Океан лжи

Подростки из индейских семей уже вовсю тискались по темным углам, а многие занимались уже и сексом. Однако Крид обитал в протестантском кругу, где правила морали соблюдались очень строго. Безусловно, сам он любое из них презрел бы, не раздумывая, в обмен на жаркие объятия нескромной подруги. Однако девочки, с которыми он общался, слыли недотрогами. Легкие объятия, невинный поцелуй в щеку - вот максимум, на что, даже при известной доле наглости, приходилось рассчитывать.

Независимо от религиозных убеждений или их полного отсутствия, подростки буквально бредили женскими телами. Онанизм многих уже не удовлетворял, став тем, чем был на самом деле, - жалким суррогатом секса.

Сейчас даже неловко вспоминать о том, как "озабоченные" ребята пытались имитировать женский половой орган. Не мудрствуя лукаво, в секвойе долбили круглое отверстие, обклеивали его заранее припасенной козьей шерстью и начинали по очереди "заниматься любовью". Бедное дерево, за тысячу лет своей истории над ним, скорее всего, подобным образом никто так не надругался!

Чего греха таить, ребята поразбитнее и нетерпеливее выбирали в "любовницы" какое-нибудь животное. Нарабатывалось даже некоторое подобие техники полового акта, а опыт передавался только своим. К примеру, уже с 12-13 лет подростки уже были в курсе, что, прежде чем заняться с животным сексом, нужно запастись хотя бы примитивными сапогами из камыша тотора. Натянув их, какой бы жаркой ни была погода, юный "трахальщик" отправлялся на пастбище. Там, выбрав молодую ламу или овцу (дело вкуса и личных симпатий!), вставлял ее задние ноги в сапоги, дабы во время акта та не могла сделать ни единого шага, и "дрючил" несчастную нередко до потери сознания. Естественного, собственного. Ибо животному подобные телодвижения - по барабану. Да и кому оно могло пожаловаться? Разве что уругвайскому приблуде, немому пастуху Оскару, который сам уже не один год настойчиво "ухаживал" за ламой-двухлеткой.

Краснеть за себя Криду не приходилось. Ни с деревьями, ни с животными сексуальной связи он ни разу в жизни не имел. Тихонько и со вкусом, без чрезмерного напряга онанировал до семнадцати лет. Первый любовный опыт (с девицей легкого поведения) запомнился лишь едким запахом давно не мытой плоти, ударивший в нос, едва "ухажер" приспустил трусики "дамы". Да тем, что донести до лона свой "инструмент" так и не успел, кончив прямо на ляжку партнерши. Удовольствие получил, надо сказать, ниже среднего. Нередко куда большее приносил онанизм.

И в дальнейшем с женщинами Криду везло не очень. Нет, парнем он был хоть куда - симпатичным, острым на слово, не жадным. Да и касаемо непосредственно внутрикальсонных достоинств, то, увидев оные, дамы приходили в неуемный восторг. Мужчины же, которыми выпадало побывать в бане с Кридом, начинали комплексовать. А один как-то с завистью произнес:

- Полжизни отдал бы, лишь взять у тебя "его" напрокат - хотя бы на одну ночь!

По зрелому размышлению Крид пришел к выводу: если бы "инструмент" отстегивался, как, допустим, морской кортик, он мог бы сколотить приличный капитал. Сдавая НАПРОКАТ свое МУЖСКОЕ ДОСТОИНСТВО, а не автомобили, как теперь.

IV

Представительницы слабого пола своим вниманием его не обходили. Однако - злой рок! - когда дело доходило до постели, у него очень часто получалось не так, как хотелось. Вот и с той темпераментной итальянкой - форменный казус.

В Потоси1  его привели дела, а сексуальную партнершу? - стремление увидеть мир. Крепко сбитая фигура, чуть подкрашенный "бантик" губ. Стройные бедра едва прикрывала короткая кожаная юбка, не скрывающая, а подчеркивающая несомненные достоинства, в каждом движении которых чувствовалась невероятная упругость.

"Не тело, а батут!", - подумал Крид. - Вот бы выполнить на таком несколько упражнений серии ультра-си".

