Страница 43 из 64
ПРОТИВОВОЗДУШНОЕ ПРИКРЫТИЕ ПЕКИНА В 1959 г.
В конце 1959 г. Пекин, готовившийся торжественно отметить 10-лстие провозглашения КНР, обратился к руководству СССР с просьбой об оказании помощи в организации противовоздушного прикрытия столицы. Эта просьба была аргументирована тем, что самолеты-разведчики Чан Кайши под непосредственным патронажем США беспрепятственно совершали полеты в воздушном пространстве Китая. Советское правительство откликнулось на просьбу китайского руководства и передало ему пять огневых комплексов С-75 «Двина» и один технический дивизион. Для обслуживания этих комплексов советскими специалистами в апреле — мае 1959 г. была обучена группа китайских военнослужащих. Однако навыков боевого применения ЗРК они в то время не имели. В связи с этим по очередной просьбе Пекина в страну была в срочном порядке направлена группа военных специалистов по боевому применению С-75 в составе полковника В.Д. Слюсаря[145]и двух инженеров — подполковников Александра Пецко и Юрия Галкина. Старшим группы советских военных специалистов в Китае в это время был генерал-полковник артиллерии Николай Михайлович Хлебников, бывший в годы Гражданской войны в России начальником артиллерии в дивизии В.И. Чапаева.
Первый «праздничный» полет тайваньского самолета-разведчика был зафиксирован 5 октября около 6.00. Нарушитель пересек береговую черту в провинции Фуцзян и, не долетев до Пекина 500 — 600 километров, развернулся в районе Шанхая и ушел на Тайвань. Попытки китайских истребителей перехватить нарушителя не увенчались успехом. 7 октября тайваньский самолет-разведчик вновь нарушил воздушное пространство Китая и на высоте, недосягаемой для истребителей, направился в сторону Пекина. О сложившейся в воздухе ситуации было доложено командующему ВВС и ПВО, а затем министру обороны Китая маршалу Линь Бяо. Тот отдал распоряжение: «Если есть полная гарантия уничтожения самолета противника, огонь открыть, если нет — огня не открывать». После короткого колебания полковник В.Д. Слюсар доложил министру обороны, что уверенность есть, и получил «добро» на уничтожение нарушителя. Сбитый самолет оказался двухмоторным дальним разведчиком РБ-57Д американского производства. Поражение самолета было столь сильное, что он развалился на части еще в воздухе, вследствие чего отдельные его элементы разлетелись в радиусе 5 — 6 километров. Летчик был убит осколком ракеты.
9 октября агентство «Синьхуа» распространило сообщение: «7 октября в первой половине дня один чанкайшистский самолет-разведчик американского производства типа РБ-57Д с провокационными целями вторгся в воздушное пространство над районами Северного Китая и был сбит военно-воздушными силами Народной освободительной армии Китая». Как и каким оружием — из соображений секретности не уточнялось.
Эффективность советского ЗРК была по достоинству оценена китайским военным и политическим руководством. Пекин обратился в Москву с просьбой о развертывании С-75 вокруг ряда других административно-промышленных объектов страны, и о поручении разработки рекомендаций по их прикрытию с воздуха полковнику В.Д. Слюсарю. Просьба была удовлетворена. До декабря 1959 г. группа советских специалистов произвела расчеты и выработала рекомендации по организации противовоздушной обороны комплексами С-75 городов Шанхай, Кантон, Ухань, Аньшань, Мукден и Сиань{229}.
Сбитый над Китаем чанкайшистский самолет-разведчик был одной из последних совместных «акций» советских и китайских военных. 16 июля 1960 г. советник-посланник Н.Г. Судариков по поручению Москвы вручил заместителю министра иностранных дел КНР Чжан Ханьфу ноту о решении советского правительства об отзыве советских специалистов из Китайской Народной Республики. Начался новый этап во взаимоотношениях между двумя «социалистическими» странами. Однако «первые кирпичики» этого «нового этапа» — пути от сотрудничества к конфронтации были заложены ранее.
ОТ «БРАТСКОЙ ЛЮБВИ» ДО КОНФРОНТАЦИИ
Смерть И.В. Сталина в 1953 г. стала сильным ударом по социалистическому миру. Лидер главенствующей социалистической державы был неоспоримым символом мирового коммунистического движения. Подчиняться ему было естественным для лидеров всех компартий, включая и КПК.
