Страница 6 из 8
Однако, размышляет Шлейермахер, существуют произведения, в отношении которых данный канон не применим. Это, например, произведения, авторство которых не установлено, или произведения, относительно жизни авторов которых не существует сведений достоверных или, по крайней мере, достаточных для реконструкции их психологической индивидуальности. Кроме того, это произведения, в отношении которых вообще вопрос авторства не решен. К ним относится и Священное Писание, чье происхождение, по Шлейермахеру, в равной степени может быть как божественным, так и человеческим. Тексты, которые невозможно рассмотреть в контексте авторской жизни, могут, пишет Шлейермахер, так и остаться герменевтической загадкой.
«Уменьшить» их загадочность позволит вторая задача психологического толкования, в определении Шлейермахера, – «техническая». В рамках этой задачи рекомендуется поэтологический анализ – анализ той системы художественных средств, посредством которых выражается художественный смысл. Это анализ жанрового, стилевого, композиционного устройства произведения. В данном случае художественное произведение рассматривается как целое, а отдельные элементы его структуры – как части.
Собственно методику психологического толкования Шлейермахер отличает от методики грамматического толкования. Грамматический анализ, как мы видели, осуществлялся посредством сравнительного анализа лингвистических фактов. С помощью сравнительного анализа осуществляется и психологическое толкование: Шлейермахер рекомендует исследование авторской индивидуальности проводить на основе сравнения ее с индивидуальностями других авторов. Но в то же время при психологическом толковании анализ, по Шлейермахеру, обязательно должен сочетаться с дивинацией. Дивинация – это способ толкования, который осуществляется интуитивно и, в отличие от анализа, носит логически необъяснимый характер. Осуществляется дивинация посредством вживания, вчувствования герменевта в автора. Вживание в автора Шлейермахер понимает как уничтожение той исторической дистанции, которая разделяет интерпретатора и автора: усилием воли и воображения герменевт должен преодолеть причастность к собственному историческому и биографическому контексту и «уравняться с автором», как пишет Шлейермахер, в знании жизни и языка. Понимание произведения возможно только при условии отказа интерпретатора от своей субъективности и с помощью проникновения в субъективность автора. Таким образом, герменевтический успех, по Шлейермахеру, обеспечивается не только применением правил, он зависит и от таланта интерпретатора, от его способности к перевоплощению и вчувствованию в другого. Поэтому Шлейермахер определяет герменевтику как «интуитивную науку», или (другое определение) как «учение об искусстве правильно понимать чужую речь» (Kunstlehre). Следовательно, в трактовке Шлейермахера, герменевтика – это синтез науки и искусства.
Итак, в рамках разных канонов грамматического и психологического толкования произведение (объект толкования) понимается либо как целое (в отношении отдельных слов или отдельных элементов своей структуры), либо как часть (в отношении к языку или жизни автора). Теперь мы имеем возможность уточнить суть общего правила шлейермахеровской герменевтики, в соответствии с которым часть должна пониматься через свою принадлежность к целому, а целое – только исходя из частей, составляющих его. Таково содержание того принципа, который позднее получил название герменевтического круга, а его структуру образуют дивинация и анализ.
Поясним: по Шлейермахеру, понимание всегда начинается с интуитивного предположения герменевта относительно общего смысла произведения. Возникает дивинационная гипотеза, которую герменевт стремится проверить, обращаясь к анализу частей произведения или рассматривая произведение как часть языка или жизни автора. На базе анализа возникает новая дивинационная гипотеза в отношении целого смысла произведения, которая вновь подвергается аналитической проверке через обращение к частям произведения, языку или жизни автора и т. д. Таким образом, герменевт в акте понимания произведения всегда движется по кругу: от дивинации в отношении целого к анализу частей, от анализа частей – к новой дивинации в отношении целого. И так до бесконечности. Понимание, таким образом, складывается постепенно, на основе длительного и многократного обращения к словесному материалу.
В этом бесконечном круговом движении мысли герменевта, по Шлейермахеру, состоит главная трудность любого понимания и его роковая участь. Шлейермахер исповедовал негативное отношение к кругу и размышлял о способах его преодоления. Впрочем, очевидно, что существует единственный способ преодоления герменевтического круга. Это достижение герменевтом исчерпывающего понимания произведения, то есть такого понимания, когда каждое слово произведения откроется герменевту в совокупности искомых авторских смыслов. Шлейермахер верил в возможность достижения такого понимания, хотя и осознавал, что оно сопоставимо с чудом. Но с каждым новым витком герменевтического круга, с каждой новой гипотезой герменевт, как считал Шлейермахер, все больше углубляет понимание авторской речи, все больше приближается к ее глубинному, сокровенному смыслу.
Другая герменевтическая теория, сложившаяся в рамках немецкого литературоведения, принадлежит Вильгельму Дильтею (1833—1911) – профессору философии, основоположнику так называемой духовно-исторической школы. Обосновывая свою версию герменевтического знания, Дильтей предпринимает модификацию учения Шлейермахера. К герменевтике своего предшественника Дильтей обращается в связи с задачей обоснования специфики гуманитарного знания по сравнению со знанием естественно-научным.
Дильтей делит все науки на два типа, отличающиеся друг от друга предметом и методом.
Первый тип – науки о природе, предметом которых является жизнь природы, природные закономерности. Эти науки пользуются методом объяснения. Второй тип наук Дильтей обозначает понятием науки о духе, имея в виду их предметом «жизнь человеческого духа», культуру. Универсальным методом этих наук, по Дильтею, является метод понимания: «Природную жизнь мы объясняем, а духовную жизнь понимаем», – гласит его знаменитый тезис.
Для обоснования специфики метода понимания как универсального метода наук о духе Дильтей и обращается к учению Шлейермахера, поскольку тот, напомним, трактовал герменевтику как универсальную (т. е. приложимую к любым словесным феноменам) методологию. Остановимся на содержании модификации, которую Дильтей предпринимает в отношении герменевтики Шлейермахера.
Первый аспект модификации методологии Шлейермахера у Дильтея касается понимания содержания герменевтической процедуры.
Дильтей отказывается от грамматического аспекта толкования. Если у Шлейермахера понимание осуществляется в совокупности двух аспектов (грамматического и психологического), то в трактовке Дильтея метод понимания предполагает единственно установку на психологическое толкование, т. е. реконструкцию того авторского переживания, которое нашло свое выражение в тексте. Именно как знаковое воплощение авторского переживания, авторской эмоции и понимается текст у Дильтея.
При этом если Шлейермахер трактовал психологическое толкование как единство анализа и дивинации, Дильтей отождествляет понимание только с дивинацией. Анализ в качестве метода познания индивидуальности автора Дильтей исключает. «Познать человека, по Дильтею, – значит проникнуть в его мотивы, идеалы, представления, в его целостный духовный мир, и единственным средством такого проникновения может служить только эмпатическое вживание, симпатизирующая идентификация с другим, своеобразное перевоплощение» [Косиков 1978, 17]. В связи с этим Дильтей ставит под сомнение веру Шлейермахера в возможность адекватной интерпретации произведения, достижимой посредством применения правил толкования, и не желает практиковать метод герменевтического круга.