И надо же, в этот момент поразившая его воображение незнакомка начала растерянно оглядываться по сторонам, явно в поисках помощи. В мгновенье ока подлетевший к прилавку Крид предложил свои услуги, кои тут же с благодарностью были приняты. Оказалось, туристка никак не могла взять в толк, почему торговка отказывается продать ей понравившийся сувенир. Криду не надо было даже ничего спрашивать у пожилой индианки, он сразу понял, что синьорина, как отрекомендовалась незнакомка, хочет приобрести приглянувшуюся шляпу-котелок, находящуюся в личной собственности и, следовательно, товаром не являвшуюся. Несложные переговоры - и сотня песо сверху разрешили проблему - к вящему удовольствию всех сторон.

Обрадованная дочь Аппенинского полуострова пригласила "посредника" в состоявшейся торговой сделке отведать миндаля и фундука, предусмотрительно прихваченного ею с далекой родины:

- Вкус - неземной! Подобных не приходилось пробовать даже Софи Лорен!

И улыбнулась обворожительно:

- Не бойся! Леттура!2  - ткнула себя пальцем в высоко вздымающуюся грудь, видимо, давая понять, что она - не девица легкого поведения, а замужняя матронесса. - А ты будешь мой боливийский Баббо Натале. 3

В номере она жарко прижалась к Криду и что есть силы рванула застежку-молнию его брюк. Чтобы через мгновенье восхищенно воскликнуть:

- Мама миа, какой "фундук"!!! Такого я, наверное, еще никогда не пробовала! Пусть мне позавидует эта невыносимая задавака Лорен!

В секунду сбросила с себя одежды и с томным возгласом ничком упала на постель. Не стал тянуть резинку своих трусов и Крид. Тем более, "фундук" явно жаждал немедленного и более тесного знакомства с азартной европейкой.

- Боже! - вскрикнула та, едва "торговый посредник" улегся между ее соблазнительных бедер, голосом, от которого вздрогнула даже занавеска на окне. Увы, неожиданный и столь громкий вопль испугал Крида. Результат - "фундук" приобрел… размер завязи.

- Милый, что такое?! Твой "орех"… меня… не любить? Почему такой маленький? Что случилось?

- Немножечко испугался крика, дорогая!

- Моменто! - перебила партнерша. - Я отказываюсь понимать. Объясни, пожалуйста! Вы в Боливии делаете "это" совсем-совсем тихо? Как на кладбище, да?!

- Ну, не как на кладбище, а как на поминках! - смягчил тираду итальянки Крид. - Так принято!

И чтобы дама не сомневалась, добавил:

- Народный обычай!

- О-о, я понимай! Фольклор! Хорошо, не раскрою рта, как … как … форель!

Выпили по стаканчику прекрасного итальянского вини деи кастелли1.

- Нравится? - спросила хозяйка номера.

- Очень! - не погрешил против истины Крид. - Люблю напитки твоей родины. Если получается, балуюсь кьянти.

- О, Тоскана! - мечтательно произнесла итальянка. И тут же порывисто обняла своего мачо:

- Попробуем снова?! Я вижу, орех уже готов к посадке в лунка.

Крид с радостью согласился, чувствуя, что уже жаждет реабилитироваться.

- Давай так! - сказала итальянка, вставая на кровати на четвереньки. - Поверь, я буду молчать, как … член Корпуса добровольцев свободы... на допрос в гестапо.

И чтобы выглядеть максимально убедительно, демонстративно прикусила нижнюю губу.

Гость тоже взобрался на кровать. Раздвинув прелестные ягодицы, осторожно приблизил свой "фундук" к алевшему среди черноты волос лепестку, готовясь плавно в него войти. Однако именно в этот момент хозяйка номера, глухо замычав, резко подалась навстречу движению мужчины, ускоряя вожделенную процедуру. От неожиданности Крид подался назад и упал, сильно ударившись затылком о спинку кровати. От боли "фундук" снова "осыпался".

Удивленная итальянка во все глаза уставилась на незадачливого партнера:

- Синьор инвалидо?!

- Нет, нет, все в порядке! - поспешил успокоить ее Крид, скосив взгляд в поисках брюк и сандалий. - Ты посиди пару минут, а я выскочу возьму … возьму, - замялся в поисках уважительной причины столь позорного ретирования, - … для "фундука"… аптека…