Покоряясь тебе

- Спасибо. – Она сделала два небольших глотка, сонно посмотрев на меня. – Прошлая ночь мне не приснилась?

Я с сожалением покачала головой.

- Хотела бы я, чтобы это был только сон.

Лорен кивнула, с такой силой обхватив чашку, что побелели костяшки пальцев.

Через полчаса подруга ушла, отказавшись от завтрака. Я вызвала ей такси, пожелав удачи на тесте. Потом вернулась в кухню и налила себе вторую чашку кофе.

Сколько раз я была в квартире Адама, а всю ее так и не видела. Решив устроить себе экскурсию, я прошлась по комнатам, с интересом осматривая все, что имело отношение к его жизни. На самом деле, мне казалось странным, что нигде не было никаких личных фотографий. Но возможно он просто не хочет, чтобы снимки напоминали ему об их семейной трагедии и предательстве отца, из-за которого мать помутилась рассудком.

Углубившись в коридор на первом этаже, я заглянула в пару комнат, которые оказались обычными гостевыми спальнями.

Не понимаю, зачем одному мужчине такая огромная квартира.

Я дошла до конца коридора, повернув ручку последней двери, но неожиданно она оказалась заперта. Помимо воли это насторожило меня. Интересно, что за ней? Случайно это не та комната, в которой он подвешивал меня?

Вспомнив о подвешивании, я нахмурилась, не желая сейчас думать об этом. Я надеялась, искренне надеялась, что подобное больше не повторится. У нас с Адамом явно наблюдался прогресс, я не хотела потерять это, и вернуться туда, откуда мы начали. Потому что начало у нас точно не задалось.

- Что ты делаешь?

Я вздрогнула, услышав его настороженный голос за спиной. Нацепив на лицо улыбку, обернулась, покачав головой.

- Просто осматривала квартиру. Надеюсь, ты не против?

Адам стоял в нескольких метрах от меня, чуть склонив голову набок, с неким подозрением во взгляде. Мне стало не по себе. Не совершила ли я ошибку, проявив любопытство?

- Эта дверь заперта, - наконец тихо произнес он, неспешно направившись в мою сторону.

Я инстинктивно отступила, с усилием сглотнув.

- Да, вижу. Что там?

Его реакция пугала. Он явно что-то скрывал.

- Просто комната.

Мужчина пожал плечами, ни на секунду не прерывая наш зрительный контакт.

- Ты же не прячешь там убитых жен, да? – нервно усмехнулась я.

Сказка о Синей бороде так некстати вспомнилась мне в этот момент.

Губы Адама криво усмехнулись, но глаза остались сосредоточенными и предостерегающими.

Понятно, пора закруглятся с вопросами.

- Это всего лишь запертая комната, Грейс, - повторил он с обманчивым спокойствием. – Обещаю, что там нет никаких убитых жен.

Я чувствовала напряжение в воздухе, и как бы мне не хотелось узнать, что он скрывает, решила отступить.

Заставив себя улыбнуться как можно более непринужденно, я кивнула, принимая ответ.

- Пошли.

Адам взял меня за руку, уводя от запертой комнаты, тайна которой с каждой секундой все больше и больше овладевала моим разумом.

Придет время, и я узнаю правду.

25 глава

- Тебе идет моя одежда, - одобрительно хмыкнул Адам, подойдя ко мне со спины. Его руки легли мне на бедра, слегка надавив.

Я оглянулась через плечо, улыбнувшись ему. Адам убрал волосы, прикрывающие шею и, склонившись, коснулся губами моей кожи. Легкая дрожь пробежала по телу; прикрыв глаза, я наклонила голову, облегчая ему доступ.

- Знаешь, я тут пытаюсь завтрак нам приготовить, - облизав вмиг пересохшие губы, пробормотала я.

Как сообщил мне Адам, у Найджела был выходной, и на волне расшалившихся чувств я вызвалась приготовить ему вафли на завтрак.

Разве могла я подумать еще недавно, что стану готовить для Адама? Но вот она я, стою на его кухне, делая тесто для вафель.

Ох, пытаюсь это делать, но его отвлекающие губы и руки препятствуют.

- К черту завтрак, - низким тембром отозвался мужчина, развернув меня к себе. Его пальцы скользнули в мои волосы, привлекая меня к себе. – Грейс, я мог потерять тебя! – с чувством, с обреченностью, которую не привыкла слышать от него, выдохнул он. – Вчера я мог потерять тебя!

Он опустил свой лоб на мой, заглядывая в глаза с такой глубиной всепоглощающих эмоций! Кончики пальцев прошлись по щекам, подбородку, векам, бровям и застыли на губах. Будто в этот момент он был скульптором, а я его произведением искусства.

- Все хорошо.

Я улыбнулась дрогнувшими губами, чувствуя потребность успокоить его. Столько смятения и беспокойства было в его глазах цвета арктического льда, которые в этот момент совсем не казались холодными.

- Адам, я в порядке. – Я приподнялась на носочки, обхватив его голову ладонями. - Мы в порядке!

Я видела, как что-то очень тяжелое гложет его. Не знала, все ли дело только во взрыве, или есть что-то еще. Но ведь это был Адам, а с ним всегда есть что-то еще.

Он был такой беспокойной, мечущейся душой. Я могла только догадываться, сколько плохого случилось в его жизни, что привело его к тому, что он имел на данном этапе.

Он был несчастлив. Не знал мира сам с собой. Теперь, спустя некоторое время нашего знакомства я видела это; чувствовала. Удивлялась, как раньше не разглядела, а ведь все это на поверхности. Он будто кричал о том, что ему нужна помощь. Уже давно он нуждался в человеке, который сможет протянуть ему руку и вывести из тьмы на свет.

Была ли я этим человеком? Или я могла им стать. Не знаю, кто из нас окажется сильнее. И стоит ли мне вообще пытаться состязаться с тем, что так сильно держит его.

Мои чувства еще так призрачны, и нет никакой уверенности. Что, если это ложное? Что, если решив бороться за него, скоро пойму, что ошиблась и мне это не нужно? Как тогда поступить без того, чтобы не навредить еще больше?

Кажется, мои слова оказали эффект на Адама. Всполохи яркого пламени отражаются в его глазах перед тем, как его губы сливаются с моими. Они двигаются в слаженном ритме, умело распаляя меня, заставляя мое дыхание срываться, а сердце стучать как сумасшедшее.

Мои губы открываются навстречу его языку, впуская его в себя, признавая его полным своим обладателем. Вся я – это то, что абсолютно, всецело принадлежит этому мужчине. Во всяком случаи сейчас, в этот момент моей жизни это так, и я не хочу с этим бороться.

Наш поцелуй глубок, со вкусом чувственной обреченности; признания безысходности. Мы уже окунулись друг в друга так глубоко, что может не хватить дыхания вынырнуть на поверхность.