Шут королевы Кины

– Ну попробуй, – в голосе Лены появились умоляющие нотки, – Если не получиться, и не надо, а вдруг!

– Хорошо, – сдался я, – Только отдохну намного, а то сеанс гипноза отнимает много сил.

Я понимаю, что нехорошо дурить голову чужим женам, а что мне оставалось делать?

Мы спустились на кухню и застали там Сашку с Игорем за пивом и креветками. Игорь курил, и я заметил, что Лена сморщила свой веснушчатый носик, увидев сигарету в его пальцах.

– Ну, что?.. – увидев нас, спросил Резепов. Его тон требовал немедленного и подробного отчета. Мы с Леной переглянулись, и она поняла, что отчет придется делать ей – такой утомленный вид я на себя напустил. Она принялась рассказывать, что мы услышали от Толика, одновременно возясь у плиты. Я присел к столу и наблюдал за тем, как мужики поглощают пиво и лузгают креветок, внимательно слушая Ленкин рассказ. Честно говоря, я действительно устал. Конечно, не настолько, как хотел показать Леночке, но работа лопатой была для меня тяжелой экзотикой, и нетренированное тело ломило от непривычных усилий. Кроме того, на меня сильное впечатление произвело и то, что рассказал Толька. Получалось, что у нашего далекого недруга не всегда все получалось! Мальчишки могли противостоять его поползновениям, но для этого надо было, чтобы у них в этом Мире была какая-то сильная привязанность. Ну а какая привязанность может быть у десятилетнего мальчика на свете, кроме его матери или отца. Или матери и отца. А вот если матери и отцы не смогли создать такой привязанности… Снова и как всегда выходило, что беды детей произрастали из пороков взрослых.

Лена закончила свой рассказ, и прямолинейный Резепов тут же задал вопрос:

– Ну и что мы из этой информации имеем?

Я поднял голову:

– Во-первых мы имеем подтверждение, что у твоей сестренки замечательная семья! Я им от всей души желаю сохранить ее.

– Ну, ты скажешь, замечательная… – смущенно пробормотал Игорь и сразу задавил дымящийся в пальцах бычок.

– Во вторых, мы имеем, – продолжил я, игнорируя его бормотание, – очень простое и очень эффектное средство борьбы с обнаруженным нами явлением.

Ребята поставили стаканы на стол, Лена уронила вилку, и все повернулись в мою сторону с надеждой и ожиданием в глазах. Я усмехнулся и продолжил:

– А вы что, не поняли? Чтобы мальчишка справился с этой непонятной и неожиданной атакой, достаточно чтобы он очень любил своих родителей! Но для этого необходимо, чтобы родители очень любили своего сына. К сожалению, далеко не все родители умеют любить своих детей – это большое искусство и рождается оно исключительно в замечательных семьях.

Я повернулся к Лене:

– Теперь мы можем сказать взрослым: – Любите своих детей, и все будет в порядке. – Вот только многим ли поможет наш совет?

– Слушай, – снова вступил в разговор Сашка, собиравшийся, судя по его исхитрившимся глазкам, сменить тему, – Если ты такой умный, такой семейственный, такой «падагог», почему сам до сих пор не женат? Женился бы, показал бы миру пример строительства замечательной семьи! А то самому уже скоро «тридцатник», и все в теоретиках ходишь.

– Вот потому и хожу в теоретиках, что практику надо осваивать вдвоем, а у меня все как-то с парой не получается… – довольно резко возразил я.

На кухне тут же завязался разговор о сложностях и радостях семейной жизни, о нахождении взаимопонимания, о воспитании детей. Все это словоблудие сдабривалось примерами из жизни знакомых и цитатами из педагогических авторитетов. В общем, начался самый обычный треп. Пивохлебы, занятые пивом, креветками и спором, от ужина отказались, а мне хозяйка предложила шикарной жареной на сале картошки с квашеной капусткой и солеными огурчиками. Налили мне, как самому усталому, и сто грамм, так что к концу вечера я был, как говорится, сыт, пьян и нос в табаке.

Впрочем, вспомнив о табаке, я обратил внимание на тот факт, что Игорь за весь вечер не выкурил больше ни одной сигареты. Но вернуться к этой, поставленной Леной, задаче я решил завтра.

