Проклятье Неубивающего

— Что случилось, — хриплым от ужаса голосом спросила Вера, — что с Рафаэлем?

— После разберёмся, — отмахнулся Вася.

Он перевернул Рафика, а это оказался именно он, на живот, подставив колено, и стал интенсивно давить ему на спину, выливая воду из лёгких.

— Жизнь ещё теплится в нём, душа рядом, шанс есть, — бормотал он, переворачивая Рафика и проверяя реакцию зрачка на свет, приподняв одно веко. — В жизни своей никогда не спасал утопленников, спасибо армейке, научили, что да как, вот и попрактикуюсь.

Набрав полную грудь воздуха, Вася прижал губы к губам Кашапова и с силой наполнил его лёгкие, потом начал непрямой массаж сердца. На один вдох, три четыре нажима на грудную клетку и всё снова. Прошла томительная, для Веры, минута ожидания. Рядом начали собираться остальные участники похода. Рафик, от очередного Васиного действия, резко вздохнул, закашлялся, он успел перевернуться на живот, и бедолагу благополучно стошнило.

— А вот теперь давайте разбираться, что случилось и почему, — тихим, но грозным голосом произнёс Вася, вставая с колен во весь рост.

Выглядел он как рассвирепевший тигр, все попятились под его горящим взором, прожигавшим, казалось, насквозь, даже Вера дрогнула под натиском яростного взгляда, лишь слегка зацепившего её. Васины глаза излучали нестерпимо синий свет, сияние заполнило поляну, готовое спалить всё и всех.

— Кое-что я понял, — голос Васи звучал нереально, будто он находился очень далеко от стоявших рядом людей, — мне ясно кто, но вот почему?

Илья, на которого смотрел Вася, произнося последние слова, попытался развернуться и убежать. Василий ногой, не то ударил, не то толкнул его прямо в лицо, и Илья упал на спину и постарался отползти, но Вася уже стоял над ним с занесённой для удара ногой.

— НЕЕЕТ! — визг Маши прорезал, наступившую было тишину.

Она бросилась к ним и, упав на Илью, закрыла своим телом. Из копны мокрых, чёрных волос на Васю смотрело испуганное лицо, с широко раскрытыми от ужаса глазами.

— А вот и причина, — устало и буднично произнёс Вася, опуская ногу, так и не нанёсшую удар, на землю. — Всё встало на свои места. Правы французы, всегда ищите женщину.

Он стоял, качая головой из стороны в сторону, глядя на лежащую внизу парочку несостоявшихся убийц. Наваждение спало, и вместе с ним пришла усталость на всех присутствующих, ноги подкосились и люди сели там, где стояли, кто на траву, а кто и на гранитные камни. Вася поймал недоумённый взгляд Веры, пожал плечами и пояснил для неё:

— Любовный треугольник, чтоб им лопнуть, — Вася развернулся к Рафику, продолжавшему сидеть там, где его оставили после возвращения в мир живых. — С тобой, Марселич, всё просто, изменить ничего уже нельзя, да я и не хочу.

— Что просто? Чего нельзя изменить? — удивился Рафик, ослабевшими руками стирая воду с лица.

Вася не отвечая, продолжал смотреть Кашапову прямо в глаза, потом заговорил на чужом, страшно звучащем языке, но, как ни странно его поняли все:

— Я спас тебе жизнь, теперь она принадлежит МНЕ.

Ярко светившее солнце вдруг померкло, порыв ледяного ветра хлестнул по голым телам замораживая кровь. Рафаэля скрутила жгучая боль, рот его открылся в беззвучном крике и он упал, сжавшись в комок. Вася повернулся к Илье и Маше, сел перед ними на корточки и, наклонив голову набок, и спросил:

— А вот что с вами-то делать?

— Нам, мне, я…, - принялся бормотать Илья, пытаясь выбраться из-под Маши.

— Жизнь, это просто и понятно, её всегда можно отнять, способов тьма, — Вася говорил тихо, но каждое его слово отчётливо слышалось в потяжелевшем воздухе, даже хрип, приходящего в себя Рафаэля не заглушал его слов, а остальные вообще почти не дышали. — Жизнь хрупка, надавил, где надо и получишь свеженький труп. Ответь, Илья, сложно было перекрыть вентиль на акваланге и подержать немного, пока Раф не захлебнулся? Молчишь? Но это уже неважно, есть другой вопрос: КТО ВАМ ДАЛ ПРАВО РЕШАТЬ — ЖИТЬ ЧЕЛОВЕКУ ИЛИ НЕТ? Даже с точки зрения общественного блага, группка людей не имеет морального права лишать Человека жизни. И чтобы вы там не говорили в свою защиту, это будет полная чепуха. Поймите, жизнь Человека священна! Вы люди разумные или дикие звери? Да что там, даже звери не убивают без крайней необходимости. Вы же мыслить умеете, а способ договориться есть всегда.

