Страница 12 из 19
Нужно, однако, сказать, что далеко не все английские ложи признавали авторитет Великой Лондонской ложи, среди них было немало и таких (как старых, так и недавно созданных), которые сохраняли полную независимость от первой ложи или объединялись в новые Великие ложи. Так, в 1726 году право на звание Великой ложи устами Старшего Надзирателя доктора Драке предъявила Йоркская ложа. На годичном собрании ложи 27 декабря, в День святого апостола Иоанна, Драке произнес большую речь, в которой указал на славное прошлое Йоркской ложи и на ту весомую роль, которую она якобы (если верить масонским преданиям) играла в политической жизни общества во времена короля Эдвина. Учитывая все это, заявил доктор, было бы вполне справедливым назвать Йоркскую ложу «Великой ложей всея Англии», не оспаривая, впрочем, фактических прав и Лондонской ложи.
«Дурной пример заразителен», – гласит народная мудрость. Ложи, не признававшие свою зависимость от английской, стали возникать и на периферии, прежде всего в Ирландии и Шотландии: первая – в Дублине (1725), вторая – в Эдинбурге (1736), что, в общем-то, немудрено, учитывая извечную оппозицию этих некогда суверенных стран к «захватчице Англии». Примерно треть шотландских лож немедленно примкнула к Великой Эдинбургской ложе, что не помешало Кильвингской ложе тоже объявить себя Великой (1743). Гроссмейстером Великой ложи Шотландии был выбран представитель рода Сент-Клеров, претендовавших на наследственное звание «надзирателей и судей масонов»; принимая гроссмейстерское звание, сэр Уильям Сент-Клер торжественно отказался от этих притязаний.
Влияние на масонские ложи великосветского элемента проявилось в усложнении первоначального ритуала – в появлении парадных костюмов, пышных церемоний, театральных процессий. В результате была введена особая должность церемониймейстера и даже создана церемониймейстерская ложа (1735). Однако основные изменения коснулись ритуала – появились новые масонские степени, или звания. От старого масонства были унаследованы лишь степени Ученика, Подмастерья и Мастера как отражавшие принцип иерархического триединства управления. Правда, такое троичное разделение возникло не сразу, и еще в первом издании «Книги конституций» упоминаются две степени, поскольку Подмастерье (его в то время называли Рабочим) сначала не отличали от Мастера. Вскоре, однако, звание Мастера стали отделять от звания Рабочего, и таким образом сложилась система трех степеней с соответствующим каждой из них обрядом посвящения. Во втором издании «Книги конституций» это разделение считается уже если не узаконенным, то вполне общепризнанным.
Несмотря на ясно прослеживаемый принцип иерархического триединства (Троицы), не только нашедший отражение в масонской символике, но и тянущийся от Голубой (Небесной) ложи к ложам земного плана, многие, однако, считают, что переход к системе трех степеней противоречил изначальной демократичности масонской организации, поскольку посвящение в звание Мастера сделалось теперь привилегией лишь нескольких, так называемых «мастерских лож», причем сам разряд Мастеров распался на многие градации, и вслед за званием «просто» Мастера появились другие: Утвержденный Мастер, Выдающийся Мастер, Просветленный Мастер и так далее, которые венчало высшее звание – Мастер Королевской Арки. Возникла эта степень, как утверждают некоторые современные авторы, в Йорке, и первое документальное упоминание о ней относится к 1740 году. В 1765 году при Великой Лондонской ложе был организован особый капитул Мастеров Королевской Арки, превратившийся впоследствии в Верховный капитул масонов Королевской Арки, председатель которого носил титул Великого Заровавеля.
Что касается ирландских и шотландских лож, то они, во всем копируя политическую ситуацию в Британии, рьяно отстаивали свою независимость от английской ложи и свое же право на самоопределение. В этом свете показателен тот факт, что в Дублине в 1731 году вышла анонимная брошюра «Письмо гроссмейстерши франкмасонов», в которой отстаивалась в общих чертах теория христианско-рыцарского масонства со смещением приоритетов в сторону масонства шотландского. «Преобразователями языческого и еврейского масонства в современное христианское, – говорилось в нем, – были мальтийские рыцари и рыцари ордена Иоанна Иерусалимского; а все шотландские короли, начиная с Фергюса (VIII век), были преемственными гроссмейстерами франкмасонов».