Заявив спорщикам, что я устал и, попросив у них извинения за отсутствие необходимого азарта, я покинул кампанию и отправился в нашу спальню, где с чувством выполненного долга и хорошо сделанной работы завалился в постель. Как и когда пришел Сашка, я уже не слышал.

Утром, после завтрака, я один отправился к реке. По узкой, уже подсохшей тропинке, я спустился к берегу и уселся на старой перевернутой лодке. Речка была неширокой по-весеннему свинцово-серой, с нее задувал пронизывающий порывистый ветер, но думалось мне на этом берегу хорошо. Главное, о чем я хотел поразмышлять в одиночестве, был тот факт, что заклинание, которое я вчера не раздумывая, впопыхах наложил на Толика, сработало великолепно. Оно не только сняло с мальчика излишнее напряжение, позволило ему успокоиться и сосредоточится на рассказе, оно к утру исчезло. За завтраком сидел довольный жизнью бойкий мальчишка из хорошей семьи.

Получалось, что волшебство действительно действовало на Земле, но только не в городе… Может быть там, в городах, все эти, созданные человеком ненормальные поля – электромагнитные, гравитационные, лучевые, черт знает какие, настолько искажали нормальное состояние планеты, что тонкая энергетика заклинаний, волшебства, магии не выдерживала такого давления и ломалась, выбрасывая на выходе самые невероятные результаты?! Может быть именно поэтому мой знакомец, Епископ, он же Седой Варвар из Брошенной Башни мог уворовывать мальчишечьи души только далеко от городов? Может быть в лесу, в поле, в какой-нибудь глухой тайге волшебство все еще действенно и могуче? Во всяком случае, для меня стало ясно, что если я задумаю в самом деле попробовать устроить переход в Мир королевы Кины, делать это я буду подальше от городов.

Я, наверное, очень долго сидел на берегу. Из задумчивости меня вывел легкий шорох шагов по дорожке. Я оглянулся и увидел, что к моему насесту спускается Лена, а впереди нее торопится Толька. Он первым подбежал к лодке и, грохнув в ее бок ботинком, заявил:

– Отплавалась! Вот у Димкиного отца есть лодка, новая! Приезжай к нам летом, поедем рыбу ловить.

В этот момент к нам подошла Лена. Присев рядом с сыном на корточки, она чмокнула его в щеку, а затем попросила:

– Иди, Толик, поиграй на берегу, мне с дядей Сережей поговорить надо, – и уже вдогонку мальчишке крикнула, – Только в воду не лезь, а то ноги замочишь!

Затем она присела рядом со мной и спросила:

– Когда же это ты успел с Игорем-то…

– Что с Игорем? – переспросил я.

Лена слегка удивленно посмотрела на меня:

– А ты что, не проводил с ним свой гипноз?

– Нет, – удивился я в свою очередь.

– Хм, – она посмотрела на рябую от ветра воду, – Он после завтрака подошел ко мне и сказал, что бросил курить… Окончательно и бесповоротно…

Я улыбнулся:

– Вот и доказательство моих вчерашних слов…

– Каких слов, – Встрепенулась Лена.

– О том, что у вас замечательная семья. Что вы без всякого гипноза можете решить все свои проблемы.

После обеда мы с Сашкой отправились назад в Москву. По дороге я рассказал ему и про мое удавшееся в доме его сестры волшебство, и про свои рассуждения о местах возможного применения своих магических возможностей. Рассказал и о том, что собираюсь попробовать пробиться в тот Мир, к своей королеве, а потом посмотрел на него в упор и спросил:

– А ты не хочешь с нами попробовать прыгнуть туда…

– Не знаю куда, – насмешливо продолжил он начатую мной фразу, – И вытащить то – не знаю что… Нет! Я слишком скептичен и могу навести на твое волшебство какой-нибудь возмущающий фактор. И забросишь ты нас всех неизвестно куда…

– Ну, почему неизвестно куда?.. – попробовал я поспорить.

Но Сашка бросил на меня быстрый взгляд и перебил:

– У меня, видишь ли, по поводу твоих магических возможностей есть своя теория. И заключается она в том, что тот, кто общается с магией должен в нее верить, а тот, кто в нее не верит, тот с ней и не встречается. Вот вы, – он странно усмехнулся, – Братство Конца, вы ведь сами верили в то, что вы чародей, эльф, хоббит и тролль, потому и попали в этот странный Мир. И там вам поверили, только потому, что вы сами считали себя этими… существами…