Страница 114 из 118
— Руки вверх, Эд.
Он был без оружия, и поэтому даже не оборачиваясь, покорно поднял руки над головой. Я подошел и забрал у него лампу, чтобы он не спалил мне дом.
— А теперь, вислоухий ублюдок, говори, какого черта ты сюда приперся и по какому праву забрался ко мне в дом?
— Джесс, я просто ищу свою винтовку.
— По-твоему, я ворую винтовки?
— Нет… нет, Джесс, я ничего такого не думаю. Просто после того случая, после того, что Моук заставил меня сделать на похоронах, я подумал, что, может быть, ты пришел и забрал ее. На всякий случай, что обезопасить себя. Вот и все, Богом клянусь.
— Я ничего у тебя не брал. Ясно тебе?
— Ясно, Джесс. Ясно.
— Между прочим, я вполне мог бы пристрелить тебя сейчас, и мне за это ничего не было бы. А потом сказал бы, что в мой дом забрался какой-то человек, и я выстрелил в него, потому что испугался, что он хотел убить меня, и суд меня оправдал бы. Это-то ты хоть понимаешь?
— Конечно, Джесс, я все понимаю.
— Ну, предположим, я тебя сейчас отпущу. Что тогда?
— Джесс, проси все, что пожелаешь. Я согласен на все.
— Тогда кончай шляться здесь и совать нос в чужие дела.
Я ни словом не обмолвился ей об этом происшествии. Я никогда не заводил речи о том, что так или иначе имело отношение к Моуку. Но случившееся заставило меня изрядно понервничать. Разумеется, она считала, что я нервничаю из-за нее, и это очень льстило ее самолюбию. Она смеялась надо мной, садилась ко мне на колени, щипала за подбородок и просила не быть таким мрачным. И вот однажды мы в очередной раз уединились в своей заветной пещере, завесив проем, ведущий в штрек с бревенчатыми опорами ковром, и наслаждались выпивкой и скромным угощением, захваченным ею из дома. Тихо играла музыка, и она танцевала передо мной совершенно обнаженная. Но тут из-за занавеса послышалось нечто такое, что ухо шахтера не перепутает ни с чем. Это было шипение, исходящее от карбидной лампы, когда пламя загашено, но вода все еще продолжает выделять газ.
Я жестом велел ей продолжать танец, а сам, сделав резкий выпад, бросился на ковер. Там что-то упало, но вместе с тем упал и сам ковер, накрывший собой жаровню, отчего в пещере воцарилась непроглядная темнота. Я ударил наугад, и мой кулак достиг цели. Я ударил снова, и тут же получил ответный удар в челюсть. Я снова ринулся в бой, но успел ухватить лишь клок рубахи, тут же выскользнувший из моих пальцев. Послышались шаркающие шаги, торопливо удалявшиеся вдоль рельсов. Затем она вскрикнула, и внезапно пещера оказалась озарена светом костра: видимо, она попыталась убрать покрывало с жаровни, и раскаленные угли разлетелись по полу, так что загорелось и само покрывало, и ее одежда, которую она небрежно бросила на лежанку. Мы загасили пламя водой, и пещера наполнилась клубами пара.
— Джесс, кто это был?
— Не знаю…
— Что им было нужно?
— Понятия не имею.
— Как ты думаешь, они видели что-нибудь?
— Этого я тоже сказать не могу.
Но в глубине души я знал, что это был никто иной, как Эд Блу, все еще рыскавший по окрестностям в поисках своей винтовки. И вот на следующее утро, когда я резал на заднем дворе яблоки для пресса, чтобы отжать сок для приготовления сидра, Джейн выскочила из дома и, подбежав к большому дереву, что росло по другую сторону от хлева, поймала прятавшегося там мальчишку и отхлестала его по лицу. По возвращении назад она была очень бледна. Еще никогда в жизни я не видел ее такой взволнованной.
— И как ему только в голову могло прийти говорить такие вещи!
— Что он тебе сказал?
— Не мне. Кейди. Обозвал ее папашиной любовницей.
Кейди вышла из дома и молча слушала наш разговор, избегая встречаться взглядом с ней или со мной. Все утро был слышен лишь голос Джейн, громко негодовавшей по поводу услышанного; возможно, Кейди тоже что-то говорила, но я этого не слышал. Затем, ближе к вечеру, она подошла ко мне, застав меня как раз в тот момент, когда я закручивал винт пресса.
— Джесс, я уезжаю.
— Ты… что?
— Уезжаю. Может быть, в Вашингтон. Короче, все равно куда, лишь бы подальше отсюда.
