Имя – Смерть

– Точно, – протянул он. – Но я б не узнал.

– Неужели я так изменился? – Иван старался говорить легко и нагло. – А вы вот каким были, таким и остались.

– Брось, я почти пенсионер, – самодовольно ответил тот. – Помнишь, как я за тобой бегал? Теперь бы не догнал.

– А я бы теперь и не побежал. – Иван тряхнул протянутую для пожатия руку и без приглашения уселся.

– Не побежал бы? – спросил Дмитрий Александрович. – Да, ты и в самом деле изменился.

– А что мне бегать? Я к вам сам пришел.

– Мать передала?

– Да… Я ей как раз на днях звонил, она мне все рассказала.

– Мать у тебя хорошая. – Дмитрий Александрович подтолкнул к Ивану пачку отечественных сигарет:

– Куришь еще?

– Я свои. – Иван достал «Давидофф» и положил пачку на стол. – Угощайтесь.

Участковый к сигаретам не притронулся. Он посмотрел на пачку, на куртку Ивана, кивнул:

– Солидный ты стал. С виду.

– Дмитрий Александрович, – раздраженно ответил Иван. – Я к вам вообще-то по делу пришел, а не на вечер воспоминаний. У меня машину угнали, мать сказала – вы нашли.

– Нашли. А еще что тебе мать сказала?

– Ничего хорошего. Будто из этой машины в телевизионщика какого-то стреляли. Это правда?

– Правда.

– Ну так это был не я! – Иван бросил на стол загранпаспорт. – Смотрите. Видите? Вот мои визы!

В паспорте красовались две овальные печати с арабской вязью. В центре красной печати значилось:

«16 NOV 1997», в центре синей: «19 NOV 1997».

– У меня угнали машину вечером пятнадцатого, – объяснил Иван. – Утром шестнадцатого я был в Эмиратах. Девятнадцатого, то есть сегодня, вернулся. Ясно?

– Ты, Вань, мне свой паспорт не тычь, – спокойно ответил участковый. – И не мельтеши, поговорим спокойно. Я же не утверждаю, что это ты.

– Но думаете!

– Э, брось. – Участковый закурил. – Я этим делом не занимаюсь, сам понимаешь. Но машина в деле твоя, Вань. И это пока наша единственная зацепка. Так что придется тебе понервничать, пока мы тут все не выясним.

– Машина моя где?

– Она еще у нас в работе.

– Пальчики снимаете?

– Все, что можно, с нее уже сняли, – пошутил участковый, но Иван даже не улыбнулся. – Да, Ванюш, тебе не повезло. Но ты все же не дергайся, я к тебе претензий не имею.

– Я хочу знать – когда телевизионщика убили? – нервно спросил Иван.

– Тебя это не касается, Вань. Убили его вечером шестнадцатого, когда ты там загорал в Эмиратах. Так что успокойся на этот счет.

– Ладно, хоть так. А то вы недорого возьмете – пришьете мне это дело…

– Выпить хочешь? – неожиданно спросил участковый, отдергивая замусоленную желтую штору и беря с подоконника бутылку. На дне бутылки плескались остатки водки.

– Да я, честно говоря, думал захватить, – смутился Иван. – Но потом…

– Передумал, понятно. Ну а мы вчера одного из наших поминали. – Участковый достал две пластиковые кружки и разлил водку. – Молодой парень, вроде тебя. Хулиганье нож сунуло. Давай.

Они выпили. Закусывать было нечем, да и смешно закусывать после такой порции. Иван тоже закурил. Он все еще не понимал, чего от него хотят.

– Где ты сейчас живешь? – спросил Дмитрий Александрович.

– Так… Снимаю.

– Договор есть?

– Какой еще договор?

– Ясное дело, хозяину неохота в налоговой инспекции с этим договором светиться. Где снимаешь?

Иван слегка подумал и ответил:

– Сейчас уже нигде. У матери поживу. А снимал на «Каширской».

– Там и машину держал?

– Да, она во дворе стояла.

– А нашли ее наши ребята возле метро «Автозаводская». Получается, недалеко на ней уехали.

– Дальше, чем надо, – хмуро ответил Иван. – Теперь хлопот не оберешься.

– Ты сказал, машину вечером угнали?

– Да.

– Как время узнал?

– Да я выглянул вечерком в окно – поглядеть, там она или нет. А ее нет. Спустился, туда-сюда прошелся – нету.

– Почему в милицию не обратился?

