Страница 634 из 681
–Что?! Я боюсь?! Не родилась еще такая тварь, которой бы испугался Шакун Великий! Я хотел растянуть удовольствие, но клянусь Хаосом, ты мне надоел! Слушай же, весёлый гуляка Лем. Это я, своей рукой зарубил старого Бронка. Это я первым овладел твоей Владой. Клянусь Хаосом, это было здорово! Старый Бронк долго корчился, пока не подох. А твоя Влада сначала кричала от страха, а потом, прямо тебе скажу, визжала от страсти. Хахаха!
Лающий смех Бетховена прерывает спокойный голос Лема:
–А я знал об этом. И тоже хотел растянуть удовольствие. Но, клянусь Ветрами, ты перешел все границы, и я покараю тебя прямо сейчас.
Лем берётся за пояс, на котором висит широкий нож. Бетховен, продолжая хохотать, опускает свой автомат и идёт навстречу Лему.
–Покараешь? Прямо сейчас? Карай, гуляка!
–Получи, мерзота!
Лем выхватывает изпод рубахи «кольт» и несколько раз подряд стреляет в упор. Мне бы хватило и одного выстрела. На таком расстоянии все выстрелы попадают в цель. Мало приятного смотреть, что творят с телом человека пули калибром 11,43 мм, и я быстро отвожу взгляд. Но, тем не менее, успеваю заметить, что одна из пуль сносит пол черепа бывшему Дултасу. Тут же кричу Лему:
–Ложись!
Лем падает. И вовремя. Оборотни стреляют залпами, пытаясь отомстить за своего вожака. Но их пули не находят других целей, кроме таких же оборотней.
Тут же начинают работать лазеры Анатолия и Наташи. Те из противников, кого не скосили пули своих же собратьев, валятся, перерезанные пополам. А кого миновали лучи лазеров, мечутся как безумные в охватившем их со всех сторон пламени. Сухая осока и камыш под лучами лазеров вспыхнули как порох.
Я уже знаю, что оборотни не любят воды. Не могу сказать, что они предпочитают воде огонь. Наблюдать за их поведением мне некогда. Я в любом случае предпочитаю огню воду.
Мы быстро уходим с острова и, стоя по пояс в воде, наблюдаем, как буйное всепожирающее пламя завершает акт мести, так успешно начатый Лемом. Вот так же несколько дней назад горели в сухой траве черножелтые ядовитые твари. Но те никогда раньше не были людьми. А эти всётаки были. Или нет? Скорее всего, нет. Такими выродками становятся только те, кто в душе своей давно уже стал выродком.
Через час мы выходим из болота всего в километре от места назначения. На берегу нас сразу настигает группа оборотней. Но она быстро тает под нашим огнём. Нам уже некогда маневрировать, обходить и прятаться. Мы почти на месте.
Пока Анатолий готовит переход, мы прощаемся с нашим проводником. Лем озабочен и часто оглядывается по сторонам.
–Что тебя беспокоит, брат Лем? – спрашиваю я его. – Оборотни? Нам они навредить уже не могут, а ты успеешь уйти в Проклятое Место.
–Нет, брат Андрей. Я чувствую что неподалёку есть ктото другой. Более опасный, чем оборотни. Намного более.
Я тоже внимательно осматриваюсь и замечаю на вершине холма в полукилометре от нас две фигуры. Это явно не оборотни. Они стоят неподвижно и смотрят в нашу сторону. Опускаю щиток шлема с биноклем. Так я и думал! Это наши «прорабы перестройки». Пришли проводить нас из этой Фазы. Этито уж точно опаснее оборотней, здесь Лем не ошибся.
–Брат Лем, видишь их?
–Отлично вижу.
–Они много хуже любых оборотней. Это они сделали ваш мир таким. Сначала затеяли здесь войну. Потом создали Проклятые и Заколдованные Места. Им понадобились прислужники, исполнители их воли, и они создали оборотней.
–А зачем они всё это сделали?
–Этого я не знаю, брат Лем. Знаю только одно: они – не люди, и цели у них, и мысли не человеческие. Можем ли мы о них судить? Хотя предки их были людьми.
–И что же они сейчас здесь делают?
–А они хотят посмотреть, как мы уходим. И, наверное, попытаются определить, куда.
–Они и дальше будут преследовать вас?
–Несомненно.
–Тогда, – Лем достаёт изза пояса «кольт», – брат Андрей, возьми его себе. То, для чего он был мне нужен, я уже сделал. А вам он пригодится.