— А как же войны? — не утерпев, спросил Сашка.

— Вишня, вечно ты влезешь с каверзным вопросом, — Вася усмехнулся брату, напряжение тут же спало с оцепеневших молодых людей. — Оставим философию в покое. Речь не о том.

— А о чём? — спросила Вера.

— Что мне делать с этими горе-убийцами?

— А тут и думать нечего, — произнесла Вера, — статья тридцатая, часть вторая уголовного кодекса Российской Федерации…

— Хорошо иметь своего законника, — перебил её Вася с сарказмом, — только тут всё гораздо сложнее.

— В чём сложность? — не поняла Вера.

— Дело в том, что я случайно спас их от смертного греха…

— Это ты о десяти заповедях господних? — опять вклинился Сашка.

— Не на пустом месте мифы и легенды рождаются, — Вася сел поудобнее, — в каждой сказке что-то есть от истины. Души Ильи и Марии, чуть-чуть не угодили в ад, или ещё куда похуже. Как в этой ситуации поступить? Я не знаю.

— При чём тут ты? — удивился Саша.

— Знаете, почему дьявол не скупает больше души в нашем мире? — вопрос Саши пропал даром, все недоумевали и находились в растерянности. — Да потому, что любой на этой планете продаст её сразу, не торгуясь, и немного выгоды для себя попросит! Все, или многие, упёрлись в материальное благополучие. Земля почти принадлежит демонам, осталось совсем чуток до конца цивилизации. Мир, где нет места духовности, не может существовать.

— И какие выводы из этого следуют? — очнулся Игорёшка.

— Делайте сами, — Вася поднялся на ноги и распорядился: — Вишня, одевай ласты и дуй за аквалангом Рафика, он лежит у входа в пещерку, на северо-восточном берегу. Марселич, сходи, помойся и приведи себя в порядок. Вы двое, оставайтесь тут. Оксана, Ира, Толик, вы приготовьте чего-нибудь на закусь. Игорёшка, ты топай за дровами.

— А мне что делать? — с ехидцей в голосе спросила Вера.

— Останешься со мной, и будешь помогать думать, — усмехнулся Вася и добавил: — Только молча.

Как ни странно, но все кинулись выполнять его распоряжения. Когда Рафаэль встал на ноги и выпрямился, все увидели появившийся на его груди чёрный крест, по форме напоминающий розу ветров, изображаемую на картах. Выглядел он бодро, а в карих глазах прыгали искорки.

Вася сел лицом к карьеру, спиной к лагерю и погрузился в думы. Вера пристроилась рядом, он обнял её и продолжал смотреть невидящим взором на воду. Прошло пять, потом десять минут, у Веры затекло тело от неподвижного сидения на камне. Она попыталась поменять позу, не потревожив Васю, но своими действиями вывела его из этого странно-отрешённого состояния.

— Добро, — произнёс Вася, ни к кому не обращаясь, — быть посему.

Он встал и уверенным шагом, человека принявшего окончательное решение, подошёл к Илье и Маше. Они попытались встать, но он их остановил жестом руки. Вера подобралась сзади и наблюдала.

— Всё, молодые люди, детство ваше кончилось, — произнёс он и перешёл на этот страшный и непонятный язык, который почему-то был ясен всем, без исключения: — Я спас ваши души, теперь они принадлежат МНЕ.

Вере стало понятно, почему он не дал им встать на ноги. Обоих бросило на землю, их скручивало и коробило. Рты раскрывались, но звуки так и не смогли прорваться наружу, чтоб облегчить страдания. Зелёные сполохи пробегали по телам, а может, это только показалось Вере? Она не разобралась, не успела.

Вася почувствовал колебания в мировых волнах, его внутренний взор выхватил картинку, действие происходило далеко от них: в каком-то кабинете, стоял солдат Женя, могучая сила согнула его пополам и он рухнул на пол, ударившись головой, промелькнуло лицо перепуганного полковника…