Двойной кошмар

   - Это зима бывает близко, - проворчал Рэм. - А наш враг тащится сюда со скоростью больного телёнка. Или гружёной телеги. Они же всё своё добро с собой тащат.

   - Тем хуже для них. - Ромка яростно почесался. Проклятые комары. Аэрозоля на них нет.

   Он обернулся к ветеранам.

   - Скажи мне, Филин, подходит это место для устройства цитадели?

   Ветеран подошёл ближе.

   - Что ты хочешь здесь построить, Ром?

   - Мой брат говорит, что хочет сделать это место неприступным для врага, - объяснил Рэм. - Чтобы никто не мог ступить на вершину холма без нашего ведома.

   - Вы хотите назвать это место священным? - узкие глаза всадника скользнули по Ромке, и задержались на мгновение на странном синем щите, который тот взял с собой для внушительности.

   - Священным?

   - Недоступны только храмы и алтари богов, - ответил Филин. - Вы не говорили, что здесь святое место.

   - Не хотели открывать тайну раньше времени. - Роман едва удержался, чтобы не зачесаться снова. Что за церемонии? Неужели нельзя просто огородить хорошее местечко стеной и назвать его крепостью? Теперь ещё храм возводи!

   - Ну да. - Рэм повёл рукой в сторону чёрной дыры в скале. - Когда мы спали в этой пещере, нам во сне явился бог, и велел устроить здесь алтарь. Но с условием, что мы вернёмся сюда не одни, а во главе многих. Чтобы бог смог возрадоваться и получить богатые дары. Теперь эти люди здесь, и время пришло.

   - Ваш бог требует богатых даров? И каких же? - тихо, скрежещущим голосом спросил Филин с Лысого острова. Ромка почувствовал, как по коже пошли мурашки. Надо ответить правильно, от этого зависит что-то важное.

   - Наш бог не хочет кровавых жертв, - наконец произнёс он. - Если ему понадобится чья-то душа, он возьмёт её сам. Мы лишь должны оказать ему почёт. Цветами, богатым убранством и возлияниями - маслом и вином.

   - Ваш бог двулик. - Филин отвёл взор от пещеры, и поочерёдно обвёл глазами Ромку и Рэма. - Он забирает человеческие души, и не требует ничего, кроме цветов.

   Ромка видел, что лицо ветерана медленно бледнеет, а по вискам его катятся капельки пота. Неудивительно, стоять на солнце запакованным с ног до головы в металл и толстую, крашенную в багряный цвет, кожу.

   - Я слышал о нём, - тихо произнёс ветеран. - Одной рукой он приводит человека в жизнь, другой - открывает ему врата смерти. Ваш дед, Звездогляд, служит его мрачной ипостаси. Оградите это место, сыновья Фиалки. Оно не для всех.

   Они спустились в лагерь, где половина деревьев уже была вырублена, а с окрестных холмов притащены камни для возведения первых домов. Филин молчал всё время, что они пробирались по узкой тропе вниз, к подножию холма, и заговорил лишь, когда впереди показались заточенные поверху брёвна ограды:

   - Я вызову из города лучшего архитектора, сыновья Фиалки. У вас будет алтарь, достойный бога. И каменный храм, достойный алтаря. Вы сложите туда свои дары, когда мы разобьём сыновей Белой коровы, и отрубим им головы. Двуликий бог будет доволен.

   - Я же сказал - наш бог не требует кровавых жертв, - Ромка не сдержался, и поскрёб ногтями руку, держащую синий щит. - Никаких отрубленных голов здесь не будет.

   - Кровь врага - царю, вино - богу, - церемонно отозвался ветеран. - Каждому своё.

   Рэм кашлянул, глядя на Ромку, и тот не нашёлся, что сказать в ответ.

   - Муж мой, - Кошка провела горячими ладошками по его лицу, по шее, коснулась руки. Роман почувствовал, как дрожат её пальцы. - Муж мой, почему ты сердишься на сыновей Дикого кота?

   - Я не сержусь на них. - Горячее мясо и сваренное молодой женой пиво приятно грело желудок. В темноте их жилища глаза Кошки влажно блестели, от кудрявых, тщательно вымытых и уложенных венцом на голове волос упоительно пахло цветами. - Сними платье.

   - Тогда почему ты так суров с ними?

