Страница 3 из 14
— Я вам из Турции дубленку привезу! — пообещал Игорь. — Самую красивую. В первый же отпуск. Лично выберу!
— Иди уже! — вздохнула главврач. — Дубленщик…
«Какие туристы? — спохватилась она, когда подчиненный ушел. — Сезон кончился! Врет! И в кого он такой?»
Ответ на этот вопрос Галина Степановна знала и поэтому вздохнула.
Игорь Овсянников, кандидат в гастарбайтеры
— Едва не опоздал! — заметила Ольга, встретив меня на перроне.
— Ты б еще за час предупредила! — огрызнулся я, от злости переходя на «ты».
Меня и вправду распирало. Полдня я стоял на ушах. Моя трудовая книжка иностранному работодателю ни на что не упала, но ее следовало забрать и оставить на хранение. Квартиру передать надежному человеку. Одноклассник Пашка, измученный жизнью на совместных метрах с тещей, за право жить по — человечески клятвенно пообещал платить коммуналку аккуратно. Труднее пришлось с расчетом. В бухгалтерии, прознав, зачем увольняется молодой врач, морщили носы, заявляя о невозможности начислить и выплатить остаток зарплаты так быстро. Я ловил на себе завистливые взгляды теток. Деньги требовались позарез: в кошельке у меня ветер свистел. В сердцах я пообещал бухгалтершам, что моя зарплата повиснет в поликлинике на вечном депоненте, из года в год проверяющие будут вписывать это в акты, из-за чего бухгалтеров будут иметь часто и в извращенной форме. Угроза подействовала — деньги выдали. Довольный, я вышел из кассы в коридор и нос к носу столкнулся с Ксенечкой. Похоже, она специально караулила. Ничего удивительного: в райцентре все друг друга знают, новости разносятся мгновенно. Кто-то не поленился позвонить.
— Уезжаешь? — спросила Ксенечка и закусила губку.
— Ага! — не стал я запираться.
— А я?
— Остаешься.
— С тобой нельзя?
— Принимают только одиноких мужчин.
— Вызовешь меня, как устроишься?
— Зачем?
— Скотина! — вспыхнула Ксенечка.
— Конечно! — согласился я. — Еще какая! Это ведь я бросил тебя и ушел к кошельку на ножках.
— А что мне оставалось? Жить на твою нищенскую зарплату? Теперь я могла бы вернуться, — многозначительно пообещала она.
«Помечтай!» — подумал я и обогнул препятствие.
— Подумаешь, принц! — закричали мне вслед. — Другого найду! Лучшего!
«Флаг тебе в руки!» — мысленно пожелал я. Меня трясло. Ладно, ушла — дело житейское. Не я первый, кого невеста бросает из-за денег, и не последний, как думаю. Но зачем изображать из себя оскорбленную невинность? Задирать нос, думая, что стоит только пожелать, как бывший возлюбленный забудет обиду и станет носить на руках? Пусть тебя твой боров носит! Я хоть и бедный, но бывшим в употреблении брезгую…
К себе домой я завалился за час до отправления маршрутки, злой и взмыленный. Вещи в сумку бросал, почти не глядя. Хорошо, Ольга посоветовала не проявлять фанатизма: на месте выдадут необходимое. Кроме зубной щетки с пастой, электробритвы и смены белья я прихватил только одну ценную вещь — ноутбук, приобретенный путем жесткой экономии. Ноутбук был хорошим и новым. Я не без основания полагал, что работодатель в Турции подобного девайса стюарду не выделит. На жестком диске компьютера, помимо любимых фильмов и книг, хранились семейные фотографии — единственное, что осталось в память о тетке. И вот, после всех этих плясок со сборами, Ольга еще попрекает…
— Дай я тебе неделю, ты бы передумал! — усмехнулась она. — А так — здесь.
— Где остальные? — спросил я, успокаиваясь.
— Вон! — указала Ольга на фигуры в отдалении.
— Всего трое? — изумился я.
— Этих едва наскребла! — вздохнула она. — Измельчал мужик в России. Вот! — Ольга протянула конверт. — Это ваши билеты и паспорта. Твой, надеюсь, при тебе, билет я по ксерокопии брала. Это вам на дорогу! — За конвертом последовал тяжелый пакет с ручками. — Присмотри за ними! Совсем дети: двое даже в армии не служили. Потом поговорим! Устроюсь в купе, позвоню!
