Скрут

Она всхлипнула, не двигаясь с места.

— Ты плачешь?!

Он уже стоял рядом; ощутив на голове его ладонь, она присела, будто желая стать меньше ростом.

— Что случилось? Кто тебя обидел, кто?! Она рассказала все и сразу. Она просто не могла жить с такой тяжестью на сердце — ведь она пожелала ему смерти… Потому что испугалась розги. Ей стыдно, ей страшно, она не хотела злого, но пусть он ее накажет и за это тоже. Пусть — только поскорее, потому что у нее больше нету сил ждать…

В дверях стояли Большая Фа и любопытствующие мальчишки; повинуясь жесту Аальмара, они в мгновение ока закрыли дверь снаружи, и по лестнице зазвучали быстрые удаляющиеся шаги. Она перевела дыхание — хоть свидетелей не будет…

Он поставил ее между коленями. Обнял, как иногда, в минуты радости или нежности, обнимала ее мать:

— Я не собираюсь тебя наказывать. Я и не буду тебя наказывать. Никогда.

Еще не веря, она подняла на него красные, мокрые, отчаянные глаза; он смотрел серьезно и как-то грустно, и она впервые увидела его лицо как бы целиком- и выдающиеся скулы, и тонкие ровные губы, и лоб с прилипшей к нему прядью, и тонкую синюю жилку на виске:

— Не плачь.

И тогда, в голос заревев от благодарности и колоссального облегчения, она прижалась к нему всем телом и спрятала лицо в отвороте его куртки.

Он пах дорогой. Железом и лошадьми. Чудные запахи.

Старичок в лиловом бархате прекрасно знал, что выглядит зловеще. Игар успел повидать на своем веку нечто куда более страшное, но все равно содрогался, когда приходилось прислуживать этому маленькому, тощенькому старичку.

— Это свой человек, — небрежно пояснила ясновельможная в ответ на обеспокоенный старичков взгляд. — Он вполне надежен.

«Ясновельможной» она была в такой же мере, как, скажем, «королевой»; Игар давно уже понял, что эта изящная, обворожительная женщина так же родовита, как и он сам. Однако надо же как-то называть даму, превзошедшую могуществом самого властителя КорБора; не «девкой» же, в самом деле, ее звать?!

Игар прекрасно знал, что звали и «девкой». Шепотом и злобно, и очень часто расплачивались потом за непочтение; по крайней мере жена властителя КорБора расплачивается сполна. Дорого платит.

Старичок возился, раскладывая на красной скатерти сложные и странные приспособления; Игар стоял за креслом женщины, бесстрастно ожидая приказа. Ясновельможная неподражаема во всем — случайный парень с улицы так потряс ее своей жертвенностью, что сразу получил место при ее священной особе, причем место это оказалось особо доверительным… и опасным. Потому что большое доверие оборачивается подчас…

Игар сглотнул. Звезда Хота не гвоздями прибита к небу; звезда Хота по волоску отмеряет Игарово время. Эта красивая женщина притягивает, манит, как маяк. Только не мореплавателей зовет, обещая сушу, покой и портовый кабачок; мошек завлекает, глупых мошек, для которых разведен огонь…

Дабат

Требур был первым городом, встретившимся ему на пути. Ближайшим к Замку городом; ясновельможная была самой яркой женщиной на всю большую округу. Он не задумывался, откуда такая удача- просто шел на огонек. Тиар, Тиар, Тиар…

Он вздохнул. Затащить куда-то эту женщину так же просто, как на собачьем поводке доставить в срок шаровую молнию…

Если это — Тиар. Если это она.

Старичок осторожно раскрыл тонкой работы коробочку, сооруженную из стекла и яшмы:

— Вот… Здесь два комара. Один напился крови властителя, другой- наследника… Должен сказать, проклятый мальчишка прихлопнул трех подряд комаров- вернулся лишь четвертый… Таким образом, кровь, взятая из живого тела. Это сподручнее было бы делать иголкой, однако…

Игар содрогнулся. Ясновельможная махнула рукой:

— Дальше. Мы не станем гоняться за КорБором с иглой… Дальше.