   - Я не суров. - Ромка потянул завязки на её поясе. Ещё не хватало нянчиться с каждым обиженным юнцом. Подумаешь, жён при жеребьёвке не досталось.

   - Возьми их к себе в дом. Завтра нам построят новый дом, из камня и дерева. Вождь не может жить в шалаше. Сыновья Дикого кота храбрые воины. Они будут охранять тебя и твой дом.

   - Я тебе не царёк какой-нибудь, - Ромка отшатнулся, и жена принялась торопливо гладить его грудь и плечи. - Ты мне ещё раба с опахалом приставь. Мух отгонять.

   - Если хочешь, мой господин, мы найдём человека, который будет отгонять от тебя...

   - Хватит! - гаркнул Роман.

   Кошка замолчала. Он скорее услышал, чем разглядел в темноте, что она запахивает платье, и отворачивается к стене.

   - Послушай, не надо мне этих почестей, - примирительно сказал он, пытаясь повернуть её к себе. - У нас нет рабов. Здесь только свободные люди, понимаешь?

   - Ты мог бы оказать честь моим родственникам, - прошептала молодая жена. Он услышал, как зашуршали завязки на её одежде. Она повернулась, и он вдохнул запах её волос и свежей травы. - Дай им место в своём доме.

   - Ну хорошо, хорошо, - пробормотал он, возясь с непослушными тесёмками. Она придвинулась ближе. - Только зарплату мне им платить нечем...

   - Что? - удивилась Кошка. - Ты можешь пообещать им часть добычи, когда вы разобьёте пришлых дикарей. Дай им долю в добыче и кусок земли, муж мой, и они будут вечно благодарны тебе.

   "Кусок земли? - подумал Ромка, стянув, наконец, с жены последнюю тряпочку. - Дай им палец, они всю руку откусят. Чёрт, как меня комары покусали. Будут благодарны. Благодарны до смерти..."

   Кошка застонала, и последняя разумная мысль улетучилась из головы вождя.

   Глава 44

   - Помните: это ваша земля. Вы свободные люди, и никто не отнимет дом, который вы построили. Если мы не защитим себя сами, никто нас не защитит. К нам движется чужое племя. Они хотят взять себе нашу землю, наши дома и наших женщин. И только от нас зависит, получат они всё это, или нет.

   Роман оглядел своё войско. С возвышения, на котором он стоял, был виден лагерь вплоть до прочной стены из камней и брёвен. Рядом с трибуной, по правую и левую руку вождя, стояли сыновья Дикого кота. Узкие топорики у них на плечах, начищенные до зеркального блеска, отбрасывали солнечные зайчики. Новые, длинные рукоятки топоров перевиты шершавой кожей, и украшены поверху метёлкой ярких перьев. Символ их новой службы.

   "Адъютанты-головорезы" - мельком, уже привычно подумал Роман. Когда он впервые появился на совете командиров в сопровождении мрачных юнцов с топориками на плечах - приделать новые рукоятки придумала Кошка, и братья неожиданно согласились - ему казалось, что все будут смеяться. Но командиры и глазом не повели. А глава всадников, Филин, одобрительно оглядел молодых охотников с топориками на плечах, и сказал Роману после совета, понизив голос: "Мудрое решение, Ром. Прекрасный выбор". И Ромка остался гадать, что в этом выборе прекрасного.

   Сейчас ворота лагеря были открыты. Войско стояло перед ним, выстроенное командирами. Пехота - легковооружённые воины с пращами и дротиками - их большинство. Воины постарше - эти в стёганых нагрудниках, в руках копья, у плеча - тяжёлые деревянные щиты. Всадники на боевых конях. Этих мало, но они самая боеспособная часть войска. Элита, которую Роман собирался использовать в исключительных случаях.

   Особняком стоят пехотинцы под началом Губотряса и его брата Свистуна. Оружие и доспехи для них пришлось привезти из города - столицы народа туруша. Теперь там правил брат покойного Амулетия, старый жрец Звездогляд. Когда двойник вернулся из столицы, привезя в лагерь оружие и доспехи, Ромка в очередной раз убедился, что денежный вопрос неистребим, как тараканы.

   За оружием в город к "дедушке" ездил Рэм. И если бы не поддержка Ястреба, который принял личное участие в переговорах с торговцами оружием, кредитные обязательства Романа взлетели бы до небес.