Страница 7 из 113
– Ты имеешь в виду, в том случае, если она замужем?
– Не знаю. Это один из вариантов.
– Существуют и частные детективы.
– Да, но для Фей результат мог оказаться таким же.
– А ты никоим образом не хочешь расстраивать леди, верно?
– Верно.
– Держу пари, я бы смог отыскать ее для тебя, если бы пустил по следу толковых ребят. Но ты ведь не согласишься?
– Да, не соглашусь. Я пытался придумать всевозможные объяснения, Ник. Что она хотела прийти, но не смогла по какой-то элементарной причине. Даже терзал себя мыслями о несчастном случае!
– Бедняга! – серьезно промолвил Ник. – Ты попал в скверную ситуацию, Гэррет, и должен из нее выбраться. Мой тебе совет, проконсультируйся с оракулом.
– Именно это я и делаю.
– Тогда он скажет тебе, призвав на помощь весь свой опыт, что тебя выбило из колеи не что иное, как простой старомодный секс.
– Хорошо, предположим, так и было. Ну и что тут дурного?
– Слушай, мой мальчик, что скажет тебе твой дядюшка Ник! Тут нет абсолютно ничего дурного. Такие истории, как у тебя с Фей, происходят постоянно. Ну так наслаждайся этим ретроспективно, но не принимай это слишком всерьез, как явно не принимает она. Не драматизируй. Не превращай здоровую физиологическую потребность в романтическую страсть из викторианского романа. Если смотреть на твою идиллию с правильной точки зрения, то все произошло наилучшим образом.
– Здравый смысл подсказывает, что ты прав – тем более учитывая нашу с Фей разницу в возрасте. Тем не менее…
– Повзрослей, наконец, Гэррет, и ты поблагодаришь меня за совет. И не забудь, старина, – продолжал вещать Ник, сделав очередной глоток кларета, что тебе предстоит встреча совсем иного сорта. В пятницу вечером, если ты не откажешься от своего обещания, ты отправишься в Хэмпшир, чтобы помочь мне решить ряд проблем, касающихся дяди Пена с его суицидальными наклонностями и его испуганной жены, тети Эсси с ее фантазиями, а также предполагаемого призрака, который может проходить сквозь запертые двери, не оставляя никаких следов.
Поезд – как Ник сказал в среду и подтвердил на следующий день, поговорив с Эндрю Долишем, – отправлялся в девятнадцать пятнадцать. Вокруг Нью-Фореста располагалось множество городов и деревень – в том числе Брокенхерст и Лимингтон. Их пунктом назначения был Брокенхерст – следующая станция после Саутгемптона. Они должны были прибыть туда в двадцать один тридцать пять и решили перекусить в поезде, который едва ли окажется переполненным, так как большинство отправляющихся на уик-энд уже уехало. В Брокенхерсте, по словам мистера Долиша, их должен был ожидать автомобиль, в котором они проедут семь-восемь миль до Лип-Бич и Локтя Сатаны.
На вокзале Ватерлоо, под стеклянной крышей которого каждый звук отдавался шуршащим эхом, народу было немного. Гэррет купил билет первого класса в оба конца и направился к книжному киоску, где, как было условлено, его ожидали два спутника.
– Мой дорогой Николас… – зазвучал скучный тягучий голос.
Ник, с непокрытой головой, в спортивной куртке и слаксах, держал в руке тяжелый чемодан. Лицом к нему и спиной к киоску стоял толстый приземистый мужчина – «как Маколи», подумал Гэррет, – с «Ивнинг стандард» в одной руке и портфелем в другой.
Мистер Эндрю Долиш, вдовец, чей взрослый сын был вторым членом фирмы «Долиш и Долиш», был облачен в профессиональную униформу, состоящую из короткого черного пиджака, полосатых брюк и шляпы-котелка. Несмотря на всю свою серьезность, он не выглядел стариком – его жесткие светлые волосы казались едва тронутыми сединой. Ему охотно прощали некоторую напыщенность, так как за ней ощущались надежность и основательность. В данный момент он стоял и вещал совсем как Ник в среду вечером.
– Вижу, Николас, ты не настолько американизирован, как я опасался. Конечно, ты используешь вульгаризмы, к чему склонны мы все под влиянием телевидения, но в твоей речи сохранилось много прежних интонаций. Как я говорил…
– Смотрите-ка! – прервал его Ник, отвернувшись. – Вот и Гэррет – наш странствующий менестрель. – Он быстро представил друг другу Гэррета и адвоката. – Теперь вся команда в сборе и можно отправляться в путь.
