Страница 61 из 72
– Давайте передохнём, – согласилась и Джорджиана.
Кэти всё ещё задумчиво вертела в руках красивый камень.
– Кэти, ты о чём загрустила? – Патрик удобно устроился на трухлявом пеньке. Джорджиана и Мэтью уселись на ствол дерева, покрытый мхом.
– Я думаю, мы уже везде опоздали.
– Почему? Ещё не очень поздно, светло ещё, – Патрик с удовольствием потянулся.
– Вот именно. Мы затеяли наш эксперимент почти сразу после ужина. А сейчас – полдень.
Все задрали головы, чтобы проверить утверждение Кэти. Мэтью тряс над ухом остановившиеся часы.
– А кроме того, сейчас весна. Почки только набухают. А здесь...
– Здесь жара, как летом, – потрясённо прошептал Мэтью.
– Или в Африке, – Джорджиана была поражена не меньше.
– Да нет, это не Африка – вон ёлки растут, – неугомонный Патрик уже рыскал вокруг.
– А вон пальма какая-то, – Мэтью показал на раскидистое растение с перистыми листьями.
– Это финиковая пальма, – авторитетно подтвердила Кэти.
– Непонятно всё это. – Джорджиана поднялась. – Пойдёмте, что ли. А то опять зима начнётся, чего доброго.
Гуськом двинулись по узкой тропинке. Приходилось то отводить от лица еловую или дубовую ветку, то перелазить через толстую лиану. Шли долго. И Патрик оказался прав: им больше не попадалось мест, где можно было присесть и отдохнуть.
– Как тихо! Слышите? Будто в лесу, кроме нас, нет никого. Ни птиц, ни насекомых... – растерянно прошептала Джорджиана.
– Ни змей, ни волков, – продолжил Патрик.
– Ни оборотней, ни василисков! – весело подхватил Мэтью.
– Это, конечно, утешает. Но я не о том. Просто это неестественно. Ведь в такую жару, неважно: в Африке или в Англии, – должна тучами носиться какая-нибудь мошкара.
Кэти молча согласилась с Джорджианой. Но неестественным тут было всё: начиная с отсутствующих комаров, и заканчивая застывшим в зените солнцем. Поэтому с Патриком и Мэтью она тоже была согласна: отсутствие опасных тварей в этом необъяснимом мире только радовало.
Когда ребята наконец выбрались на опушку, они уже с ног валились от усталости. Поэтому на первом же свободном от деревьев и ежевичных зарослей клочке земли все повалились в траву.
Кэти даже задремала, пригревшись на солнышке. Ей приснилось, что перед лицом мельтешат большие мотыльки, хватают её за уши и за нос. Она спросонок отмахнулась и наяву услышала трепетание многочисленных крыльев и какой-то шёпот. Сон сразу слетел с неё. Кэти распахнула глаза и села. Вокруг летала стайка каких-то существ, больше всего похожих на красивых подростков, одетых в зелёные одежды. Только эти подростки имели за спиной зелёные крылышки, а сами были ростом с ладонь.
– Кто это?! – Кэти вытаращила глаза на стайку мотыльков-человечков.
– Кто это! Кто это! – тут же зашелестели существа.
– Это пикси, – Джорджиана отмахнулась от озорника, который дёргал её за ухо. – Они не опасны, только приставучие, как... комары. И своими шуточками могут вывести из себя! – последние слова Джорджиана прокричала, обращаясь к пикси, который пытался намотать её волосы на сучок дерева.
Разогнав пикси, ребята зашагали дальше. Тропинка вывела их к берегу большого озера. За ним высился величественный замок.
– Это ...Хогвартс? – неуверенно спросил Мэтью.
Все изумлённо разглядывали замок. Чем-то он напоминал их школу. Но в то же время – отличался. Да и находился совсем в другом месте.
Они двинулись вокруг озера, всё ускоряя шаг. Не терпелось добраться до замка и убедиться, что это... Убедиться в чём-нибудь.
– Смотрите: площадка для квиддича!
– Где?
– Да вон же! – Патрик показал рукой. – Там же, где и у нас – между школой и Запретным лесом.
– Ты хочешь сказать, что мы были в Запретном лесу?! – испугалась Джорджиана.
– А где же ещё?
– Это же запрещено!
– Нет, это не стадион. – Кэти не увидела ни трибун, ни квиддичных колец. – Смотрите: там какие-то столбы стоят.
