тебя что, над горшком подержать?

Ну, Надь. Пошли со мной… - канючила девчонка.

Лиль, ну сходи сама.

Ну Надюх… Страшно…

Пошли. Я тебя проведу, - предложила Света, поднимаясь с дивана, на котором валялась, читая книжку.

Туалет располагался возле кухни, вход в который был из прихожей, поэтому, пришлось идти через гостиную, где сейчас как раз сидел отец с мужем и гостями. Те что-то шумно обсуждали за бутылкой водки, когда девчонки выскользнули из комнаты, стараясь стороной обойти стол.

Мужчины уже были на подпитии, особенно шумно себя вел лысый, размахивая руками и рискуя свалиться с табурета, на котором сидел, доказывая что-то Ивану. Сидящий возле Ивана светловолосый парень в джинсах и свитере только молча жевал соленый огурец, глядя мутноватым нетрезвым взглядом на граненую рюмку, стоявшую перед ним. Отец тоже довольно шумно что-то обсуждал с третьим гостем, который при появлении девушек уставился на худенькую фигурку Лили алчным взглядом. Девушка кожей ощутила этот взгляд на себе, стараясь побыстрее выйти из комнаты.

А это кто, мля? – заплетающимся языком спросил Михай.

Подружка дочки.

Подружка? Так, может, отдашь ее нам, а, Колян? – Миха пьяно заржал, увидев расширенные глаза девчонки, так контрастно выделяющиеся на побледневшем лице. – Эй, шмара, пойдешь к дяде Михасю?

Мишка попытался схватить проходившую мимо него Лилю за талию, но девочка шустро увернулась, сделав шаг вперед, но тут же была схвачена Михой за руку.

Михась! Не тронь девку! – рявкнул Николай, грохнув кулаком по столу, отчего несколько тарелок и вилок подпрыгнули, издав звон при соприкосновении с поверхностью стола.

От этого выкрика спор между Иваном и Пулей приутих, и лысый обвел комнату взглядом, снова обратив абсолютно не нужное внимание на жену собеседника, пьяным взглядом разглядывая ее грудь – единственное, что он перед собой сейчас видел.

Да ладно тебе, Колян. – Продолжал Яковлев, которому алкоголь совсем затмил глаза и затуманил разум. – Она ж тебе не родня, мля! Так… приблуда. Вон какая сладкая бабенка! Еще целка, наверняка… Хотя, они сейчас ранние. Слышь, Колян! Ну, отдай! Уже неделю бабы не было! Баллоны подпирает! Надо бы напряжение спустить!

Я что тебе сказал?! Я щас тебе спущу напряжение!

А по мне… так она тощая… как кошка дворовая, - запинаясь заметил Пуля, встревая в разговор. – Мне другие нравятся… Чтоб и спереди было за что подержаться и сзади за что ухватиться.

Пьяный бандит совсем не отдавал отчета своим действиям, решив ущипнуть старшую дочку хозяина дома чуть пониже спины. Дальнейшее происходило одновременно - Светлана взвизгнула, глаза Николая от такой наглости налились кровью, а Иван схватил ближайшую вилку и всадил ее по самое основание в лежащую на столе левую руку лысого, на которую тот опирался, развернувшись к девчонкам.

А-а-а-а! Сука! Ты че совсем уже?! Да ты у меня сейчас кровью харкать будешь! – вскочил со своего места Пуля, переворачивая на сидящих на диване Ивана и Степу стол.

Николай подхватился со стула, сильно дернув ближайшего к нему Миху за плечо и разворачивая того вокруг своей оси. Миха, в свою очередь, цепко держа испуганную девчонку, начал заваливаться на пол, увлекая и ту за собой.

Светлана широко распахнула глаза и пронзительно завизжала, увидев, как ущипнувший ее лысый, выдернув из кровоточащей руки вилку, отбросил ее в сторону и поднял откатившуюся к нему пустую бутылку от водки.

