Гиллеспи и я

Однажды она зашла ко мне на чашку кофе, который я начала пить по ее совету. Хотя мы с Мейбл часто общались и раньше, в тот раз мы впервые договорились встретиться вдвоем — знаменательный этап в развитии женской дружбы, на котором еще можно все потерять, если не достичь гармоничного, хотя и трудно определяемого, сочетания взаимной симпатии и уважения. К сожалению, в тот день мне не раз пришлось прибегнуть к помощи чувства юмора, поскольку Мейбл явилась в особенно спесивом настроении и даже не пыталась казаться любезной. Прямо с порога она раскритиковала шторы в моей гостиной, потом заявила, что вид из окна мог бы быть и приятнее, осудила мой выбор кофейных зерен, а за столом устроила целую сцену, выбирая печенье, к которому, придирчиво повертев его в руках, так и не притронулась.

Я попыталась растопить лед.

— Я смотрю, вы не такая сластена, как Элспет. И вы гораздо стройнее. В жизни бы не заподозрила, что вы ее дочь.

— Неужели?

— Честное слово. И вообще, вы с ней такие разные.

— Правда?

Лицо Мейбл разгладилось и посветлело: словно солнце заглянуло в чулан, и горшки и кастрюли разом заблестели.

— Не то слово! — воскликнула я, чувствуя, что иду верным путем. (Разумеется, бедняжка любила маму, только, как бывает у дочерей, к этой любви примешивалось тайное желание как можно сильнее от нее отличаться.) — Судя по всему, в отличие от нее, вы не склонны набирать вес, а что касается характера — в некотором смысле вы далеки друг от друга, как день и ночь!

— О, я легко поправляюсь. — Мейбл была не в силах не противоречить. — Если тщательно не слежу за питанием. Но мне и впрямь кажется, что у нас с мамой разные характеры.

— Именно! А ведь это скорее исключение! Взять, к примеру, Энни и Сибил…

— Ох, Сибил! — Мейбл подняла глаза к потолку.

— Да уж, она — сущее наказание, — согласилась я. — Эти ужасные рисунки…

Мейбл с отвращением тряхнула головой. Как позднее выяснилось, она считала нужным пойти в школу к Сибил и разобраться, не попала ли та под чье-то влияние. Девочка училась в смешанном классе, куда набрали, по мнению Мейбл, весьма неотесанных мальчишек. Правда, поскольку летом учителя и ученики разъехались, с проверкой пришлось подождать.

— И как только Нед ухитряется сосредоточиться на работе? — спросила я. — С тех пор как начались каникулы, Сибил часами сидит у него в мастерской.

— Да, я знаю! Мы пытаемся ее выставлять, особенно я.

— Когда я была маленькой, то не смела и шагу ступить в кабинет отчима.

— Само собой! Для работы мужчине необходима тишина.

— Помню, однажды, примерно в возрасте Сибил, я пробралась туда, пока отчим с матерью были наверху. У него была коллекция калейдоскопов, и мне до смерти хотелось взглянуть. Я на цыпочках подкралась к полке и взяла калейдоскоп, и тут внезапно услышала шаги: отчим спускался в кабинет.

— О господи, — выдохнула Мейбл.

— Да, у меня душа в пятки ушла! Я с грохотом уронила калейдоскоп, и у него откололся кусочек эмали. Когда отчим вбежал в кабинет и увидел, что я натворила, он размахнулся и ударил меня кулаком в живот, совсем как взрослого мужчину. Удар был такой сильный, что я взлетела в воздух и врезалась в окно. Должно быть, смешно это выглядело.

— Боже правый!

— К счастью, стекло не разбилось. Я приземлилась на обе ноги и что есть духу бросилась прочь из кабинета.

Мы рассмеялись.

— Вот такая история, — продолжала я. — Я не держу на отчима зла, да и много лет не вспоминала о том происшествии, так что вряд ли оно мне повредило. Но, сами понимаете, я больше никогда не приближалась к его кабинету. Отчим мог курить сигары в тишине и предаваться великим мыслям о делах, и ему никто не мешал.

— И правильно.

— Кстати, о курении… — Я вынула из пачки сигарету и прикурила. Мейбл, которая никогда раньше не видела меня курящей, натужно расхохоталась. Гордость не позволяла ей показать изумление и растерянность, и она изобразила бурное веселье.

— Гарриет, вы курите?!

— Да, уже много лет. А недавно обнаружила, что сигарета отлично сочетается с кофе. И, кстати, она притупляет чувство голода, так что можно не обедать.