Выйдя на площадку, ребята с удивлением увидели, что она покрыта не песком и мягкой травой, как это должно быть, а большими каменными плитами. Посередине площадки возвышались три закопчённых каменных столба с плетёными корзинками наверху.
Вокруг опять замельтешил зелёный рой. И вскоре отмахиваться стало бесполезно: шаловливых эльфов было слишком много. Кэти не успела опомниться, как оказалась привязанной к столбу. В круговерти пикси она заметила несколько фигур покрупнее, ростом с трёхлетнего ребёнка. Наконец она разглядела уродливые лица, острые, покрытые пушком, уши. Гоблины! Они не имели ничего общего с вежливыми, аккуратными и, несомненно, умными существами, служащими в Гринготтсе – кобольдами.
Когда стайка пикси поредела, Кэти смогла разглядеть творящееся вокруг. Оказалось, что к столбу перед ней привязана Джорджиана, ещё дальше – Мэтью. Она видела только спины своих товарищей. Для Патрика столба не хватило: его просто связали и уложили лицом к остальным пленникам.
Кэти попытала окликнуть Джорджиану, но поняла, что не может этого сделать. Остальные тоже молчали. Кэти видела, что Мэтью дёргает связанными за спиной руками, а Джорджиана пытается оглянуться. Патрик с несчастным видом смотрел на их усилия и тоже молчал. Похоже, на всех было наложено заклятье безмолвия.
С ужасом Кэти увидела, что к столбам приносят и укладывают кучи хвороста. Гоблины, невидимые из-за больших охапок сухих веток, неутомимо сновали туда-сюда.
Когда ноги всех пленников оказались завалены по колено, гоблины сгрудились недалеко от связанного Патрика. Такие же молчаливые, как и их пленники, они стояли неподвижно, глядя в землю, и чего-то ждали.
Вдруг они дружно рухнули на колени и стали подобострастно кланяться, бухаясь лбами о каменную плиту. На площадку, опираясь на кривую клюку, поднялся очень старый и очень уродливый гоблин. Морщинистая тёмно-коричневая кожа, широкий жабий рот и нос, свисающий до подбородка, маленькие чёрные глазки, седые жидкие волосёнки, свисающие на плечи и согбенную спину. Его сопровождал гоблин помоложе, его лицо не было испещрено морщинами, и спина была прямой. Зато он корчил рожи и извивался всем телом, ни секунды не стоя спокойно. Едва увидев пленников, он мерзко захихикал и принялся прыгать между столбами, потом быстро вскарабкался на вершину столба, к которому был привязан Мэтью, и стал, как обезьяна, перепрыгивать с одного столба на другой.
Кэти увидела, как непоседливый гоблин что-то привязал к верхушке столба Джорджианы и тут же перепрыгнул на её собственный столб. Сверху посыпалась какая-то шелуха, до Кэти донёсся смрадный запах давно не мытого тела, нестиранной одежды и протухшей еды.
– Хватит дурачиться, Брют! Спускайся, – прошамкал старик.
Вертлявый гоблин и будто бы и не слышал приказа своего спутника. Кэти видела, как он кривляется, сидя на верхушке столба и роняя мелкий мусор на голову Мэтью.
– Брютиш Бриск! Ты у меня допрыгаешься! Спускайся немедленно!
Гоблины, поднявшись с колен и потирая расквашенные лбы, недовольно роптали:
– Бриску все позволено...
– Крукид Кринкл зовёт!
– Любимчик...
– Внучок...
Наконец непослушный гоблин спустился и приплясывая приблизился к старому гоблину.
Перебраниваясь, они подошли поближе к пленникам.
– Ну что ты забыл рядом с этими вонючими волшебничками?
Кэти возмутилась про себя: кто бы говорил! Вонючие...
– Ну что ты там прицепил? – продолжал ворчать Крукид Кринкл.
– А, это у меня со Дня всех святых остались украшения. Вот, – Бриск помахал перед лицом связкой сушёных мухоморов.
– И зачем ты прицепил такие красивые гирлянды над головами этих...
– Вонючек! – радостно подхватил Бриск. – А чтобы им веселее гореть было!
Крукид Кринкл одобрительно кивнул:
– Тогда хорошо. А почему не все столбы украсил?
– Так ты ж сам велел слезать! – Брютиш Бриск напустил на себя оскорблённый вид.
– Ну ладно, начинай, – вздохнул старый гоблин.
Бриск, радостно повизгивая, всё так же приплясывая, направился к ближайшему столбу. В руках у него неведомым образом разгорелся огненный шар.