Страница 10 из 336
Но впрочем... Спать с Карповой будет Иннокентий. Мне эта чикса никуда не впёрлась..."
- Кеш, а вы можете серьезно управлять своими..., мгм, - носителями? Зоей, например?
- Совсем серьезно - нет, - тело-Кеша примостилось на краешек дивана напротив тела бомжа, доверчиво залопотало: - Управлять полноценным интеллектом весьма не просто. Если бы вы оставались в своем теле, то даже не заметили бы моего присутствия, я бы просто наслаждался вашей историей, испытывал ваши любовные переживания...
- Как получилось, что я вылетел из тела и попал в бомжа? - задавая этот вопрос, Завьялов почувствовал, как больно сжалась чужая, дряхлая диафрагма.
- Произошел какой-то технический сбой программы, - беспечно пожал плечами стилист. - Если мы будем придерживаться расписания, то, возможно, наверстаем упущенное время, все исправим... - Кеша глянул на настенные часы: - Жюли..., то есть Зоя появится в "Золотой Ладье" примерно в полночь. У нас есть время - три часа. И если уж оно есть..., если так получилось..., не могу не воспользоваться возможностью, узнать...
- Не мямли!
- Борис Михайлович. Ваши биографы делают различные предположения...
- У меня и биографы есть?! - опешил Завьялов. "Карповой как будто мало?!"
- Безусловно, - подтвердило тело. - Так вот, они разняться в вопросе о появлении вашего прозвания "Завянь". Кое-кто утверждает, что прозвище созвучно фамилии "Завьялов", другие исследователи упорствуют на частом применении вами идиомы "завянь", то есть - замолчи, заткнись. Кто прав?
Ошарашенный новостью Завьялов слушал родной голос очень невнимательно. Как каждого нормального человека, не имеющего наполеоновских замашек, его ошеломила весть о появлении в будущем личных биографов. Летописцев, исследователей его жизни, ведущих серьезные научно-исторические споры по предмету: "Борис Завянь".
Ни фа се, Боря докатился!!
- Кеш, они правы - все. Прозвище - симбиоз двух факторов. А много еще ваших путешественников по нашим телам бродят?
- Ну-у-у... Интеллектуальные туры довольно популярны. При достойном техническом обеспечение совершенно безопасны - ты испытываешь бездну эмоций, не подвергаясь реальной опасности членовредительства.
"Сутки напролет сидишь в каком-то кресле, в мешочек через трубочку, небось, гадишь..."
- Конечно, это весьма и весьма недешево. Но оно, Борис Михайлович, того стоит.
- Ты уже где-то..., в ком-то побывал?
Тело смущенно мотнуло башкой:
- Ага. Еще до Жюли смотался с подружкой в Александра Сергеевича и Натали.
"Понятно, откуда "милостивый государь" и "сударь" взялись..."
- И как?
- Феерия. Дуэль, правда... ужасное воспоминание. Но в прочем, в остальном - все чудно. Балы, мазурки, реверансы...
- Ты..., реально - пулю на Черной речке схлопотал?
- Угу, - родное лицо изобразило горделивую скромность.
- А сбои часто бывают?
- В телах, плотно включенных в цепочку исторического процесса - никогда. К вам, например, стали допускать совсем недавно, и только исключительно и многопланово проверенных путешественников... Но очередь уже-е-е..., - тело закатило глазки. - Если бы пара, собравшаяся к вам, неожиданно не отказалась, я и Жюли ждали бы своей очереди очень-очень долго.
- То есть..., в м е н я то и дело "ходят" путешественники? - Борис попытался не слишком громко заскрежетать зубами.
- Только на две недели! - предупредительно поднял раскрытые ладони Кеша. - Всем интересен один момент вашей биографии - двухнедельный период возникновения романа с Зоей, зачатие известных ученых Ивана Бори...
Птица говорун захлопнулась. Растерянно заморгало ресницами.
- Проехали, Кеша. Что будет, если я закрою тебя в этой комнате и не разрешу встретиться с Карповой? - "На фига она мне сдалась?!"
- Борис Михайлович..., - растерянно заблеяло тело, - вы не посмеете..., вы права не имеете!! История слетит с катушек!