— Вот как, — отозвалась Мейбл и с удвоенным интересом посмотрела на пачку.

Я выпустила длинную струйку дыма.

— Конечно, я ни в коем случае не предлагаю надрать Сибил уши, но, быть может, ее нужно урезонить более твердо.

— Совершенно верно, — согласилась Мейбл. — Я всегда считала, что ей нужна твердая рука. Кто-то должен поставить ее на место.

В отличие от Мейбл, мать Неда, которая, без сомнения, наслаждалась ролью бабушки, была склонна баловать детей. Разумеется, сама Элспет жить не могла без внимания, но ей нравилось демонстрировать, как она обожает девочек, и особенно Сибил, которая — как первенец и, пожалуй, более красивый ребенок — была ее любимицей. Возможно, Элспет чувствовала вину за то, что уделяла мало времени собственным детям, и потому чрезмерно потакала внучкам. Она постоянно хлопотала над Сибил — обнимала, целовала, восторженно вскрикивала, — понимая, что умилительная картина «бабушка с внучкой» непременно вызовет всеобщее восхищение. Конечно, восторженные взгляды были в основном обращены на девочку, но Элспет хватало «отраженного сияния». И само собой, она никогда не бранила Сибил и делала все возможное, чтобы угодить внучке.

Энни же, напротив, пыталась быть твердой с дочерью, но той достаточно было закатить долгую безобразную истерику, чтобы добиться своего. Нед чаще жены шел у Сибил на поводу, и, к сожалению, родители нередко противоречили друг другу. Например, Энни могла весь день запрещать Сибил сладости, а потом Нед угощал дочь конфетами, чтобы унять слезы. Энни прилагала все усилия, чтобы выдворить девочку из мастерской, но художник поддавался мольбам и впускал Сибил; она тут же принималась скакать по комнате, как блоха, донимая отца. Неудивительно, что, хотя Нед прекрасно умел сосредоточиться, Сибил с легкостью отвлекала его от работы.

Брат Неда, Кеннет, похоже, пребывал в блаженном неведении относительно Сибил. В его присутствии она становилась совершенно неуправляемой — подозреваю, девочка испытывала к дяде детскую влюбленность. Когда он приходил в гости, Сибил буйствовала, а если он, на свою беду, заговаривал с кем-то другим, она начинала лихорадочно прыгать вверх-вниз, выкрикивая «Кеннет! Дядя Кеннет! Кеннет!», пока не добивалась его внимания. Она всегда с нетерпением ждала встречи с ним, однако брат Неда не отличался обязательностью. После работы он шатался по кафе и барам в парке и частенько не выполнял обещания навестить племянницу. Весь вечер она проводила в мучительном ожидании, а сообразив, что он не явится, впадала в уныние. Затем начинала капризничать и хныкать по любому поводу и вскоре устраивала очередную мерзкую выходку.

Если бы мы могли хоть на миг представить, что ждет нас в будущем, то, вероятно, успели бы принять меры вовремя. После нашего разговора за чашкой кофе Мейбл пыталась убедить Энни держаться с Сибил пожестче и даже предложила показать девочку какому-нибудь специалисту по нервным болезням. Однако Энни, судя по всему, испугалась подобной перспективы и попросила невестку больше ничего не говорить на эту тему, особенно Неду — чтобы не отвлекать его от работы над картиной для Комитета изящных искусств. Таким образом, вопрос о перевоспитании Сибил временно отложили.

Я же, в силу недавнего знакомства с семьей, считала неуместным советовать Гиллеспи, как обращаться с дочерью, и потому держала свои мысли при себе, но, по-моему, самое дурное влияние на Сибил оказывал Кеннет. Он с таким упоением приводил девочку в перевозбужденное состояние, что порой я задумывалась, не он ли научил ее рисовать гадости на стенах.

6

Мой интерес к Кеннету зародился в один прекрасный день, когда я позировала в гостиной. Нед по-прежнему работал над «Восточным дворцом» у себя в мастерской, а Энни отправила девочек поиграть в сквер за углом, на Квинс-Кресент. Портрет был близок к завершению: закончив юбки, Энни приступила к самому сложному — мелким деталям лица и рук. Работа шла в полной и такой непривычной для меня тишине, как вдруг в дверь позвонили. Горничная Кристина, которая каким-то чудом оказалась дома, впустила гостя — Уолтера Педена, явившегося навестить Неда. Прежде чем подняться в мастерскую, он по обыкновению задержался в гостиной и поделился неожиданной новостью.

Конец ознакомительного фрагмента. Полная версия книги есть на сайте ЛитРес.