— Дальше, — старичок обиженно поджал свои зловещие губы, — дальше я сличил эту кровь, родственную кровь, как предполагается… С помощью уникальных, тончайших процедур, описанных в моем трактате, именуемом «Естественные и магические свойства крови», который написан был…

— Дальше, — уронила ясновельможная, и будь она трижды телятницей — сказано это было непререкаемым тоном полновластной госпожи. — Мы подходим к самому важному — к результату.

— А результат, — старичок вскинул узловатый палец со свежим порезом, — результат: наполовину.

Некоторое время все молчали. И женщина, и в свою очередь Игар тщетно пытались вникнуть в смысл сказанного.

— Как — наполовину? — медленно спросила наконец ясновельможная. — Сын властителя — наполовину сын властителя? Вы это хотите сказать?

Старичок нетерпеливо затряс клочковатой бородой:

— Нет, э-э-э, госпожа. Властительский сын может быть сыном властителя в такой же степени, как и… быть сыном какого-нибудь другого человека. Наполовину. Половина шансов.

— Удивительно точное исследование, — холодно бросила ясновельможная. Игар переступил с ноги на ногу.

Женщина поднялась; темные волосы с медным отливом вздрагивали на плечах в такт ее шагам. Игар остался на месте.

— Ну, а «другой человек»? — вопросила ясновельможная, остановившись перед старичком в лиловом бархате. — Ваш комар кусал и его тоже?

Старичок виновато улыбнулся:

— М-м-м… госпожа. Сличив его кровь с кровью сына властителя, я получил то же самое. То есть мальчишка мог быть сыном господина Са-Кона, а мог и…

И алхимик развел руками.

Игар тихонько вздохнул. Господин Са-Кон был тем самым господином, которому не так давно он отнес злополучное послание. В письме, учтивом до оскорбительности, содержался достаточно грубый намек на юношескую связь господина Са с нынешней властительницей КорБор, и на сомнительное, с точки зрения родословной, происхождение ее сына. Прочитав письмо, благородный господин взбеленился и, как и рассчитывала дальновидная женщина, сорвал злость на посланнике; Игар зябко поежился, вспоминая тот удачный и печальный день.

— Хорошо, — бодро сказала ясновельможная. — Во всяком случае ваши опыты не отрицают… нашего милого предположения. Добавить сюда детский портрет Са-Кона… необыкновенно похожий на нынешние портреты наследника КорБоров. Добавить сюда сроки… Переписку… Письма Са-Кона не сохранились- полагают, что добродетельная властительница сожгла их, решившись выйти замуж за КорБора. Но ее-то письма, по счастью, удалось раздобыть…

Игар понял, что ему не будет жалко Тиар. Если это Тиар. Не будет жалко, когда тот, что живет в сетях, потянется к ней жвалами… Или что там у него есть. Не жаль ее. Ни капельки.

Он не выдержал и усмехнулся. Стоять перед логовом живого тигра и раздумывать о фасоне полосатой шубы- это ли не занятие для доверенного слуги властолюбивой дамы…

Женщина резко обернулась:

— Ты чего смеешься?!

Он закрыл рот рукой:

— У меня… Наоборот. Когда я волнуюсь… всегда смеюсь. Когда смешно — не смеюсь… Всегда так было.

Он захлебнулся нервным смехом; к его удивлению, жестокий огонек в ясновельможных глазах погас:

— А… Это бывает. Смейся.

Однако ему уже расхотелось.

Через несколько дней в розовый сад с одинокой коровой наведался властитель КорБор. Игар наблюдал за ним издалека; властитель был одновременно взбешен, растерян и расстроен. Последовал долгий разговор с ясновельможной — наедине; Игар ожидал поодаль — подай женщина условный знак, и он явился бы с услугой, прервав тем самым опасное уединение. Но ничего подобного не произошло; оба поднялись со скамейки одновременно и направились к дому — рука в руке. КорБор остался на ночь.

Слуги давным-давно знали, из-за чего переживает властитель; молва однозначно решила, что КорБоров сын будет официально признан ублюдком и лишен наследства. Что же до его жены, то даже самая гулящая посудомойка с пеной у рта поносила ее, как суку.

Спустя еще несколько дней властитель явился опять — черный как туча. Игар услышал обращенные к женщине отрывистые слова:

Конец ознакомительного фрагмента. Полная версия книги есть на сайте ЛитРес.