Шесть лет спустя, в 1737 году, в публичной речи, с которой выступил перед собранием парижских якобитов шотландский дворянин Майкл Антон Рамсей, эта теория получила уже вполне законченный вид. «Масонский орден, – утверждал Рамсей, – возник в Палестине в эпоху крестовых походов, когда под сводами Иерусалимского храма были найдены тайные символы древней священной науки; рыцари Иоанна Иерусалимского вступили в масонские ложи и передали им свое имя (ложи Св. Иоанна)». Из Палестины, по словам оратора, масонство в эпоху крестовых походов перешло в Германию, Италию, Испанию, Францию, а уже из Франции – в Шотландию, где в 1286 году и была основана первая, Кильвингская ложа под руководством правителя Шотландии короля Иакова (Джеймса)…
При дальнейшем развитии легенды место рыцарей Иоанна Иерусалимского заняли рыцари-храмовники: мол, после уничтожения во Франции ордена тамплиеров некто Пьер д'Омонт, тайный преемник последнего гроссмейстера ордена, Жака де Моле, укрылся с несколькими рыцарями в Шотландии, где они примкнули безопасности ради к здешнему масонскому цеху и приняли название франкмасонов, с тем чтобы сохранить для потомства великие тайны и свой старинный символический ритуал.
В 1745 году была предпринята последняя попытка реставрации Стюартов. Последний из рода Стюартов, внук Иакова II, Карл Эдуард (Карл III), воспитывавшийся в Риме в чисто папских традициях, высадился на севере Великобритании, овладел шотландским престолом и немедленно объявил себя гроссмейстером шотландского масонства. Правда, правление его было недолгим: уже через год его сторонники были разбиты войсками Георга II, а сам он был вынужден бежать обратно на материк. Трудно сказать, действительно ли этот последний Стюарт был оперативным масоном, но молва сделала его «Верховным гроссмейстером всех шотландских, французских и немецких лож» и отважным заговорщиком, посещавшим тайные масонские общества в самом сердце столицы короля Георга.
Как видим, процесс объединения масонских организаций происходил в Англии довольно медленно и с большим трудом, тем более что серьезных стимулов для подобного объединения в то время еще не существовало.
В начале 1750-х годов этот процесс еще более усложнился благодаря появлению нового масонского центра – «Великой английской ложи старинных уставов». Попытки организации новых Великих лож предпринимались в Англии и раньше, но все они заканчивались неудачей, и по-настоящему опасный конкурент у Великой Лондонской ложи появился только теперь. Основанная в июне 1751 года в составе пяти лорадоских лож «Великая английская ложа старинных уставов» уже через три года имела в своем ведении 28 лож, в 1760 году – 83, а в 1800-м – 167.
Период после ее основания известен в истории масонства как период «великого раскола», хотя никакого раскола (в религиозно-реформаторском понимании этого слова) здесь не было и в помине, так как большинство примкнувших к ней лож не признавали авторитета старого центра и раньше. По сути дела, это было всего лишь независимое и параллельное развитие двух организаций.
Вначале отношения между «старым» и «новым» масонством носили весьма мирный характер: не было ни открытых столкновений, ни взаимных нападок. Но когда быстрый рост и успех новой организации затронули самолюбие и интересы «Великой английской ложи», ее сторонники обрушились на «старых» с обвинениями в расколе и самозванстве, на что те, как говорят английские артиллеристы, «ответили залпом из тех же пушек». Разгорелся ожесточенный спор, затянувшийся на несколько лет. Причем сторонников обеих партий возглавляли два Великих Секретаря – Уильям Престон со стороны «новых масонов» и Лоран Дермот со стороны «старых».