Страница 58 из 196
– Здравствуйте, господин Ратников! Пришли полюбоваться на представление?
– Какое еще представление? – мрачно переспросил Анатолий.
– Как, вы не знаете? – деланно изумился Крокодил. – Тогда я ничего не буду рассказывать, пусть это станет для вас сюрпризом. Садитесь, где вам удобнее, и наслаждайтесь.
– Не надо морочить мне голову! – резко сказал Анатолий. – Что за ерунда была в складе № 134?
– Я извиняюсь, – Крокодил сложил руки перед грудью и слегка поклонился, – это всецело моя вина. Бардак – он, как говорится, и в Африке бардак, и на Деметре. Только у нас толкинистов нет, – он хихикнул. – Честное слово, мне страшно неудобно. Никто не знал, что вы такой сильный боец, думали, обычный курьер, вот и вышло недоразумение. Вы не бойтесь, никто больше не будет на вас нападать, мы не сумасшедшие, чтобы нападать на такого человека.
– Это хорошо, – сказал Анатолий, хотя ничего хорошего не было. – Кто дал заказ?
Крокодил еще раз изобразил изумление.
– Кого это будет волновать через три минуты? – ответил он вопросом на вопрос. – Вы лучше присядьте, расслабьтесь, полюбуйтесь представлением, заодно узнаете ответы на все вопросы.
– Да что это за представление?
– Вы все увидите через три минуты. Только, умоляю вас, не нужно размахивать руками, за три минуты вы все равно ничего не успеете узнать, только утомитесь. Зачем творить разные жестокости, когда все и так скоро прояснится?
Анатолий попытался связаться с Ибрагимом, но не смог. Связи не было.
– Глушилка? – спросил Анатолий.
– А вы как думали? – улыбнулся Крокодил. – Такое важное заведение и без глушилки? Так только в сказках бывает. Вот, уже пошел последний отсчет.
Здание ощутимо тряхнуло. Низкая круглая чашка с зеленым чаем, стоящая на столе Крокодила, противно задребезжала, на поверхности чая пошли круги. Крокодил замер и изумленно уставился на чашку.
– Часто тут бывают землетрясения? – спросил Анатолий.
– На моей памяти еще не было, – ответил Крокодил, и здание тряхнуло еще раз.
На этот раз чашка зашаталась так, что немного чая выплеснулось на стол. Анатолий с трудом подавил желание ухватиться за тонкую фанерную стенку, отделявшую стол Крокодила от остальной части комнаты.
– Здание сейсмоустойчивое? – спросил Якадзуно. Крокодил растерянно пожал плечами.
– Да что это такое происходит, – пробормотал он, и здание тряхнуло в третий раз, на этот раз слабее.
Анатолий прислушался к своим ощущениям, и у него сложилось впечатление, что земля под ногами продолжает мелко вибрировать, при этом вибрация то усиливается, то ослабевает, как будто какой-то великан слегка попинывает планету через нерегулярные промежутки времени.
– Что происходит? – спросил Анатолий.
– Понятия не имею, – ответил Крокодил.
Он переместил руки в область виртуальной клавиатуры, пошевелил пальцами в воздухе и произнес в микрофон, торчащий прямо из поверхности стола:
– Что с представлением? Почему еще не начали? Динамик компьютера отозвался раздраженным человеческим голосом:
– Вся связь пропала. Ни одна мобила не работает, телевизионный сигнал тоже пропал, на спутниковой линии сильные помехи.
– Кажется, началось, – констатировал Крокодил. – Жалко, что представления не будет, мои ребята так его ждали…
– Да что это за представление, в конце-то концов?! – выкрикнул Анатолий.
Он почувствовал, что начинает терять контроль над собой. Стоило бы дать процессору команду восстановить гормональный баланс в организме…
– Ладно уж, – сказал Крокодил, – придется обойтись без театральных эффектов. Садитесь, в ногах правды нет.
Анатолий пододвинул к себе ближайший стул и сел. Якадзуно последовал его примеру.
– Вам знакомо учение Джона Леннона? – спросил Крокодил.
Анатолий нецензурно выругался.
– Но-но! – прикрикнул Крокодил и тут же смутился: – Извините. Но вы не должны так ругаться, для меня это святотатство.
– А для меня святотатство, когда на меня нападают два тупых гопника, – парировал Анатолий. – Значит, мятеж решили устроить… Гайский опыт ничему вас не научил?