Иван, измазанный остатками еды, в это время пытался выбраться из-за наваленного на него стола вместе со Степаном. Сообща стол удалось оттолкнуть. Мужчина попытался вскочить на ноги, но координация движений оставляла желать лучшего, как и физическая форма.

Слыш ты, боров, да я щас эту сучку оттрахаю у тебя на глазах! Или тебя, дятла, отдоблю прямо перед ней! – орал Пуля, схватив бутылку за горлышко и треснув ею о торчащую ножку стола, делая обыкновенную гопническую 'розочку'. – Выбирай, мля!

Брось 'розочку'! – закричал Николай, ногой отталкивая со своего пути упавшего Яковлева, который как раз в это время отпустил руку Лили и из-за пояса доставал ствол, который забрал у убитого в Инкермане мента.

Иван, качающийся от выпитого, шагнул на перевернутую столешницу и попытался перехватить занесенную над ним руку с 'розочкой', но покачнулся, зацепившись за нижнюю перекладину стола, исполняющую роль ребра жесткости. Этого мгновения хватило Пуле, чтобы со всей дури всадить острые края разбитой бутылке мужику в горло и выдернуть обагрившийся осколок. Моментально из порезанного горла брызнула кровь, от ужаса закричала увидевшая это все Светлана.

Иван, схватившись за горло, непонимающе смотрел на края бутылки, мелькавшей неподалеку.

Ага, сука! Так тебе и надо! Ха! – дико заржал Пуля, задрав голову вверх. Потом снова уставился на заваливавшееся набок тело, к которому бросилась девушка, размазывая по щекам соленые слезы.

Зиновьев одним махом перепрыгнул через пытающуюся встать Лилю, к которой уже бежала выскочившая из комнаты Надя. В доме царила такая суета, что удивительно было, как еще кто-то оставался в состоянии принимать решения. Николай Иванович подскочил к залипшему Пуле и со всего размаха засадил тому в левую скулу, сбивая с ног. Пуля от удара отлетел на старую советскую стенку, впечатавшись спиной в стеклянную дверку от секции и разбив ее вдребезги.

Степан до сих пор не принимавший ни одну из сторон, заметив, как Мишка достал из-за пояса пистолет и целится в спину Николая Ивановича, подскочил к нему сзади и резко ударил снизу вверх, подбивая руку, держащую пистолет. Грохнул выстрел, пуля ушла вверх, впечатавшись в верхнюю антресоль стенки.

Надя поднимала ревущую Лилю, оттаскивая ее к своей комнате, сама еле сдерживаясь, чтобы не разрыдаться. Девочке еще никогда не было так страшно, как сегодня. Она раньше не сталкивалась с этой стороной своего взросления, и никогда не задумывалась, что заигрывания с мальчиками могут вылиться в подобное, хотя мама ее частенько предупреждала и рассказывала о том, как должна вести себя девушка.

Мама у Лилии была строго воспитания – считала, что девушка должна быть скромной, послушной и домовитой. Когда Лиля попросила разрешения подработать летом официанткой в одном из пляжных кафе, мать была резко против, считая, что приличной девушке нечего там делать. Но отец, выслушав все доводы девушки, все же разрешил ей подработать, считая, что так у дочки исчезнут все иллюзии, касаемые зарабатывания денег, что девочка научится ценить результаты своего труда и с умом распределять ресурсы.

Пойдем, быстрее... – торопила Лилю подруга, тянучи ее в свою комнату.

Николай резко оглянулся на выстрел, еще больше разозлившись, но предпринимать ничего не стал, так как Степан уже скручивал Мишку, выбив из его рук пистолет.

Со стороны лежащего Ивана раздался пронзительный крик.

А! Он меня укусил!

Черт! – вмиг протрезвел Николай, переводя взгляд на подскочившую Светлану, держащуюся на окровавленное предплечье правой руки. Тварь с белесыми глазами, которая раньше была ее мужем, медленно поднималась. В растерянности крутя головой – будто выбирала, на какую из жертв напасть.