– Не знаю. В Эмираты собрался, отдохнуть. Не хотел задерживаться.

– Богатый стал? – прищурился Дмитрий Александрович. – Тебе уже и на машину наплевать? Другой бы сдал путевку и стал искать свое имущество.

– Я не богатый, я просто не люблю зря суетиться. Какая разница, когда я искать начну? Через три дня или сразу?

– Разница большая. Это тебе повезло, что машина нашлась.

– Нечего сказать – повезло!

– Дай свой адрес на Каширской, – потребовал участковый.

– Да я же сказал – больше там не живу.

– И все равно – дай. Соседей надо опросить.

Может, видели, кто машину угнал.

Иван наморщил лоб, вздохнул:

– Ну ладно. Пишите.

Он продиктовал адрес. Адрес был не вымышленный. Иван действительно снимал там квартиру перед тем, как переехать на «Сокол». И ключи от той квартиры до сих пор были у него в кармане, хотя там они с Сергеем давно не появлялись. Уплачено было вперед, хозяин их не должен был беспокоить еще месяц как минимум. Так что Иван был спокоен – в той квартире пусть ищут, что хотят.

– Еще что от меня надо? – спросил он.

– Да ты не торопись. – Участковый с сожалением посмотрел на пустую бутылку. – Уж пришел, так поговорим. Ты чем занимаешься?

– Работаю.

– Если не секрет – кем и где?

– Это тоже для вашего дела надо?

– Да нет. – Дмитрий Александрович, видно, слегка обиделся – Просто интересно знать, что выходит из таких пацанов, каким ты был.

– Ничего особенного не выходит. Работаю… Одно название. Коммерцией занимаюсь.

– Челнок?

– Да. Что – в налоговую погоните? – прищурился Иван.

– Матери-то помогаешь, как я слышал. – Участковый оставил его ехидный вопрос без ответа.

– От нее слышали?

– И от нее тоже. И от соседей. Я же до сих пор по участку хожу.

– А что это вы по службе не продвинулись? – спросил Иван. – Я вас лет двенадцать знаю, а вы все на том же стуле сидите.

– Каждому свое. – Отмахнулся тот. – Зарабатываешь ты неплохо, значит. Что ж квартиру не купишь? Или не удается потребности урезать?

Если деньги на ветер швырять, то всю жизнь будешь по съемным хатам шататься. А нужен свой дом, свой!

– А не хочется мне иметь свой дом. Лучше снимать. Ответственности меньше. А купишь, начнешь думать – какой ремонт сделать, какую там мебель купить, унитаз чтоб лучше, чем у соседа, и прочее, прочее… – с вызовом сказал Иван. – Мне это не нужно. Я не ради мебели существую.

– Существуешь… Хорошо сказал.

– Ой, да ладно вам мораль читать! – разозлился парень. – Надоело!

– А ты не злись. И спросить тебя нельзя?

Участковый говорил с ним точно так же, как и много лет назад, и это раздражало Ивана. Неужели совсем ничего не изменилось в расположении сил?

И он – все тот же бесправный пацан, которого все учат жизни? Он постарался взять себя в руки и смолчал. А Дмитрий Александрович продолжал спокойно расспрашивать:

– Не женился?

– Нет. И не собираюсь.

– Почему же так?

– А опять же – меньше проблем.

– То есть тоже кого-то снимаешь? На время? – спросил тот. – Невесело получается… Что-то не то ты делаешь, Иван.

– Ну а это уже мое личное дело, – отрезал Иван. – Мне все-таки не шестнадцать лет, и поздно мне указывать.

– Ну прости, если я по старой привычке что не так сказал. С женитьбой, конечно, дело твое. Это у меня, наверное, уже старческое, люблю давать ненужные советы. – Участковый протянул ему руку. – Иди. Не думал я, что ты придешь.

– Подозревали, значит?

– Не в этом дело. Раньше бы ты точно сам не явился. А ты вон какой стал. Смотреть приятно – серьезный, деловой, при деньгах.

Иван слушал молча, не перебивал. Ему не нравился тон, каким хвалил его участковый, хотелось заорать, грохнуть кулаком, и может, даже не по столу. Чувствовал, что тот издевается, но терпел. И участковый выдохся. Он закончил беседу:

– Молодец, что пришел, мне теперь спокойней будет. Так ты теперь у матери?

– Да. – Иван встал. – Вы бы ее успокоили, что ли. Она прямо из себя выходит. Скажите, что все нормально, меня не подозревают.