– Могу я попросить, Николас, чтобы ты немного понизил голос?
– Разве вы не слышали, что я сказал? Это Гэррет Эндерсон, мой самый старый друг. Все, что вы говорите мне, можете говорить и ему.
– Да, но разве это обязательно говорить всему вокзалу? Мистер Эндерсон, – продолжал адвокат, выглядевший точь-в-точь как Маколи на портретах, – для меня большое удовольствие с вами познакомиться. Я читал несколько ваших книг и искренне ими наслаждался. Боюсь, что наш молодой друг Николас считает меня слишком сдержанным и осторожным. Но каждый должен исполнять свои обязанности. Льщу себя надеждой, что он последует моему совету.
– Можете не сомневаться, – отозвался Ник. – Я весь преисполнен чувства долга. О, Юстиция – суровая дщерь Гласа Божьего! Я последую вашему совету, когда узнаю, в чем он состоит. Но можете ли вы ответить на прямой вопрос одним словом, без всяких «принимая во внимание» и «как было сказано выше»?
– Одним словом – да, – ответил мистер Долиш.
– Дядя Пен…
– Ах да, твой дядя Пеннингтон! – Мистер Долиш обращался к пространству между Ником и Гэрретом. – Когда-то мы ожидали от него великих деяний – во всяком случае, я ожидал. Он снова собирается писать пьесу, как говорил и в былые дни, но, по-моему, все, чем он занимается, это пишет длинные письма в литературные еженедельники или диктует их своему секретарю. Конечно, для него это было нелегкое время. Потрясения последних недель… его сердце…
Ник сделал гипнотический жест рукой.
– Слушайте, вы, «Комментарии» Блэкстоуна! [16] – прервал он. – Вы, конечно, осторожны и сдержанны, хотя я что-то этого не заметил. Но может человек, который задал вам вопрос, ввернуть словечко?
– Да, прошу прощения. Что за вопрос?
– У нас все в порядке?
– В порядке?
– Вы сказали дяде Пену, что его не вышвырнут, как тюбик из-под зубной пасты? Что он может владеть своим любимым Грингроувом до своей естественной кончины?
– Сказал, и давно., в соответствии с твоими инструкциями. Я также взял на себя смелость информировать об этом мисс Дейдри. – Адвокат обратился к Гэррету: – Должен объяснить, что мисс Дейдри в действительности миссис Пеннингтон Баркли. Слуги начали называть ее так, подстрекаемые мистером Баркли… – под мистером Баркли, очевидно, подразумевался покойный Кловис, – и некоторые из нас, увы, усвоили эту привычку. Она очаровательная молодая леди, которой Пеннингтон должен гордиться… Да, Николас, я информировал его. Но мы живем в жестоком мире, хотя у тебя пока что было мало поводов в этом убедиться. Люди цепляются алчными пальцами за то, что они унаследовали по закону, а Пеннингтон по натуре не слишком доверчив. Я передал ему твое великодушное сообщение. Вопрос в том, верит ли он, что ты действительно хочешь так поступить?
– Господи, конечно хочу!
– Я тебе верю. Но верит ли Пеннингтон? Он непредсказуемый человек с чрезмерно развитым воображением. Что конкретно ты подразумеваешь под словами «все в порядке»? И что именно он может считать своей естественной кончиной? Если случайно…
– Чушь, адвокат! – рявкнул Ник. – Чушь, вздор и галиматья! Если вы хотите сказать, что дядя Пен достаточно безумен, чтобы покончить с собой…
– Я этого не говорил и даже не думал. Я только имел в виду, что мой старый друг непредсказуем и переменчив. И я также говорю, – настойчиво добавил мистер Долиш, – что нам не следует здесь задерживаться. Мы должны поторопиться, если хотим успеть на поезд.
– Чепуха! Еще полно времени!
– Прошу прощения, но это не так. Посмотри на часы. Я не принуждаю тебя, Николас, но у нас есть еще одна причина не опаздывать на поезд и не расстраивать обитателей дома. Ты знаешь, что сегодня за день?
16
«Комментарии к законам Англии» составлены на основе оксфордских лекций английского юриста Уильяма Блэкстоуна (1723–1780)