Приход к руководству в СССР Н.С. Хрущева и постепенный курс на десталинизацию в Советском Союзе вначале был воспринят в Пекине позитивно, а затем стал поводом для разрушения «советско-китайского монолита». Причин тому было множество, причем как объективных, так и субъективных.
14 — 25 февраля 1956 г. в Москве прошел XX съезд КПСС. Выдвинутые на нем идеи и особенно критика культа личности Сталина положили начало явному расколу между коммунистическими партиями КНР и СССР, а также противостоянию двух социалистических государств. Следует отметить, что советское правительство предвидело негативную реакцию китайских руководителей на секретный доклад Н.С. Хрущева. Для того чтобы нейтрализовать его последствия, в Китай был спешно направлен один из видных советских деятелей — A.M. Микоян. Он должен был разъяснить руководству КНР позицию КПСС по вопросу культа личности и провести переговоры о дальнейшем экономическом сотрудничестве между странами. Однако к моменту встречи Микояна с Мао Цзэдуном (31 марта 1956 г.) руководители КПК не только смогли ознакомиться с переводом закрытого доклада Хрущева, но и подробно обсудить его на расширенном заседании Политбюро и выработать свою точку зрения. В связи с этим разъяснения советского представителя не оказали заметного влияния на позицию руководства КПК. Более того, некоторые высказывания Микояна даже вызвали раздражения у китайского лидера. Мао Цзэдун не поддержал хрущевские оценки Сталина. «Сталин, — заявил Мао, — безусловно, является великим марксистом, хорошим и честным революционером», правда, по словам китайского руководителя, все же допускавшим ошибки «по отдельным вопросам»{230}. Однако расхождение взглядов в оценках культа личности было не основным. Главным, что вызвало первую трещину в отношениях между странами, стало то, что пекинское руководство восприняло доклад Хрущева как атаку на основы теории и практики строительства социализма, прежде всего — на диктатуру пролетариата.
Тем не менее А.И. Микоян и заместитель премьера Лу Фучунь подписали соглашение об оказании помощи в развитии некоторых отраслей промышленности КНР. Общая стоимость поставок оборудования, проектных услуг и помощи в строительстве 55 промышленных предприятий дополнительно к 156 объектам, сооружавшимися в соответствии с ранее заключенными соглашениями, составила около 2,5 млрд. рублей. Было подписано также соглашение о строительстве железной дороги от Ланьчжоу до станции Актогай на Турксибе{231}. Однако это лишь на короткое время смягчило отношения между двумя странами.
В конце 1956 — начале 1957 г. китайская сторона по многим вопросам стала более откровенно высказывать критические замечания в адрес СССР, советских организаций, а иногда и работы советских специалистов. На Московском совещании представителей коммунистических и рабочих партий социалистических стран (14 — 16 ноября 1957 г.) проявились и первые разногласия КПК и КПСС по идеологическим вопросам. Несмотря на это, как подчеркнул известный дипломат, ученый-китаист Б.Т. Кулик, «КНР не утратила острой заинтересованности в сотрудничестве с СССР, в советской помощи и поддержке»{232}.
8 августа 1958 г. было подписано очередное соглашение об оказании помощи в строительстве и расширении в КНР 47 промышленных предприятий и электростанций — в дополнение к 211 объектам, которые уже сооружались с участием СССР. В конце 1957 — начале 1958 г. был заключен целый ряд крупных соглашений о научном и научно-техническом сотрудничестве{233}. В целом же к началу 1958 г. с помощью Советского Союза в Китае были созданы совершенно новые отрасли промышленности, способные обеспечить до 60% потребностей страны в машинах и оборудовании. Тем не менее, по убеждению Мао Цзэдуна, эта помощь была недостаточной. И Москва шла на дальнейшие уступки и капиталовложения. Согласно категорической установки ЦК, к китайской стороне проявлялось максимум доброжелательности и предусмотрительности.
145
Слюсар Виктор Дмитриевич. Родился в 1922 г. на Украине, в Хмельницкой области. В августе 1941 г. окончил Бакинское училище зенитной артиллерии и был направлен на фронт. Воевал под Москвой, на Калининском и Западном фронтах. Закончил войну в должности заместителя начальника штаба полка. После войны служил в 1-й особой армии ПВО. Окончил академию, командовал полком, бригадой, дивизией. С середины июня по декабрь 1959 г. находился в спецкомандировке в Китае. В 1980 г. уволился в запас с должности заместителя командующего 2-й отдельной армией войск противовоздушной обороны. Генерал-майор.