- Плевал я на историю, - хмуро нахамил Завьялов.
- Но это же нечестно!! - подскочило тело. - Я вам все как есть! По правде, по существу вопроса. Можно сказать - Жюли и будущих детей предал!! А вы..., - тело неожиданно хлюпнуло носом.
- Ну ладно, ладно, Кеша, я пошутил. Сейчас пойдем оттрах... Пардон, влюбимся в твою Зойку и Жюли...
Тело-Иннокентий недоверчиво глядело на бомжа. Завьялов никогда бы и не предположил, что верзила с выпирающей отовсюду мускулатурой может выглядеть разобиженным, отшлепанным ребенком.
- Не парься, Кеш. Ответь - а что бывает, если как у нас с тобой происходит несанкционированный сбой? История идет другим путем, да?
Долбанутое кокаином тело растерянно моргало. Видать, прикидывало - чего это оно так разболталось, разоткровенничалось? какой еще подвох готовиться?
- Послушай, Иннокентий - разглядывая вытянувшуюся во весь рост перед креслом родимую фигуру, Завьялов чиркнул большим пальцем под горлом: - Зуб даю! Ответишь по-чесноку на пару, тройку вопросов и поедем влюбляться в Зойку. Чтоб мне сдохнуть - сделаю все, чтобы эта чикса на тебя на полном ходу запала! И Жюли нам не понадобиться...
- Вы не врете? - осторожно присаживаясь на диванный подлокотник, спросило тело-Кеша.
- Биографы меня вруном считают?
- Нет.
- Так что с историей, дружок?
- Сие есть неподатливая и несуетливая материя, - в манере пушкинской эпохи приступил стилист. - На заре интеллектуальной телепортации существовало множество теорий. Пока подтверждение получила лишь одна: теория устойчивости временной контаминации в ограниченном периоде распада...
- Без словоблудия, стилист, перебил Завьялов. - Попроще, как родному прадеду.
- Попроще? - тело-Кеша прикусил губу. - Попроще будет так. Представьте, Борис Михайлович, что вы вошли в кафе. - Иннокентий встал с подлокотника и, дабы простота доклада была подкреплена наглядной демонстраций, эдаким гоголем с вихляющими бедрами, прошелся по гостиной. Уселся за рабочий стол с компьютером, изобразил лицом рассеянного посетителя кафешки. Ладонь под подбородок умастил: - Сидите. А напротив - девушка скучает. Если бы вы - такой прекрасный и брутальный - не зашли в это кафе, незнакомка обратила бы внимание на скромного паренька в углу. Но вы - затмили всех...
"Тобой - "затмишь", конечно, - мрачно наблюдая за наглядным спектаклем, подумал Боря. - Если ты еще пару раз жопой крутанёшь, затмишь-приманишь всех педиков в округе..."
Но Иннокентий, видать, воображал себя в чужом теле в связи с историческими представлениями, навязанными его эпохе Бориными биографами.
"Доживу до встречи хоть с одним биографом! ушатаю на фиг!!"
- Вы, Борис Михайловия, ушли из кафе, - печально продолжал стилист. - А девушка осталась одиноко коротать скучный вечерок... Парнишку так и не заметила... А если бы не вы - они бы познакомились, влюбились и нарожали деток!
"Какой же я негодник, ай-яй-яй! Надо было девушку подклеить, чтоб шибко не скучала..."
- Но вот какой же казус происходит дальше! - рассказчик внезапно, из махрового минора перешел в восторженный мажор. - Через несколько месяцев вы, Боря свет Михайлович, втыкаетесь машиной в автомобиль того паренька!
"А это - дулю, фигушки. В чужие автомобили я втыкаюсь только намеренно на гоночной трассе".
- А свидетелем столкновения является эта самая девушка! - воодушевленный собственной наглядной изобретательностью, воскликнул сказитель. - И девушка становится на сторону паренька! Когда приезжают эти... Кто у вас сейчас? гаишники?
- Не отвлекайся.
- Так вот. Девушка и паренек, при вашем непосредственном участии - знакомятся, влюбляются.
"Рожают детишек".
- Историческая цепь замыкается тем самым человеком, что разомкнул ее совсем недавно.