Она повернулась и пошла к вагону. Раздумывать было некогда: по громкоговорителю объявляли об отправлении поезда. Я подбежал к спутникам, и мы помчались по перрону. Вскочить в вагон успели в последний момент.
— Давайте знакомиться! — предложил я, когда компания завались в купе. — Меня зовут Игорь.
— Я — Леша! — выпалил худощавый, белобрысый паренек и покраснел.
— Степан! — поспешил второй, очень похожий на первого, только чернявый.
— Мы братья! — пояснил Леша. — Двойняшки. Нам недавно восемнадцать исполнилось.
«Мда!» — подумал я.
Третий из компании, широкоплечий и кряжистый парень, солидно протянул мне ладонь.
— Олег!
— Служил? — спросил я, пожимая могучую длань.
— В десанте! — подтвердил Олег. — Младший сержант.
— Значит так, мужики! — сказал я. — Делим места. Молодым — верхние полки, дедам — нижние. Правильно?
Олег одобрительно кивнул.
— Размещайтесь! — предложил я. — Я пока гляну, что нам в дорогу собрали.
Бросив под полку сумку, я раскрыл пакет и стал выгружать на стол содержимое. Очень скоро по сторонам нарисовались спутники, а я все выкладывал и выкладывал. Нарезанная ломтиками ветчина и колбаса разных сортов в вакуумной упаковке, красная рыба, сыр, какие-то салатики в баночках, хлеб, соус… В завершение на столике, заваленным едой, появились минералка и плоская бутылка со светло — коричневой жидкостью.
— Не фига себе! — прокомментировал Олег. — А это что? — Он взял бутылку.
— Виски! — заметил я. Небрежный тон дался мне с трудом.
— Никогда не пробовал! — сказал Олег. — Такого! — добавил он торопливо.
Я тоже не пробовал, но сообщать об этом не стал. Лешу со Степаном и спрашивать было нечего: глаза у обоих были по блюдцу.
— Садитесь ужинать! — предложил я.
В пакете нашлись одноразовые стаканы, скоро компания, опрокинув по рюмке, оживленно работала челюстями. Я жевал нехотя — от переживаний пропал аппетит, зато остальные буквально сметали закуску. Особенно налегали братья. Они забрасывали рыбу с ветчиной в рот и глотали, едва прожевав.
— В детдоме так не кормили! — смутился Степан, заметив мой взгляд.
— Сироты? — спросил я.
— Ага! — подтвердил Леша. — Нас у мамки по суду забрали. Пила много. Мы ее потом больше не видели. Писали, но она не отвечала. Квартиру нашу другим отдали, мы в общаге жили.
— И я в общаге! — прогудел Олег. — Как бабка померла. Дом тетка забрала, меня выгнала. Сказала, что еще неизвестно, от кого меня мамка родила — не похож на ее брата. А вступиться некому: мамка-то померла.
«Так! — подумалось мне. — Интересный расклад!»
— Ешьте! — сказал, придвигая спутникам закуску.
В этот момент зазвонил сотовый.
— Заходи! — сказала Ольга.
Купе ее оказалось двухместным. Причем, как понял я, попутчиков Ольге не намечалось. Одна из полок была сплошь завалена сумками и одеждой.
— Садись! — пригласила Ольга.
Она переоделась в халат, только не белый, а цветной. Тот, однако, обтягивал ее тело не менее привлекательно. Столик был сервирован к ужину. Среди тарелок с закуской с аккуратно разложенной закуской, возвышалась бутылка вина.
— Открой! — Ольга протянула штопор.
Я послушно вытащил пробку, мимоходом заметив, что вино французское и, наверное, дорогое. Вино разлил по бокалам. Именно бокалам, а не пластиковым стаканчикам, как в их купе. Где Ольга раздобыла посуду, оставалось только догадываться.
— За удачную командировку! — сказала Ольга, чокаясь.
Она осушила бокал до дна. Я свое вино лишь пригубил.
— Ты чего? — удивилась Ольга.
— Не пью! — пожал я плечами.
— Не надо! — погрозила она пальцем. — Отбор закончен, таиться нечего. Знаю я, как вы не пьете! — Она хмыкнула.
— С ребятами посидели! — поспешил я. — Больше не хочется.
— Зря! — покачала она головой. — Я же сказала, что приглашу. Значит, будешь смотреть, как я ем. Вот!
Она хихикнула и набросилась на еду. Я заметил, что закуска на тарелках была подороже, чем для нас: лосось, палтус и ломтики темно — коричневой бастурмы.