–Оставь себе, брат Лем. У нас оружия хватает. А тебя оборотни в покое не оставят. Да и эти тоже. Теперь иди. Не дай Время оборотни тебя перехватят. И не нужно, чтобы эти, – я киваю в сторону «прорабов», – слишком долго видели тебя с нами. Удачи тебе, весёлый гуляка.
–Ивам удачи, вечные странники!
Мы обнимаемся. Лем прощается с каждым из нас и уходит в сторону темнеющего на горизонте леса.
Через несколько минут Анатолий открывает переход. Прежде чем шагнуть в него, я бросаю взгляд на холм. На его вершине попрежнему неподвижно стоят двое и попрежнему смотрят в нашу сторону.
Глава 23
Есть место в преисподней, Злые Щели:
Сплошь каменное, цвета чугуна,
Как кручи, что вокруг отяготели.
Данте Алигьери
А здесь не холодно, Время побери! Не погрешу против совести, если скажу, что здесь даже жарко. А уж если быть совсем близким к истине, то следует признать, что здесь невыносимо жарко.
Над нами сплошные серофиолетовые, без единого просвета тучи. Под ногами чтото вроде шлака вперемешку с пеплом. Мы стоим на склоне не то горы, не то высокого холма. Вершина теряется в желтоватосером тумане. Временами сквозь этот плотный туман прорывается тусклый багровый свет, и тогда он отражается на низкоползущих тучах. Тучи при этом начинают тускло сверкать, словно они насыщены металлом.
В нос бьёт запах сернистых газов и еще какойто химии, явно минерального происхождения. Всё это вместе красноречиво говорит, что мы попали в район действующего вулкана и стоим на его склоне. Хорошо еще, что не в кратере. Едва только Наташа хочет бросить ядовитое замечание по поводу талантов нашего Анатолия Сусанина, как земля под ногами начинает ходить ходуном, и до нас доносится характерный низкий гул. Вместо колкости у Наташи вырывается жалобное:
–Толик! Нам долго здесь жариться?
–Слава Времени, нет. До ближайшей стабильной зоны перехода всего одиннадцать километров.
А гул не стихает, и сквозь туман всё ярче и ярче разгорается багровое свечение, отражающееся на тучах. Начинается извержение. Тут уж не выдерживает и Лена:
–Давайтека, друзья, делать отсюда ноги. Мне почемуто кажется, что эти одиннадцать километров обернутся для нас сотней. Это тоже проклятое место. Ничуть не лучше тех, что были в той Фазе.
–Правильно, Ленок, – соглашаюсь я, – надо делать ноги. И чем скорее, тем лучше. Если мы здесь не изжаримся, что вполне возможно, то непременно сваримся в собственном соку. Толя, давай направление.
Мне становится не по себе, когда в ответ на мой вопрос Анатолий невозмутимо указывает прямо на кратер вулкана. Тот уже не только светится и рычит, но и плюется в небо фонтанами огня.
–Одиннадцать километров, говоришь? Пять до вершины, еще шесть – после неё. Ну и интуиция у вас, товарищ психолог! Самое меньшее семнадцать будет. А если учесть всякие непредсказуемые обстоятельства, то и все двадцать пять наберутся. А то и тридцать.
–Тем более нет резона оставаться на месте и измерять расстояние в уме, да еще и без карты, – вступает в полемику Пётр. – Не знаю, как у вас, а у меня под комбезом уже мокро. А сам комбез такой горячий, что от него прикуривать можно. Если так пойдёт дальше, я сварюсь, как ты сказал, в собственном соку.
Мы пускаемся в путь, стараясь по возможности идти не по окружности, а по более короткой дуге. Но у меня появляется нехорошее предчувствие, что очень скоро путь нам могут преградить потоки лавы. Активность вулкана не уменьшается. Извержение в самом разгаре.
Срезая путь, мы несколько поднимаемся вверх по склону вулкана, оставляя кратер слева. А кратер разгорается всё ярче. Тёмные тучи над нами интенсивно светятся и принимают багровый оттенок. «Страна багровых туч», – невольно мелькает в подсознании. Откуда это?
Идти невероятно трудно. Ноги по щиколотку, а порой и глубже проваливаются в шлак и пепел. Эта масса стремится сползти вниз по склону и утащить нас за собой. Среди шлака и пепла всё чаще попадаются желтоватые комки пемзы. Иногда они покрывают склон сплошными полосами.