— Ты хочешь бросить меня?
— Да, я уезжаю от тебя, и забираю с собой Джейн и Дэнни.
— Но почему?
— Ты слышал, что случилось сегодня утром, и видел, как на это среагировала Джейн. Я так больше не могу. Может быть, Джесс, я и попаду прямиком в ад, но только я ни за что не допущу, чтобы она все узнала. А если она задержится на этом ручье хотя бы еще на день, то так оно и будет. Кто-то видел нас и не намерен держать это в тайне.
— А может быть, я тебя никуда не отпущу.
— Я не спрашиваю у тебя разрешения.
— Ты, наверное, забыла, что теперь ты моя жена.
— Ради Бога, Джесс, перестань дурить.
Я спустился вниз, твердо намереваясь рассказать ей всю правду, но взгляд ее прищуренных глаз был холоден. И мне стало ясно, что никакого проку от моих откровений не будет никому. Она все равно не поверит, а никаких доказательств у меня все равно не было.
— Мы уезжаем сегодня же.
— К чему такая спешка?
— Нам нужно успеть на автобус, отправляющийся из Карбон-Сити в шесть часов, так что я была бы тебе очень благодарна, если бы ты подвез нас до города.
— Ладно, как скажешь.
Джейн подошла ко мне перед самым отъездом. Она не имела ни малейшего представления о том, что происходит, но была очень расстроена тем, что приходится уезжать от меня и пыталась выразить словами глубину своих чувств ко мне. Мне тоже было грустно, и я пытался придумать какой-либо выход из сложившегося положения, позволивший бы мне продолжать отношения с Кейди, но при этом устроить все так, чтобы не вызвать подозрений у Джейн. И тогда я сказал, что, возможно, продам дом и тоже переберусь на восток, и тогда она обняла меня руками за шею и радостно одобрила эту идею. Не знаю, доставил бы я их в тот день вовремя в город или нет, ибо по пути туда можно было бы имитировать поломку машины и таким образом отодвинуть решение вопроса еще на одну ночь, и за это время, возможно, и сумел бы что-нибудь придумать. Но когда мы еще проезжали по грунтовой дороге, проложенной по берегу ручья, нам навстречу выехала другая машина. В ней сидело двое мужчин, и завидев нас, один из них поднял руку, приказывая мне остановиться.
— Вы Джесс Тайлер?
— А кого это интересует?
— Помощника шерифа.
Он показал мне свою бляху, и я сказал, что не собираюсь называть своего имени, и если уж его это так интересует, то пусть выясняет каким-либо иным способом.
— Что ж, мистер Тайлер, полагаю, установить вашу личность мне не составит особого труда. Мне было достаточно лишь один раз взглянуть на вас, чтобы вспомнить, как однажды мне уже пришлось составлять на вас бумаги. В тот раз вы едва не убили человека. Помните?
— Что вам надо?
— Вручить ордер на ваш арест?
— За что?
— Здесь написано, по обвинению в инцесте.
— Это ложь.
— Если это и ложь, то вам нужно всего лишь проехать с нами и доказать это в суде. А это ваша дочь Кейди?
— Я же сказал, выясняйте сами.
— Мисс Тайлер, вас я тоже запомнил, и у меня имеется судебное предписание задержать вас в качестве свидетеля. Итак, как мы поступим с грузовиком? Мистер Тайлер, вы предпочитаете, чтобы я сам доставил вас в Карбон-Сити на вашем же грузовике, или же вы и ваши дочери пересядете в машину к другому помощнику шерифа, а я сяду за руль вашего грузовика, или же у вас есть какие-либо иные соображения на сей счет?
— Грузовик поведет моя другая дочь.
— Что ж, тогда решено.
Мы с Кейди вышли из кабины грузовичка и пересели в другую машину, так и не сказав ни слова Джейн. Но краем глаза я видел, как она неподвижно сидит в залитой солнцем кабине с ребенком на коленях, пристально глядя на нас.
Глава 14
Когда помощник шерифа доставил меня в суд, Джейн уже дожидалась меня там вместе с Дэнни, которого она усадила себе на плечо и изо всех пыталась успокоить. Малыш плакал, потому что ему уже давно пора было спать. Здесь же находилась и целая толпа совершенно незнакомых мне людей, так как в семичасовом выпуске новостей местного радио уже успели объявить о моем аресте, и теперь добрая половина города сбежалась в суд на слушание. Судья меня еще не вызвал, и в то время, как я стоял в коридоре вместе с помощником шерифа, ко мне подошла Джейн.