– Знаете, – проникновенно сказал Крокодил, – пару месяцев назад я задал тот же вопрос… да ладно, теперь уже можно назвать имя… я задал этот вопрос Черному Халилу. И знаете, что сказал Халил? Он сказал, что уже задал этот вопрос самому главному нашему боссу, и тот дал полный развернутый ответ. Халил – человек специфический, но не дурак, и я так думаю, что если ответ удовлетворил Халила, то он удовлетворит и меня. Халил поклялся именем Аллаха, что гайский опыт не повторится, а Халилу я доверяю.
– Халил не говорил, почему гайский опыт не повторится?
– Нет, он сказал, что я все узнаю, когда придет время. Я думал, что время придет в ближайшие минуты, но выходит, придется подождать еще немного, может быть, до вечера.
– Что вы хотите? Захватить власть и начать строить светлое будущее?
– Да, – развел руками Крокодил, – вы совершенно правы. Я знаю, это звучит банально, но мы действительно хотим сделать именно это. Скажите, только честно, неужели вас полностью устраивает этот мир? Неужели вы не устали слушать недальновидных скудоумных свиноголовых политиков? Неужели вам не нужна правда?
– Вот только пропаганды не надо, – скривился Анатолий, – пропагандой я уже сыт по горло. Вы знаете, я ведь симпатизировал кришнаитам до того, что случилось на Гае. А потом все пошло прахом, и с тех пор я ненавижу не только кришнаитов, но и вообще всех и всяческих экстремистов.
– Искренне сочувствую, – сказал Крокодил, и в его голосе действительно прозвучало искреннее сочувствие. – Когда происходит революция, это всегда пугает современников. Даже самые храбрые люди пугаются, когда рушится привычный порядок вещей. Но потом на развалинах старого мира формируется новый порядок, люди понимают, что жизнь стала лучше, и страх проходит.
– А сколько людей погибнет, прежде чем жизнь станет лучше?
– Не знаю. Честное слово, не знаю, я ведь не допущен к стратегическим планам. Открою вам тайну – мои ребята находятся в резерве. Мы должны вступить в дело в случае непредвиденных обстоятельств, а что это за обстоятельства, отчего они могут возникнуть, в чем вообще заключается план выступления – это не мое дело.
– Меньше знаешь – лучше спишь, – неожиданно сказал Якадзуно.
– Да-да, вы совершенно правы, – поддержал его Крокодил. – Зачем загружать свой мозг лишней информацией? Придет время, и я узнаю все, что должен узнать. И вы узнаете. Хотите, я скажу, зачем вы пришли? Вы хотите узнать, кто организовал нападение на вас. Так знайте, это был я. Вы хотите узнать, зачем я его организовал. Меня попросил Черный Халил. Хотите знать, зачем он меня попросил? Не знаю, честное слово. Что вы еще хотите знать? В чем состоит выступление? Это революция, насильственный захват власти. Что конкретно сейчас происходит? Понятия не имею. Кто руководит выступлением? Тоже не знаю. От кого я получаю приказы? От Халила. Где он находится? Где-то рядом, судя по тому, что связь с ним не оборвалась. Что такое представление? Я знаю ровно столько же, сколько и вы. Халил велел включить большой телевизор, чтобы люди посмотрели, он обещал большой сюрприз, но сигнала нет, и сюрприза тоже нет. Вы хотели узнать что-то еще? Задавайте вопросы, я отвечу.
Анатолий впал в странное оцепенение. За считанные секунды Крокодил ответил на все вопросы, которые хотел задать Анатолий, и для этого не потребовалось не только прибегать к силовым методам, но даже формулировать вопросы. Вот только…
– Где конкретно находится Халил? – спросил Анатолий.
– Не знаю, – ответил Крокодил. – В радиусе пяти-семи километров отсюда, а точнее не знаю. Сами посудите, зачем мне это знать?
Анатолий замолчал, он обдумывал ситуацию. Ситуация выдалась идиотская, можно сказать, патовая.
– Не стоит, – неожиданно сказал Крокодил.
– Что не стоит? – удивился Анатолий.
– Размахивать оружием, захватывать заложников, проливать кровь, пытаться получить информацию любыми средствами. Я не спорю, вы гораздо сильнее любого из нас, и у вас есть оружие, против которого мои бойцы бессильны. Но у вас есть одна слабость, от которой вам не избавиться, – вы не фанатик. Вы готовы взорвать себя вместе со всем зданием? Не готовы. А я готов погибнуть ради дела Леннона. В этом и состоит различие между нами – вы сражаетесь за самого себя, а я сражаюсь за дело, которое много ценнее моей жизни. Давайте, доставайте гранату, и вас тут же изрешетят, в этой комнате почти все люди вооружены. Да, граната взорвется и все погибнут, но спросите любого из моих людей, и он скажет, что считает такой размен выгодным. Ну что, устроим пляску смерти?